– Мур-р-р-а.
– Что бы понимал в хранении оружия. У оружейки всё равно часовых выставлять нужно, вот заодно подвал охраняют от всяких котов с тягой к трофеям, мародёрству и склонностью к алкоголизму.
– Ш-ш-ш-мя…
– А за хвост?
– Мур?
– Мир. Ладно, забыли про мародёрку и кошачий алкоголизм. Ты идёшь?
– Ур?
– Ну и что? Дядя Ульдемир, то есть, уже папа Ульдемир говорит, что принцессу узнают не по одежде, а по этой… как её там… по харизме. Это характер плюс поведение, плюс уверенность в праве отдавать приказы и требовать их исполнение. Там что-то ещё, но я забыла.
– Мня…
– Ты прав, и приличная одежда очень бы пригодилась, только где же мне её взять?
Илия не использовала магию, тем более ничего серьёзнее упомянутого заклинания успокоения она не смогла нормально изучить. Не тот возраст, чтобы управлять энергией без ущерба для здоровья и опасности для жизни. Пара простейших лечилок, отпугиватель комаров, бесконтактный определитель ядов, охладитель для лета и согреватель для зимы… Вот, в принципе, и вся доступная принцессе магия. Возрастные ограничения появились не на пустом месте и не по чьей-то прихоти – за знания заплачено жизнями торопливых неудачников.
Волшебства не было, но чудо всё-таки произошло. Сначала появились знакомые искорки, потом послышалось почти родное жужжание, и пчелиный хоровод закружил вокруг принцессы, закутывая в облако опять-таки знакомого с недавних пор бледно-розового тумана. В этот раз он продержался довольно долго, а когда растаял, Иван Васильевич восхищённо выдал:
– Рмя-я-я!
– Что, правда так хорошо? – Илия оглядела себя где смогла и повернула голову, пытаясь заглянуть через плечо. – Ванечка, мне это точно идёт?
– Мрям!
– У тебя зеркала нет? Может, завалялось где? Хотя у котов и карманов-то не бывает.
Опять выручили пчёлы. Они сгруппировались в два прямоугольника, в которых и проявились чуть зеленоватые, но вполне приличные светящиеся зеркала. Подсветки оказалось достаточно, чтобы Илия полностью разглядела свой наряд, в том числе и со спины.
Иван Васильевич тоже оценил. Он вообще-то не разбирался в человеческой одежде, но длинное до пола платье цвета изумруда с золотой вышивкой по воротнику и рукавам ему понравилось. И широкий пояс с золотым растительным орнаментом и двумя кобурами. И небольшая диадема со светящимися изнутри зелёными камнями. И чуть выглядывающая из-под рукава рукоять пристёгнутого к руке стилета. Туфельки из кожи молодого зелёного варана кот разглядывать не стал, потому что обувь его принципиально не интересовала.
Вот только как пчёлы смогли соорудить сложную причёску, удивительно гармонирующую с детским лицом, но делающую его чуть старше? Они же поклонники строгих линий, и свои соты строят в правильном геометрическом порядке с точностью до долей миллиметра. И тут такое произведение парикмахерского искусства.
Кстати, Иван Васильевич не знал ни про какие миллиметры, и тем более по парикмахеров, но как настоящий ценитель прекрасного оценил работу высшей кошачьей похвалой:
– Ми-ми-ми…
– Что?
– Мяу!
– А, тогда ладно. Мне уж вообще послышалось… да неважно. Ванечка, мы идём покорять мир?
– Рмяв.
– Хорошо, иди первый.
Десятник Хендрик Гиллот.
Старый вояка, поседевший на королевской службе и переживший не один десяток сражений, как раз заканчивал вправлять мозги стоявшему с вязанкой дротиков солдату, причём делал внушение в самой грубой и доступной форме. В этот момент округлившиеся глаза подчинённого явно указали на что-то непонятное за спиной. Непонятное почти всегда опасно, поэтому опытный десятник повернулся с уходом в сторону, одновременно выхватывая меч. И застыл в удивлении, когда юная богиня с холодным взглядом и безразлично-доброжелательной улыбкой тонким пальчиком отвела от себя направленный почти в лицо клинок.
– Недурственно, солдат. Кто таков?
