Солнце в волосах - Дарья Фэйр страница 4.

А парень так и остался стоять неподалёку от крыльца, глядя мне вслед, синими, как океан, глазами.

Свахта неожиданному клиенту обрадовался, даже не стал меня ругать за задержку и премировал походом на базар. Дородная и немолодая Илина это дело не любила, предпочитая вести хозяйство в своём царстве огня и глиняных горшков, а самому хозяину несолидно было корзины с едой таскать. Мне же, молодой и сильной, напротив только в радость было сбегать из дома по любому поводу. Всё одно лучше, чем дома кваситься на кухне. А на базаре можно и задержаться маленько, приукрасив очереди и толкотню. Передохнуть.

Главное, что в номер определять постояльца отправился опекун, избавив меня от этой обязанности.

Я шла, перекинув через плечо огромную пустую корзину, уворачиваясь от редких прохожих и думала, что же такое приключилось со мной? Никогда ещё ни один парень не вызывал во мне такого странного чувства. Будто он надругался над всем, что мне дорого просто своим появлением. Но ведь он совершенно обычный! Сколько таких полукровок ходит по одним улицам вместе со мной? В Нэвэрете вообще жили в основном эльфы и их метисы, мы со Свахтой каким-то чудом притесались, спасибо Бирту. Даже Илина была на четверть эльфийской крови и имела в городе кузину.

Людей в Нэвэрете не любили. Чистокровных. Особенно таких, как Свахта. Вернее, именно из-за таких, как Свахта. Эльфийские торговцы сами были не прочь ввязаться в какие-нибудь не сильно противоправные аферы, но так грязно действовали только люди. Свахта мог совершенно спокойно заставить мать троих детей отдать последние деньги на совершенно ненужную ей вещь. А при необходимости, ещё и объяснить, что баба сама дура, а он ни при чём.

Впрочем, в Нэвэрете хватало всех, всё ж эльфы главного восточного порта были намного терпимее своих сородичей из Энэко. Притерпелись, пообвыклись. И меня тут меньше чурались, в отличие от моего опекуна. Тот же Винэйрон вполне тепло меня встречал, если судить по эльфийским меркам. Возможно, и во мне была толика эльфийской крови, но я этого не могла знать. Черты у меня были тонкие, фигура стройная. Правда, волосы тёмные. Не то каштановые, не то серые. Обычные человечьи. Да и уши тоже совсем не эльфийские. Хотя, всё чаще, глядя на других сородичей, мне хотелось стать эльфом. Они были мудрыми, красивыми. И никогда не позволяли себе сказать что-то вроде: «Что ты задницу отклячила? Мети быстрее, а то жрать объедки будешь!». Они всегда были предельно вежливы. Даже в гневе. Я мечтала стать такой же, как они. Такой же благородной и независимой, но мне постоянно напоминали, где конкретно моё место.

– Чего рот разинула? Или бери, или отходи, другим не мешай!

Я встрепенулась и отошла от прилавка, возле которого встала, задумавшись. Сама не заметила, как дошла почти до пристани. Хотя тут идти-то минут семь всего, если дворами. Приятно пахло морем. О пристань с глухим стуком, ударялись пришвартованные суда, качаясь на лёгких волнах. Чайки, совершенно не боясь народичей, расхаживали, будто купцы, оценивающие товар. Прямо под ногами! Не наступить бы.

Рынок раскинулся прямо за доками на небольшой площади. Чего тут только не было! И фрукты, и овощи, и диковины всякие. Но я уже привыкла не обращать на них внимания. Денег купить у меня всё равно не было, а просто мечтать уже надоело. Вот исполнится мне восемнадцать, выдаст мне Свахта приданое, тогда и буду решать сама, что делать. Город я знаю, торговцев всех тоже. Наймусь хоть помощницей к тому же Винэйрону, подзаработаю, может, научусь чему, а там и свою лавку открою. Хотя куда мне лавку? Торговать у меня душа совсем не лежала. К портнихе, что ли, в ученицы пойти? Жаль, боги не дали мне магии!

– Эй, Аябэлька! – путь мне преградил один из местных парней, что тоже на посылках бегал. – На танцы сегодня пойдёшь?

Я чуть смущённо улыбнулась и покачала головой:

– Нет, Урик, не отпустят меня, – и постаралась обойти его стороной, отгородившись корзиной.

– А чего? – выставил парень широкое плечо, не пропуская меня дальше по ряду. – Давай я к твоему хозяину сам схожу, да поговорю по-мужски. А то видимся каждый день, а на танцах тебя ни разу не встретил! Тебе ж уже семнадцать скоро, да?

– И что? – нахмурилась я. – Нет у меня времени на танцы.

