Нереальный мир. Разносторонний человек - Клепикова Екатерина

Екатерина Клепикова

Нереальный мир. Разносторонний человек

ГЛАВА 1. ПОСЛЕДНИЙ ШАНС.

– Погода и та смеётся надо мной… Никакого из меня толку! Даже работу не могу найти! Самую обычную, как у людей. Нет, меня тянет на разные злоключения! Поработать бесплатно – это же так здорово… – жуткий скрип тормозов и ослепляющий свет фар автомобиля на секунду отвлекли Олесю от нерадостных мыслей.

Потом был удар, от которого девушку откинуло в сторону. Голова закружилась, картинка окружающего мира расплылась. Тем не менее Леся поднялась на ноги. Осмотревшись, она обнаружила толпу зевак и чёрный «лексус», стоявший поперёк дороги. Почему-то все столпились около машины. Никто не обращал на неё внимания. Это было странно и не понятно.

– Можно подумать у нас людей на улицах сбивают каждую секунду! А сбитые автомобилями люди не представляют никакого интереса! – Буркнула себе под нос девушка и отправилась посмотреть, что же привлекло внимание общественности.

Головокружение с каждым шагом улетучивалось. Появлялась какая-то лёгкость и радость, а одно невероятное подозрение казалось всё более реальным. Делая осторожные шаги к месту аварии, она всё больше убеждалась, что люди там, в толпе, смотрят на неё…

В центре места трагедии лежало тело Олеси. Руки и ноги были раскинуты в разные стороны, небольшая лужица крови под головой была едва заметна. Симпатичный и хорошо сложённый мужчина в чёрном пальто, без шапки и перчаток, пытался понять, жива ли она. Ему было очень холодно, уши покраснели, а пальцы посинели. Ещё бы – на улице минус тридцать.

Какая-то женщина объясняла диспетчеру скорой помощи, где произошла трагедия. Мужчина этого не слышал, продолжая кричать, чтобы срочно вызвали скорую.

А вот и она – скорая. Надрывно воющая сирена буквально подлетела к «лексусу». Из «газельки» выскочили двое медиков, а водитель бросился за носилками. Врачи осмотрели тело. Что-то вкололи, потом ещё что-то вкололи и очень быстро погрузили тело Олеси в машину.

Скорая вновь взвыла и помчалась в больницу. Мужчина из «лексуса» нервно курил, рассказывая полицейскому, как всё произошло. Второй представитель стражей порядка опрашивал свидетелей. Все кто там стоял явно замёрзли. Чего нельзя было сказать о самой Лесе. По-крайней мере, о той части её, которая себя сейчас осознавала ею. Она ощущала себя вполне живой, «тело» не было прозрачным, но было неплотным. Мороз совсем не тревожил, зато беспокоили самые разные мысли.

– Надо было похудеть. Стыдно-то как! Какая я толстая! – Затем её взгляд упал на водителя «лексуса». – Нервничает! Сбил меня, а ведь это пешеходный переход! Посадят… Зеваки, им же всё равно, что со мной. А кстати, что со мной? Если я умерла, то зачем они кололи уколы? Куда они меня отвезли? Надо было сесть в скорую.

Неожиданно Олесю откинуло в сторону с ещё большей силой, чем во время аварии. И она рывками полетела в том же направлении, куда уехала карета скорой помощи.

Пришлось пролетать сквозь салоны автомобилей, деревья и дома, попутно наблюдая, что там происходит. Наконец, неконтролируемый полёт закончился. Движение остановилось вблизи машины скорой помощи.

Тело Леси аккуратно выгружали из «газельки». На ней была кислородная маска. Медики быстро перекинули тело девушки на каталку и бегом закатили в здание. Леся едва успевала за ними, потому что открывать двери она не могла, а проходить сквозь них получалось медленно. Наконец, в приёмной палате она догнала бригаду врачей и своё тело. Теперь можно было рассмотреть его поближе.

– Жуть! Вот это гематомы, лицо вовсе на моё не похоже! Волосы и шапка в крови. Что там под одеждой? Эй, что ты творишь? Это моя любимая кофта!

Санитарки быстро снимали с неё одежду. Они не слишком церемонились. То, что невозможно было снять, они просто разрезали. Освободив тело от одежды, обтерев от крови и побрив голову, женщины накинули на неё простынь и одеяло.

