Она налила себе изрядную порцию бренди, уселась поудобнее и цепким взглядом окинула комнату. На первом этаже, помимо маленькой, располагались еще три гостиных и библиотека, хранившая на своих полках более двадцати тысяч книг, а также кабинет Мандарина, который простотой и аскетичностью мог поспорить с монашеской кельей. Но гостиная Фрэнси вся дышала уютом и изяществом, присущими женщине со вкусом. На стенах висели картины, собранные по всему свету, а в старинной английской горке со стеклянными дверцами были выставлены статуэтки из драгоценного белого жада. На книжных полках рядами стояли журналы и книги, полы закрывали старинные турецкие ковры времен Оттоманской империи. Диваны были надежно защищены от пыли покрывалами нежных тонов из тончайшей верблюжьей шерсти, а тяжелые шторы из золотистого шелка не позволяли постороннему взгляду проникнуть через окна и нарушить покой обитателей комнаты.
Послышался звук отворяемой двери. Энни подняла глаза и увидела входящую в гостиную Фрэнси.
– Наконец-то Лизандра заснула, – сообщила та со вздохом. – Боюсь, ей сильно будет не хватать дедушки Лаи Цина.
– А разве все мы не подавлены случившимся? – отозвалась печально Энни. – Я могу назвать сотни людей, у которых есть причины испытывать благодарность к нему. Он был великим человеком.
Она протянула Фрэнси газету:
– Ты уже читала? Это «Кроникл», но все газеты пишут одно и то же.
– Да, я читала.
Энни взглянула на подругу с глубочайшим вниманием, однако та выглядела спокойной и собранной. Тем не менее Энни заметила, как краска на мгновение схлынула с ее щек, а рука задрожала, когда Фрэнси сложила газету пополам и, пожалуй, чересчур аккуратно начала разглаживать ее на краю стола.
Энни подумала, что Фрэнси ничуть не потеряла своей привлекательности с момента их знакомства, – ее голубые глаза были печальны, но сохраняли яркость и несравненный цвет сапфира, присущие им в молодости. Длинные, гладкие светлые волосы Фрэнси, уложенные заботливой рукой парикмахера, были заколоты на затылке и у висков крохотными гребнями, усыпанными драгоценными камнями, а белое платье из тонкой шерсти красиво облегало фигуру, подчеркивая ее изящные округлые формы.
– Пожалуй, тебе нужно глотнуть немного бренди, – предложила Энни и добавила сочувственно: – Ты выглядишь не совсем здоровой.
Фрэнси отрицательно покачала головой и откинулась на подушки кресла.
– Я просила его не оставлять мне никаких денег, – сказала она. – У меня и своих более чем достаточно, к тому же за мной остаются дом и ранчо. Кстати, после него осталось много дарственных различным людям на довольно значительные суммы денег. Например, семейство Чен из Гонконга должно получить десять миллионов долларов. Самая же крупная часть состояния отходит к Лизандре – примерно триста миллионов долларов, которые находятся на счетах в самых надежных банках, а также его доля в финансовых и промышленных структурах, которая оценивается, по крайней мере, в три раза больше.
Фрэнси нервно покрутила нитку из великолепных жемчужин, украшавшую ее шею.
– Дом на берегу залива Рипалс со всей обстановкой и произведениями искусства он передал в дар Гонконгу с пожеланием устроить там музей изобразительных искусств, к чему присовокупил значительную сумму денег на дальнейшее развитие будущего музея. Ну и, разумеется, все благотворительные фонды, им основанные, получили самостоятельность.
Энни взглянула на подругу с удивлением:
– Я и не подозревала, что у него так много денег.