Вообще, я кривила душой. На танцы хотелось. Но какие мне танцы, если после работы сил хватало только до кровати доползти? А сколько придётся выслушать от Свахты прежде чем он отпустит меня? Да и то навряд ли отпустит. А уж Илина… Нет, лучше и не мечтать, и так она меня извела уже своими намёками и злыми шутками. Дождусь совершеннолетия, тогда и пойду.

– Пусти, Урик, – попросила я, опустив голову.

– Ну и иди, – обиделся парень, пропуская. И крикнул вдогонку: – Правильно ребята говорят, что ты скучная!

Я не обернулась. Поджала губы и пошла вперёд побыстрее, чтоб не дай боги кто не увидел, как глаза стремительно краснеют. Главное успеть завернуть за угол, пока первые слёзы не капнули.

Ничего. Вот исполнится мне восемнадцать, тогда и увидите, какая я «скучная»! Хотя кому я лгу? Я ведь даже не знаю, какая я сейчас? Раньше вот, в детстве, была весёлая, задорная. А теперь всё время работаю, времени на забавы просто нет. Вот и не знаю. Может, я правда скучная?

Я встала в углу площади, облокотившись на стену и пытаясь успокоиться. Вон, даже этот студент лохматый, и то лучше умеет эмоции держать! А вот я, чуть что – и опять глаза на мокром месте. Но ведь обидно же! Может, и правда, пойти на танцы эти? Сбежать, что ли? Комнатка у меня хоть и крохотная, но отдельная, могла бы и через окно вылезти. А узнает Илина, ну и пусть! И так я в её глазах и шлюха, и лгунья. А так хоть за дело будет ругать, а не просто так. Вот потанцую с тем же Уриком, как же она обрадуется! Ещё полгода будет о чём мне гадости говорить!

В небо взмыл яркий соль, раздался смех. Я точно знала, что в том районе рынка лоток кондитера, который всякими сладостями промышляет. Какой-то маг решил детвору порадовать? И точно, даже отсюда было слышно, как они радостно кричат. Здорово быть магом! И как жаль, что мне этот дар не достался! Я мечтала попасть в Светоч. Мечтала стать такой же. Умной, благородной. Захотела – и купила сладостей всем рыночным пострелятам. Захотела – и вылечила соседа от грыжи. Захотела – и удрала на танцы. И ни у кого спрашивать не нужно. Даже этот любитель ботанических талмудов уже был такой. Ему лет-то вряд ли больше, чем мне, но он уже знает что это, попробовал на вкус. Свободу! Может, поэтому он так меня раздражает? Потому что он может сам себе купить книгу, а я нет?

Нет, не в этом дело… И почему из головы не идёт? Чтоб ему икалось!

Я вздохнула и отошла от стены. Рынок уже закрывался, вечерело. Основные торги всегда по утрам были, но Свахта постоянно придумывал новые занятия для нас с Илиной, будто боялся, что мы от безделья маемся, поэтому мне часто приходилось бежать то туда, то сюда, чтобы удовлетворить хозяйские требования. Сегодня вот на ужин планировалось жаркое, но Свахта решил, что жаркое слишком тяжело на ночь для его желудка. И погнал меня за рыбой. А её попробуй ещё найди в такое время. Утреннюю всю разобрали, а вечерний клёв ещё не начался.

Но я уже знала все места и хитрости, так что уже через пятнадцать минут с чувством выполненного долга пёрла в гору корзину, гружёную несколькими скумбриями и одной форелью. Правда, там ещё по мелочи: морковь, лук, пару мешков картошки, которые я тащила на перетянутых пальцах свободной от корзины руки. Впрочем – не привыкать.

Илина была зла. Опять Свахта сорвался на неё, а значит, сейчас мой черёд. Интересно, по лицу? Или опять под рёбра? Как-то раз, увидев синяк у меня на скуле, Свахта устроил показательный разнос своей кухарке, и с тех пор Илина пыталась попадать только по тем местам, что не видны под платьем. Свахта это знал, но не знал, что об этом знаю я, так что продолжал вдохновенно изображать из себя защитника, чтобы я, не дай боги, не пожаловалась Бирту.

Но батюшке пожаловаться я не могла. С тех пор, как мы расстались в Приюте Хозяйки гор, от него не было ни единой весточки. Зурб писал чаще всего, несколько раз приходили письма от Мальриса, но чем старше я становилась, тем реже мы общались. Им всё сложнее было понять мои девичьи проблемы, а я всё больше стеснялась спрашивать и писать о чём-то важном. Я ведь взрослела, превращалась из пострелёнка в девушку, а они, какими бы взрослыми и мудрыми ни были, оставались мужчинами.