– Хороший вопрос. До сих пор я воспринимал портал как нечто естественное, что существовало всегда или получилось в результате природного катаклизма.
– Последнее слово как-то связано с клизмой?
– Прости. Никак не связано. Катаклизм – это разрушительное бедствие, вроде наводнения, землетрясения или чего-то настолько же глобального. Портал мог образоваться сам, но… да, его могли и создать.
– Алла?
– Нет, я говорю не о внешних силах. О внутренних. Бог, каким бы именем ни назывался, мог бы все, а я говорю о человеческом творении. То есть, портал может быть естественным, созданным природой, а может и искусственным. Раньше я не думал об этом. И если его создали специально…
Я умолк.
Не дождавшись продолжения, Зарина приподнялась, глядя на меня над травой:
– То?
– То потрясения прошлого – цветочки по сравнению с тем, что грозит в будущем. Тогда если портал – это не побочный эффект какого-то научного эксперимента, то его действительно могли создать намеренно, для какой-то цели. Даже боюсь представить, что это за цель.
Зарина, кажется, думала уже о другом:
– Ты говорил, что на границе миров одежда исчезнет. А если я спрячу кусок ткани во рту – он тоже исчезнет или все же пройдет?
Кхм. А если кусок золота? А если – возвращаясь из моего мира обратно в этот – миниатюрную бомбочку?
– Насколько я понимаю, ничего искусственного портал не пропускает – ни одежды, ни оружия, ни других вещей и конструкций. Хорошо бы поэкспериментировать в этом направлении. Вдруг, действительно, обнаружатся исключения?
Одного танка хватило бы для захвата страны башен. Наверное, исключений нет, иначе за столетия, что ангелы и черти сваливались на Святой причал, что-то уже просочилось бы. И все же…
Теперь я чувствовал себя неуютно. Таких вопросов о портале я себе не задавал, и с дядей Люсиком и Маликом эту сторону мы не обсуждали. А надо было.
– У вас не обратят внимания на голых людей?
– Обязательно обратят. Хорошо бы, чтоб на камеру на засняли. Помнишь, я рассказывал? Надо самим найти нормальных прохожих, к кому можно обратиться с просьбой. Скажем, что нашу одежду унесли друзья-шутники. – Сначала я собирался изображать жертв разбоя, но тогда вмешается полиция, а нам категорически противопоказано попадаться органам правопорядка. – Или найдем что-нибудь в мусоре. Ты не представляешь, сколько хороших вещей у нас выбрасывают. Кое-что из такого можно будет надеть сразу, кое-что придется сначала очистить и отмыть. Не волнуйся, мы решим эту проблему.
– А что будем делать, если портал не сработает?
В первый раз я на этот вопрос не ответил, разговор ушел в сторону. Теперь, повторив еще раз, Зарина ждала конкретики.
– Для начала уйдем в горы, найдем Юлиана и переждем наступающие бурные события. Когда станет ясно, кто напал, с какими силами и чего хочет, решим, к кому примкнуть или куда бежать от тех и других.
– Куда еще можно бежать, кроме как в долину? Но про нее теперь известно всем, значит, будет известно и врагам.
– За рекой много самостоятельных княжеств и есть территории, где живут кочевники или непонятные мне немцы. После распада Дикой империи там шла борьба за власть, и таких княжеств должно стать еще больше – в каждой освободившейся деревне заведется свой конязь или мини-император, а фактически – главарь банды, которая заставит работящих жителей платить дань «за охрану и спокойствие». Где-нибудь мы обязательно устроимся, я теперь еще и кузнец, а кузниц без кузнецов сейчас должно быть много. Или можно податься к оружейникам – я даже знаю, к кому обратиться. Как мне кажется, еще один кузнец им не помешает. Я готов работать за кров и еду – где они найдут такого же непритязательного работника?
– Если за рекой сейчас дерутся за власть, то следствия этого – резня и болезни, поэтому жители бегут даже к нам, зная, что здесь их не ждет ничего, кроме смерти. Мне думается, что у оружейников сейчас достаточно желающих работать не только бесплатно, а еще и с доплатой, лишь бы не убивали.
Верно сказано, что одна голова хорошо, а две лучше. Зарина была права. Особенно для человека, о товарно-денежных отношениях узнавшего не так давно. Опять я, считая себя самым умным, не замечал очевидных вещей.
– И все же, – сказал я, – если здесь нас будут преследовать, то путь останется один – за реку. Здесь нас рано или поздно обнаружат, а там – огромный мир, большей частью неизведанный. Нам бы карту мира…
Обладая такой картой, я мог бы…
Не только я, а любой с такой картой чувствовал бы себя королем мира. Зная расположение границ княжеств, местонахождение населенных пунктов, наличие рек и озер, можно скрываться и нападать, обходить препятствия и появляться в нужном месте незамеченным.
