Такая перспектива мне явно не улыбалась. Не хочу я прозябать в этом сраном городишке, так похожем на «Южный Парк» из мультика. Надо что-то делать. А что делать-то? Учиться, учиться и еще раз учиться. Хотя пресловутая американская мечта на самом деле от этого и не зависит, как бы не вешали лапшу на уши наши (теперь уже не наши) либералы. Вот черт, закинуло меня! Не могли закинуть в… Российскую Империю, подсказала мне память? Я чуть с лавочки не свалился. Надо быстро будет ознакомиться с положением дел, но похоже здесь САСШ (не США!) — не самая главная в мире держава, а так, больше региональная, уступающая Российской Империи. Я чуть не застонал — ну за что? Там хоть русские живут, а здесь, с таким менталитетом… Зря я двадцать минут назад отказался от больницы. Симулировать сотрясение мозга — да за нефиг делать, и ничто не покажет этого, никакие катэ и эмэртэ, если конечно речь не идет о чээмтэ. А так — сбила машина, сотрясение мозгов, потерял сознание, потом случайно потерял часть памяти и изменилось поведение, появилась гениальность… Для школьника, конечно. Институтский курс-то помню почти весь, освежить память — и вперед. Стоп! Еще и магия. Что бы такого утворить?
Я покопался в памяти Тома. Что ему не удавалось? Да практически ничего. Телекинез — не больше коробка спичек, файрбол — как огонек у зажигалки, молния — только тараканов жарить… Не говоря уж о сложных заклинаниях, вроде призыва или защиты от духов. Так, ходил на занятия по магии, отсиживал нужные часы, чтобы потом получить свою «D» в семестре и уйти с миром — а больше и не надо, «F» со слабыми магическими способностями не ставили ввиду бесполезности дальнейшего развития. Причем предмет «Магия» существовал отдельно, сам по себе, не то что, например, «Наука», включающий в себя химию, физику и биологию разом.
Мимо проехал Вилли Фостер на своем рыдване. Редкое, надо сказать, чмо. Владелец магазина скобяных изделий, который в мою бытность Томми меня на редкость невзлюбил. За что — не помню конкретно, память еще полностью не адаптировалась. Вот на тебе и попробуем. Я выбросил эктоплазму, и попал точно в зеркало пикапа. Бдзынь, точнее фыхх! Зеркало просто взорвалось стеклянным облаком, будь у него приспущено окно, без глаз бы остался, а так — я же не зверь!
Пикап вильнул, потерял управление и воткнулся в пожарный гидрант. Ох какой классный столб воды получился! Я хихикнул, глядя как Вилли выскочил из машины, матерясь и причитая, попав под струю воды. Ну ничего. Пусть теперь решает проблемы. Мокрый как курица Вилли с жалким видом огляделся по сторонам, увидел меня на лавке, но потом вспомнил, что я вообще недоразумение класса «D», плюнул на меня и начал пристальнее озираться, надеясь узреть обидчика. Ну смотри, смотри! Хрен ты кого увидишь.
Так, значит здесь моя магия тоже работает, причем не в зачаточном, точнее противозачаточном виде, как в моем мире с почти полным ее отсутствием, а полноценно и мощно. Надо потом будет перебрать тупо заученные Томом заклинания, и опробовать на практике.
Домой я пришел рано — надо было срочно делать домашку по английскому и математике, а то поставят «F» — будешь знать. Ну хоть по этим предметам у меня выходит от «B-» до «С+», а то было бы вообще все плачевно. Неплохая у меня комнатка на втором этаже маленького дома — шесть на восемь где-то. Но вот она захламлена неимоверно… Том не страдал аккуратностью. Обертки от шоколадок, раскиданные везде, чашка с присохшей ложкой, даже пара тарелок. А вместо вишенки на торте — коричневая засохшая шкурка банана под кроватью. Носки тоже по углам, все в беспорядке…
Я вздохнул, и начал прибираться. Что первым делом? Правильно, мусор. Я спустился на первый этаж и пошарил на кухне. Оторвал пару тринадцатигаллоновых пакетов от рулона и побрел с ними наверх — будем наводить порядок. Я конечно и сам не страдаю аккуратностью, как в рекламе — «Дома грязно? Ну и похер! Мистер Похер!», но такого откровенного свинарника я не потерплю. Мне еще жить здесь, по крайней мере теперь — насколько меня сюда засунули, я не знал.
