– Трудно предположить, какое такое событие в Дансли может привлечь внимание репортера из Гластон-Коув.
Это замечание уже выходит за рамки вежливого любопытства, решила про себя Айрин. Разговор стремительно превращался в допрос.
– Я же вам сказала: я здесь по личному делу, – спокойно ответила она. – Работа тут ни при чем.
– Ах да, верно! Простите, я совсем забыл.
Да, как же! Черта с два ты забыл. Айрин ухмыльнулась себе под нос. Он пытается заставить ее разговориться, да только ничего у него не выйдет. Отчитываться перед посторонним человеком, тем более перед кем-то из здешних, она не намерена. Ей бы встретиться с Памелой, а потом – прости прощай, Дансли, только ее здесь и видели.
Когда они дошли до коттеджа номер один, Айрин неожиданно поймала себя на том, что испытывает не только облегчение, но наряду с ним чувствует и некое сожаление.
– Спасибо, что проводили, – поблагодарила она.
– Да не за что. – Люк поднялся с ней по лестнице, взял у нее из рук ключ и сам вставил его в скважину. – Когда я оформлял вас сегодня в этот коттедж, я, кажется, забыл упомянуть, что с семи до десяти в вестибюле гостиницы постояльцам предлагаются бесплатный кофе и пончики.
– Неужели! Я поражена. Ведь вы ясно дали понять, что, по мнению менеджмента гостиницы, не стоит баловать клиентов.
– Господи, ну вы же просили, чтобы еду вам подавали в номер. – Люк открыл дверь и окинул взглядом ярко освещенную гостиную. – А у нас это не заведено. Хотя кофе с пончиками у нас есть. Когда бывают постояльцы, конечно. А они у нас благодаря вам сейчас имеются.
– Уж простите великодушно, что доставляю вам столько хлопот.
– Да, в этом бизнесе от постояльцев никуда не денешься, – заметил Люк как-то безрадостно.
– Весьма философское отношение к делу.
– Да, – отозвался Люк. – Когда я стал хозяином гостиницы, пришлось его в себе выработать. К счастью, у меня за спиной есть кое-какая школа. Как бы то ни было, а пончики – идея Максин.
– Ах вот оно что.
– Да, я позволил ей в качестве эксперимента ввести на месяц такой порядок. Но если хотите знать мое мнение, я их вам не рекомендую. На вкус это – сахар с опилками. У меня такое подозрение, что к тому времени, когда Максин их покупает, они уже бывают просрочены. Со стопроцентной уверенностью, правда, сказать не могу, поскольку проставлять срок годности на скоропортящихся продуктах в «Дансли маркет» не считают нужным.
– Надо было бы мне сегодня по дороге сюда захватить какие-нибудь продукты и завтра самой приготовить себе завтрак.
– Вы в любой момент можете съездить в город. Кафе «Вентана» открывается в шесть.
– Запомню.
Чтобы войти в дом, Айрин пришлось протискиваться мимо Люка, и, делая это, она слегка соприкоснулась с его крепким, железным телом. Она тут же почувствовала его тепло, уловила его дразняще легкий, свежий мужской запах, и по ее телу пробежал трепет.
Когда, переступив порог, она обернулась, чтобы попрощаться, то с изумлением и смятением обнаружила, что Люк пристально наблюдает за ней.
– В чем дело? – настороженно спросила она.
– Вы это серьезно, насчет завтрака?
– Конечно.
– Большинство знакомых мне женщин не очень серьезно относятся к завтраку.
Айрин не собиралась объяснять ему, что завтрак – один из маленьких, но основных ритуалов, которые помогают ей поддерживать ощущение порядка в ее личной вселенной. Завтрак знаменовал конец ночи. Эта трапеза – очень важный момент. Но Люку она этого объяснить не могла. Он все равно бы ее не понял.
Единственным человеком, который смог понять, насколько важен для нее этот утренний ритуал, была ее психиатр, последняя из череды многих консультировавших ее врачей. Айрин наблюдалась у нее уже много лет. Доктор Лабарр легко и деликатно делала все возможное, чтобы освободить свою пациентку от других, похожих на навязчивые привычек, которые рано или поздно грозили подчинить себе всю жизнь Айрин. Но доктор Лабарр была хорошим специалистом и ритуал завтрака позволила оставить, посчитав, что в нем есть своя польза.