– Такие карты есть в башне архисестриссы, – вздохнула Зарина.
Мое сердце застучало быстрее.
– Ты их видела?!
– Нет.
– Но ты про них знаешь. Откуда? – Я вспомнил, как Добрик удивлялся слову «карта» и не мог взять в толк, чего от него хотят. Теперь выяснилось, что карты в этом мире все же существуют.
– За день до отъезда из сестыря я была дежурной, на посту до меня донесся обрывок беседы Верховной царицы и архисестриссы, проходивших мимо. Разговор шел на повышенных тонах. Долетело лишь то, как Ее Первосвятейшество выговаривала Ее Величеству за переписывание какого-то апокрифа и перевозку в крепость карт мира, которые нашли в долине.
Да, разговор явно не про игральные карты. Значит, кое-что из наследия Фристов сохранилось. Увидел бы я эти карты раньше, когда они были практически под рукой…
– Смотри!
Привставшая Зарина указывала вдаль. Когда мы, уставшие, упали под деревья, главным было, чтобы рядом не оказалось противника. Сейчас, всмотревшись, я тоже понял, что за поросшим колючими кустами пространством на краю видимости темнели не очередные деревья, а ряд правильно расположенных однотипных строений.
– Это гостевые домики у первого поста. – Зарина улыбнулась. – Мы пришли.
Да, мы почти пришли. Еще несколько часов – и будем у цели.
– Отдохнем перед последним рывком. – Я вновь опустился на траву. – На место надо прибыть позже и дорогу пересечь в темноте, чтобы не заметили стражи и чтобы не попасться на глаза жителям поселка. И если у нас все получится, как задумано… – Я протянул руку и привлек Зарину к себе. – Сейчас у нас последняя возможность побыть вдвоем в твоем мире.
Глава 2. Пленение
Мы быстро двигались к крепости.
«Разговаривать запрещено. Допускаются просьбы, связанные с жизнедеятельностью, и жалобы на здоровье. Ответ действием, бездействием или отложенным действием – на усмотрение конвоя». Так нам объявили при поимке. Сейчас нас везли по дороге, меня – лежавшим со связанными конечностями поперек коня у одного из царберов, Зарине предоставили собственного коня, но под уздцы его вел другой царбер. Еще восемь солдат в желтых плащах во главе с децибалом охраняли со всех сторон.
Удача, которую мы так долго держали за хвост, в конце концов нас покинула. Наверное, мы слишком на нее положились, расслабились, почувствовали себя всемогущими и неуязвимыми. Так бывает с людьми, вообразившими себя умнее всех. Везение – вещь хорошая, но рассчитывать на нее не стоит, она дама непостоянная, поматросит и бросит, как нас на «плохом месте».
Сколько мы ни заметали следы, а главного не заметили – наш путь лежал обратно к темному дому, преследователи это поняли. Пока одни из них, скрупулезно выискивая каждый след, шли по пятам через леса, болота и колючие кусты, другие ждали в конечной точке – у темного дома. Царберы не учли одного: нам нужен был не сам темный дом, а поселок Онавсюв, вернее – родник за поселком. До него мы добрались без проблем, во тьме пересекли дорогу, обошли жилье широкой дугой и, проползя через колючки, к рассвету оказались в нужном месте.
Когда черноту неба раскрасило в лиловый и оранжево-сиреневый, я нашел оставленный Маликом знак. От поселка к роднику через колючки вела тропинка, дальше располагалось нагроможденье камней, на которые, теоретически, можно было забраться, если не бояться свернуть себе шею. Один из камней, самый неприступный, возвышался метров на восемь – уже не камень, а, практически, скала. Сверху, наверняка, открывался чудесный вид на окрестности. Другое дело, что из любой точки тоже увидят того, кто заберется на вершину – потрескавшуюся, частично осыпавшуюся, грозившую рухнуть. Мне почему-то подумалось, что высшая точка – это и есть место перехода между мирами. То ли что-то замерцало в этот момент над скалой, то ли мне хотелось там что-то увидеть и подсознание подкинуло картинку желанного неясного марева, то ли оптическая иллюзия действительно существовала, но как следствие утреннего тумана или еще чего-нибудь. Между камней росло единственное дерево, и на нем недавно кто-то вырезал с северной стороны два треугольника. О том, кем был «кто-то», можно не говорить. Я, как договорено, отсчитал от знака пять больших шагов. Там оказался камень, на нем – метка с указанием вперед, и уже там, под соседним камнем, я нашел вещи и оружие Малика.