Первый пакет наполнился почти сразу — у Тома была гадская привычка ныкать мусор за диван и в шкафы, чего я там только не обнаружил! Пустые банки из-под колы и «санкиста», картонные стаканы с трубочками, обертки от жвачки… Так что все найденные залежи из-за отодвинутого дивана и платяных шкафов отправились в пакет. Сколько же можно жрать гадость и запивать все это сладкой химической мочевиной? Пора садиться на диету, подумал я, вынимая из щели свернутый пакетик из-под чипсов. Не то чтобы я сам не любил чипсы, но по чуть-чуть, для вкуса, побаловать как в рекламе свои вкусовые сосочки, поскольку вреднее еды себе представить трудно.
Все, первый пакет пошел, подумал я, спускаясь из своей комнаты, и ставя его у входной двери. Потом выкину в мусорный бак у дома, сейчас главное не прерываться, пока не отпустило.
Ну а теперь все остальное. Разбросанную одежду — в платяной стенной шкаф, книжки — в книжный шкаф, срач на письменном столе — что разложить, что выкинуть. Ну вроде все, начерно готово, удовлетворенно осмотрел я труды рук своих, плюхаясь на диван. Сразу же захотелось врезать баночку апельсинового «санкиста», чтоб отпраздновать дело рук своих… А вот нет! Фиг тебе, Томми с твоими вредными привычками, сказал же — теперь только еда средней степени вредности. Тем более я сам любил только один напиток — минералку. Когда-то и пиво любил, но врачи запретили. А теперь есть второй шанс, тело молодое, еще не изношенное, печенка свежая. Ну теперь я ученый, на старости лет-то, вредные привычки — по минимуму и то, по необходимости, если нельзя не выпить, где не поймут. Береги здоровье смолоду — как ни странно, этот смешной для молодых призыв позже, в зрелости приобретает совсем другое, серьезное звучание. Когда тридцатилетняя гарантия на тело заканчивается.
Я опять спустился вниз. Это у меня сегодня разминка такая — перед началом трудового вечера. Взяв из кладовки ведро и швабру, я щедро плеснул туда отбеливателя — что там может завестись на полу, хрен его знает, американская привычка ходить по дому в уличной обуви меня раздражала до невозможности. Хоть тротуары тут и чистые, но не до зеркала же… Сплюнет какой-нибудь тубик на улице или нарик с гепатитом, а ты потом эту заразу в дом принесешь…
Ну тут хорошо пошло. Я отшвабрил пол до блеска, несколько раз отжимая тряпку — Том, как я уже говорил, был грязнуля еще тот. Зато приятный запах свежей хлорочки с ароматизаторами меня порадовал — с пола теперь можно было есть. Или не есть, но ходить босыми ногами точно.
Вот блин, попал! У дома хлопнула автомобильная дверца, а вслед за этим открылась и входная.
— Томми, дорогой, я дома! — я услышал мамин голос. Ну да, я же за временем и не следил, забыл, что она с работы должна вернуться.
Немая сцена — я стою на лестнице с ведром и шваброй наперевес, она — у входной двери.
— Ты часом не заболел, Томас?
— Да не, — удивленно сказал я. С чего бы вдруг?
— А что это ты с ведром и шваброй? — изумленно спросила она.
— Пол у себя мыл, — сказал я.
Ну судя по реакции, это было совсем несвойственное занятие для Томми.
— Ну ка, подожди, — бросив пакет у двери, она пошла на второй этаж, вошла в мою комнату, потом с удивлением на лице оттуда вышла.
— Ты у себя убирался? И пол мыл? — констатировала она изумленно.
— Ну да, — сказал я. — Соседа расчленил, вот пока только пол отмыл до твоего прихода. А останки пойду на помойку вынесу — я кивнул на два завязанных мешка с мусором.
— Чудны дела господни, — сказала мама.
— Ну я же вижу, как ты работаешь с утра до вечера, а потом еще и готовишь, у тебя времени и сил не остается. Вот и решил убраться и вообще жить по-новому.
— Не ожидала этого от тебя, — удивленно сказала мама.
Ничего, чудеса только начинаются, это я тебе гарантирую.
— Может ты еще и домашку сделал? — подозрительно спросила она.
— Не, домашку не. С уборкой завязался. Сейчас пойду.
— Ну давай. А я пока делами займусь и ужин сделаю. Ужинать-то будешь?