– Любой диетолог вам скажет, что завтрак – самый важный из всех прием пищи, – сказала Айрин, чувствуя себя полной идиоткой, как всегда, когда сталкивалась с необходимостью объяснять или, напротив, скрывать свое пристрастие к этому ритуалу.
Однако Люк, к ее удивлению, и не подумал улыбнуться. Он с очень серьезным видом склонил голову.
– Безусловно, – согласился он. – Без завтрака нельзя.
Смеялся ли он над ней? Айрин ни в чем не была уверена.
Она выпрямилась и отступила назад, собираясь закрыть дверь.
– Если позволите, мне нужно сделать один звонок, – сказала она.
– Конечно. – Люк чуть отодвинулся назад. – Увидимся утром.
Айрин начала закрывать дверь, но остановилась на полпути.
– Да, чуть не забыла! Имейте в виду, я завтра утром, возможно, съеду.
Люк недовольно на нее посмотрел.
– Вы зарезервировали номер на две ночи.
– Вторая ночь – на случай непредвиденных обстоятельств, если я почему-либо не смогу уехать в намеченное время.
– Мы в «Восходе над озером» номера на случай непредвиденных обстоятельств не резервируем. У нас строгие порядки, согласно которым заказ следует отменять за двадцать четыре часа. – Он посмотрел на часы. – Вы уже сильно опоздали.
– Ваши строгие порядки относительно отмены заказов мы обсудим завтра, когда выяснится, нужно мне оставаться в Дансли еще на день или нет. Спокойной ночи, мистер Даннер.
– Удачи вам в вашем личном деле здесь в городе, мисс Стенсон.
– Спасибо, – поблагодарила Айрин. – Что до меня, то чем скорее я с ним разделаюсь, тем лучше.
Губы Люка вздернулись в насмешливой улыбке.
– Ох, чует мое сердце, не больно-то вы жалуете наше живописное горное местечко.
– Вы чрезвычайно наблюдательны.
– Спокойной ночи…
– Не продолжайте! – остановила его Айрин. – Тысячу раз уже это слышала.[2]
– Не могу удержаться. – Люк улыбнулся. – Спокойной ночи, Айрин.
Она закрыла дверь прямо перед его носом, с удовлетворением услышав, как она хлопнула. Щелчок задвинувшегося засова показался ей еще приятнее. Он прозвучал очень твердо. Очень решительно. Может, Люк Даннер и новый человек в Дансли, но он все-таки часть этого ненавистного ей города. Уж что-что, а интрижку с ним заводить ей точно неохота.
Она подошла к окну и выглянула из-за занавесок, желая убедиться, что Люк ушел.
Так и есть: он спускался по лестнице. И небрежно махнул ей рукой на прощание – он, мол, в курсе, что она за ним подглядывает.
Оставшись наконец-то одна, Айрин вытащила из сумочки телефон и нажала кнопку повторного набора номера. С тех пор как она сегодня утром приехала в Дансли, она набирала номер Памелы уже тысячу раз.
И все безрезультатно.
Айрин отключилась, не дожидаясь голоса автоответчика. Она уж и не помнила, сколько сообщений отправила сегодня Памеле. Отсылать еще одно не имело смысла.
Глава 2
Эффектные, незабываемые янтарно-карие глаза, в которых светился ум и был намек на тайну; аккуратное до подбородка каре глянцевых темных волос; роскошные, восхитительно женственные формы; сексуальные сапожки на высоком каблуке и эффектный черный тренч. К тому же дама сама может приготовить завтрак.
Что же здесь не так?
Люк мало что понимал в моде, но своей интуиции доверял. И в данный момент интуиция ему подсказывала, что сапожки, пальто и уверенность в себе служили Айрин Стенсон тем же, чем призван служить человеку кевларовый жилет – то есть средством защиты.
Чего она боится?
Что значит вся эта петрушка со светом? Несколько минут назад он проверил еще раз. Коттедж номер пять по-прежнему напоминал взбесившуюся фабрику по производству лампочек. Провожая Айрин, Люк краем глаза заглянул в ее домик, однако успел заметить в комнате пару ночников, вставленных в розетку. И потом еще тот фонарик, который она вытащила из кармана.