— Легкий ужин наедине, - не то спросил, не то утвердил Тамил.
— Предлагаю провести время вчетвером – ты, я, и два наших доблестных капитана. Хочу, чтобы Фарсак лучше познакомился с Зунгой. Ты знаешь, что его мать - уроженка Нийласа? Старичок жаждет вновь умыться в священных водах Артана. Правда в этой реке так много кислорода, что не требуется особых мер по очистке?
— М-м… да-а… но какое нам дело до слуг? Впрочем, если таково будет твое пожелание.
— Ты намерен исполнять их все?
— Взамен на твою благосклонность, конечно. Не забывай, ты находишься на борту моего звездолета.
— Я думала, «Слава и трепет» принадлежит Императору, а ты всего лишь его младший сын, - шутливо поддразнила Алейша.
Но Тамил вспыхнул и злобно поморщился, будто свежую рану посыпали солью.
— Я единственный законный наследник!
— Прости. Мне следует вспомнить о хороших манерах в обществе Великого князя. Но я тоже немного волнуюсь, Тамил. Мне еще не приходилось бывать в гостях у столь знатной персоны.
«Он похож на избалованного ребенка… Уж мог бы сам перевести разговор в более спокойное русло или отнестись к самому себе с доброй иронией. Вот кому точно не помешает искупаться в Артане и немного остудить нрав. Неужели старший брат в самом деле вызывает проблемы, а общий отец слишком инфантилен, чтобы установить порядок?
И почему Тамил ни разу не упомянул о матери… Похоже, в Императорском дворце нет такого взаимопонимания, как у нас в Бахрисашш. В таком случае и мне не стоит задерживаться на Нийласе».
* * *
К разочарованию принцессы совместный ужин прошел скучновато, несмотря на вкуснейшие блюда и светские речи Тамила. Задумчивый капитан Фарсак едва проронил несколько слов, а вышколенная Зунга словно воды в рот набрала, но перед этим явно успела проглотить деревянный столб, а как еще можно просидеть без движения с идеально ровной спиной более часа.
— Хочет казаться повыше, чрезмерно задирает свой маленький нос, - съязвил Фарсак, провожая принцессу до спальных покоев.
— Зунга почти ничего не ела, зато следила за каждым твоим мимолетным жестом. У нее выразительные, большие глаза. Ты не заметил их цвет? Голубые или зеленые?
— Скорее, желтовато-серые, как у бродячей кошки!
— Напротив, холеной, породистой и приближенной к Императору, но ты чересчур строг, мой капитан.
— Мне нет никакого дела до Желтоглазой! Меня больше беспокоит, что наши комнаты в разных концах коридора. Не забудьте запереться изнутри.
— О, разумеется! По звездолету бродят призраки голодных тигров обоего пола. Советую и тебе сохранять бдительность.
Оставшись одна, Алейша в который раз подивилась причудливой обстановке гостевой каюты, разительно отличавшейся от комфорта и сдержанной простоты космолетов Яшнисс и напичканных модными разработками туристических лайнеров Чантаса.
«Слава и трепет» будто нарочно застрял в прошлом, неохотно следуя новым тенденциям эры сверхтехнологий. Полы спальни были покрыты зеленоватыми коврами, благодаря особенностям плетения они искусно имитировали шершавый песок и коротенькую траву.
Алейша с удовольствием сняла обувь и прошлась босиком, разглядывая выпуклые фигуры на светло-коричневых стенах: контуры птиц и зверей, бабочек и лягушек, перистых листьев и крупных соцветий. Расправленная постель занимала треть комнаты и трансформировалась в диван или вовсе поднималась под потолок в виде ажурного шатра. Но Алейша немного устала для подобных экспериментов.
«Поиграю в дизайнера завтра днем, а пока ограничусь беглым осмотром…»
В душевой кабине расточительно лилась вода, а не распылялся очищающий пар, полотенца были огромными и чересчур пушистыми, их края оказались снабжены вышивкой из сложнейших орнаментов, в которых угадывалась растительная символика.
Сам воздух спальни был влажен и душноват, напоминая естественную атмосферу тропического леса вблизи открытого водоема. Едва различимые звуки медленного ручья и поскрипывания цикад настраивали на мирный отдых.