Хендрик не размышлял – перед ним стояла та, кто имела право спрашивать.
– Десятник первого десятка третьей сотни Лернейского Королевского полка тяжёлой пехоты Хендрик Гиллот, Ваша… Ваша…
– Не Наша, а Наше… – ровным тоном поправила богиня с лицом девочки.
– Ваше… Ваше…
Десятника заклинило вместе с его мыслями. К простым дворянкам и баронессам обращаются Ваша Милость, к виконтессам и графиням – Ваша Светлость. К герцогам обращаются Ваше Сиятельство, это да, но дочь герцога носит титул маркизы и всё равно именуется Ваша Светлость. Кто остаётся? Только принцессы и королевы, но Его Величество пока не женат и детей не имеет. Официальных наследников и наследниц, во всяком случае.
– Простите, Ваше…
– Императорское Высочество, – милостиво подсказала богиня.
И вот тут у десятника отлегло от души, и он низко поклонился, как подобает кланяться в храме перед алтарём Небесных повелителей. Ведь всем известно, что титул императора людей носил Праотец Питер Ретиф, пославший своих детей в Великий Трек, следовательно, принцесса императорской крови может быть только наследницей праведника, взятого на Небеса ещё при жизни, и причисленного к богам за величайшие заслуги перед народом. Так исчезли последние сомнения – это тоже богиня, снизошедшая до общения с простыми смертными. А с ней в придачу кот, не иначе как тоже божественный. Ведь обыкновенные коты не бывают такими огромными и важными. Оборотень? Да точно, оборотень и есть.
– Рад служить вам, Ваше Императорское Высочество! – доложил десятник, поедая глазами девочку и её кота.
– Как именно служить, воин? – принцесса едва заметным наклоном головы показала, что приняла служение, но хочет уточнить некоторые мелочи.
– Жизнь за вас положу, Ваше Императорское Высочество! – отрапортовал Хендрик, а про себя подумал о призрачных шансах выжить в завтрашней битве с подошедшей к столице орочьей ордой. Так что можно такое обещать ничуть не покривив душой.
– Ты храбрый. Веди меня к самому главному. Здесь же есть самый главный?
– Мур? – заявил кот, вопросительно глядя на десятника.
– Желаете пройти к Его Величеству, Ваше Императорское Высочество?
– К королю, да? Что же, если никого другого нет, веди к королю.
Солдат, стоявший неподалёку, вздрогнул и выронил связку дротиков. В его голову никак не укладывалась мысль, что кто-то может быть главнее короля. Вот господин десятник гораздо страшнее и намного опаснее, тем не менее, он всё равно не главнее.
Хендрик многообещающим взглядом напророчил недотёпе неисчислимое множество неприятностей, но сохранил невозмутимое выражение лица. Потом учтиво поклонился ещё раз:
– Следуйте за мной, божественная госпожа.
– Мряу?
– И вы, многоуважаемый господин кот.
– Его зовут Иван Васильевич Волков.
– Айван? – переспросил Гиллот.
– Пожалуй так… Да, его зовут Айван Вольф.
– Мур?
– А что тебе не нравится? Вполне нормальное человеческое имя. Коты тоже иногда человеки.
Десятник с пониманием кивнул – богиню сопровождает кот-оборотень. Какое богине дело до того обстоятельства, что оборотни существуют лишь в легендах, рассказываемых на ночь непослушным детям.
Впрочем, пусть Его Величество сам разбирается.
Слухи. Домыслы. Сплетни.
– Зачем мне врать, Питер? Да я собственными глазами видел этого оборотня. И как десятник побледнел, я тоже видел. Да ты наливай, а то в глотке настоящая засуха.
– Как ты мог видеть, Франк, если на стене в карауле стоял, а оборотень из винного подвала вышел?
– Так оборотень же! Они раздваиваться умеют. Одна половинка из подвала, тут спорить не буду, зато вторая как раз на стене образовалась.
– Передняя или задняя?
– Кто?
– Половинка оборотня.
– Вот в этом не уверен. Оно, вроде как, половинка, но если присмотреться хорошенько, то цельный оборотень. Про них никто толком не знает.
– А ты знаешь?
– Да, я кое-что знаю. Давай, Питер, наливай до краёв.