Двое крепких мужчин повезли каталку к лифту, а подоспевший врач слушал сердечный ритм и осматривал полученные травмы.

Затем был рентген-кабинет, операционная и другие процедуры, наблюдать которые Лесе нисколько не хотелось. Она села в коридоре на лавочку, изредка заглядывая в кабинет, чтобы понять, скоро ли хирурги закончат свою работу. Спустя несколько часов её тело привезли в полупустую прохладную палату реанимации. Хирург отдавал распоряжения.

– Вероника Юрьевна, назначения все в карте. Следите за аппаратом, он в прошлый раз подавал сигналы без причины. Ещё недельку придётся потерпеть это безобразие, а там в ремонт сдадим. Если будут изменения в состоянии пациентки, сообщайте мне или дежурному врачу. Я в кабинете, оформляю документы. И заполните форму для опознания, может, найдётся кто из родственников.

– А что документов не было?

– Нет. При ней не было ни сумки, ни телефона. Возможно, она вышла до магазина… Впрочем, это не наша работа.

– Думаете выживет?

– Кто знает?! Травмы серьёзные. Ей бы лекарства другие назначить, но, у неё ни полиса, ни родных. Делаем то, что есть под рукой. Отыщется родственник – непременно сообщите.

Доктор ушёл. Олеся последовала за ним, продолжая смотреть его мысли. Да, теперь она без труда могла смотреть мысли, точнее мыслеобразы. Они мелькали в голове людей, как сцены из фильмов. Это было занятно. Врач думал о том, что никогда не знаешь как, где и когда умрёшь. На самом деле он был убеждён, что у неё нет шансов выжить. В глубине души он радовался тому, что сегодня не надо сообщать страшные новости близким, потому что сил на это не было.

У него было огромное желание прилечь на диване и вздремнуть минут пятнадцать. Ещё болела спина, но надо было заниматься документами. Между всеми этими рабочими моментами периодически мелькали мысли о жене и детях. Было очень любопытно узнать, что происходит в их семье, но посмотреть эти мысли не довелось. Оказалось, отлететь далеко от тела было невозможно. Невидимый поводок натянулся максимально и теперь требовал остановиться.

Врач ушёл вглубь коридора, а девушке не оставалось ничего другого, как вернуться к себе в палату реанимации. Медсестра ещё не ушла. Она меняла флакон в капельнице и поправляла аппарат искусственного дыхания, за который так переживал доктор. В её голове мысли были совсем другие.

Она работала здесь давно и привыкла к особенностям этой работы. Её не смущали подгузники на взрослых, утки, бледные полутрупы, лежавшие в постелях. Трупы, видимо, тоже не сильно напрягали.

Зато её очень даже интересовала реальная жизнь. Мысли в голове женщины мелькали одна за другой: с кем сейчас встречается подруга; дали ли премию старшей медсестре в отделении и рассчитывать ли на премию остальным, куда поехать отдыхать этим летом; какое платье выбрать для похода в клуб и в какой из клубов лучше отправится.

При этом параллельно она умудрялась думать о том, что надо сделать на работе, что приготовить вечером, стоит ли брать дополнительную смену или лучше сходить по магазинам…

Хоровод мыслей, казалось, нисколько не мешал ей выполнять свои обязанности. Она меняла повязки, набирала шприцы и делала уколы на автомате, не глядя и очень быстро. У медсестры было отличное настроение, она мурлыкала себе под нос песенку о драгоценных подарках красивым девушкам. Наблюдать за ней было интересно.

Когда она ушла, стало скучно. В палате под капельницами, подключённые к аппаратам лежали ещё трое. Они не подавали признаков жизни. Гробовая тишина угнетала.

– Ну как? Нравится?!

Откуда-то сверху раздался детский голос. Это было настолько неожиданно, что Леся вздрогнула. Она подняла голову. Под потолком на светильнике, болтая ногами, висел полупрозрачный мальчишка. Не дождавшись ответа, он продолжил.

– Здесь не очень весело. Поговорить не с кем, книжку не почитать, вообще ничего не поделать. Я качаюсь на светильнике и болтаю с такими как ты – новенькими. Так время проходит быстрее.