Перед тем как откинуть с постели цветастое одеяло, принцесса отключила все системы оповещения каюты кроме экстренного вызова – сигнала чрезвычайной опасности.
— На сегодня хватит с меня томных речей и горячих взглядов! И пусть во сне я увижу дебри Нийласа.
Рассеянно скидывая на пол чересчур пухлые подушки, Алейша обнаружила завалившийся к спинке кровати блокнот с бумажными листами среднего качества.
— Неужели кто-то спешил записать стихи, пришедшие на рассвете… Вряд ли здесь изложены государственные тайны Нийласа.
Воспользовавшись микропереводчиком, принцесса скоро могла прочесть ровные строки и разочарованно вздохнула.
— Это всего лишь список строительных инструментов и военного снаряжения. Должно быть составлял его мужчина в преклонных годах, увлекающийся каллиграфией, иначе мог бы воспользоваться голосовым референтом для набора текста.
Неужели сам Император? Но почему такой скромный блокнот и никаких знаков отличий… Судя по Тамилу, местная знать любит хвастать высоким положением в обществе.
Перевернув пару страниц, Алейша наткнулась на отрывистые фразы, сделанные более размашистым и торопливым почерком. Владелец блокнота сетовал на необходимость завершить экспедицию на Чантасе раньше срока из-за «выходки взбалмошного юнца, которому не сидится дома».
Далее следовал набросок оскаленной мордочки мелкого хищника-древолаза в обществе двух птиц с женскими головкам. Ниже шла красноречивая подпись:
Наш Ослепительный намерен сменить охотничьи угодья в поисках свежих тартушек. Скоро полетят чьи-то перышки!
Алейше хватило мгновения, чтобы оценить намек на любовные подвиги молодого князя. К лицу прилила краска, а сердце возмутилось, не желая примиряться с ролью глупой птахи, падкой на лакомства и блестящие камни.
Зато новые записи заставили забыть мелкие уколы досады. Хозяин блокнота приводил сведения, полученные от аборигена Чантаса. Будто бы в горных пещерах Харакаса до сих пор сохранились ископаемые рептилии. В связи с этим неизвестный путешественник набросал амбициозный, но несколько иронический план до конца года:
Приобрести позолоченный ошейник для Хумы
Завершить постройку вольеров
Поговорить с отцом насчет реставрации Бенапуры – пусть даст разрешение (хотя бы домик для моих коллекций должен быть укреплен! Если не обновлять памятники старины, они просто рассыплются в прах! То же можно сказать о традициях…)
Любой ценой побывать на Харакасе, поймать последнего дракона
Отпустить дракона, если тот будет против перелета ни Нийлас
Убедить дракона, показав преимущества обитания в Бенапуре (климат, природа и наилучший уход)
Вернуться живым и повидаться с матерью
Последняя страница путевого дневника взволновала Алейшу рисунком усадьбы в окружении вековых деревьев, густо оплетенных лианами. Видно было, что художник искренне любил это место и тщательно прорабатывал каждый штрих. Даже контуры тигра, крадущегося по тропе в зарослях. Даже силуэт мужчины, протянувшего руку зверю, – дружески, а не с целью нападения или защиты.
Алейша тряхнула блокнот и вдруг выронила на постель засушенный цветок, не лишенный былых красок, источающий тонкий аромат незнакомого сада. В надежде на новые находки принцесса изучила каждый шершавый лист блокнота и смогла разглядеть в углу одного из них угловатую надпись по- нийласски:
«Береги себя, Амирхан. Помни о тоске моего сердца в разлуке».
Несомненно, блокнот подарила страннику любящая женщина, а у деятельной Алейши появилось решение.
— Значит, его зовут Амирхан. Думаю, найти его не составит труда. Мы увидимся на Нийласе, и я верну дневник, возможно, он дорог ему, как память. А взамен попрошу показать Бенапур и поведать о своих приключениях. И обязательно расспрошу про Харакас. Почему бы нам не отправиться вместе в новую экспедицию? Надо же… «убедить дракона! Какая наивность! Он так безрассудно смел?»