И тут Розалин в голову пришла одна мысль, как ей сначала показалось, даже глупая. Она была настолько смешна, что русалочка не была уверена, что это может сработать и помочь, но попробовать было надо.
– Не оставлять же лошадку в беде, а пока я сплаваю за кем-нибудь более сильным, может быть уже поздно и минигномы утащат такую красоту в самую чащу леса, где ей будет совсем одиноко, темно и грустно. И еще неизвестно, хватит ли у нее сил от туда выбраться самой, а желающих пойти за ней туда, к сожалению, найдется немного.
Чуть не плача от собственных мыслей, русалочка нашла в себе силы и мужество для воплощения своей, как теперь уже казалось, не такой уж бессмысленной затеи. И Розалин стала собирать лепестки лирозочек, растущих рядом с Озерцией, и связывать их же стебельками. Через несколько минут у нее получилось довольно-таки неплохое прочное корытце, заполненное до краев водой.
Но как теперь поднять его на вершину Озерции, которая как раз склонилась над местом взятия в плен лошадки, оставалось для русалочки загадкой. Она облокотилась локотком о край корытца, подперла кулачком подбородок и в ожидании уставилась на верхушку дерева, раздумывая, как бы туда попасть.
– Я помогу, – вдруг услышала она тихий голос. Русалочка стала озираться по сторонам, но так никого и не увидела.
– Я здесь, – снова раздался голос, и Розалин, задрав голову вверх, увидела маленьких человечков, сидящих на веточках Озерции.
Это были эльфы ГерСканзии. Красивые, отважные и, несмотря на то, что размером они были меньше любого минигнома, всегда готовые прийти на помощь в трудную минуту.
– Меня зовут Грииг, – сказал самый красивый и высокий из них.
У него были голубые глаза, шикарные белокурые волосы, спадающие волнами до плеч, и серебристые, почти прозрачные крылышки, которые находились в постоянном движении, поэтому были видны лишь их легкие отблески над его гордо поднятой головой.
Он смотрел на Розалин сверху вниз, скрестив на груди руки, и был таким величественным, что русалочка, затаив дыхание, засмотрелась на него с открытым ротиком. В чувства ее привела команда Гриига:
– Держи лиану. За один конец привяжи ее к своему корытцу, а из другого конца сделай петлю. Я долго не мог понять, что ты задумала, но теперь у меня тоже появилась идея.
Розалин сделала все, как он сказал.
– Возьмись за середину лианы, – снова взял на себя командование Грииг, – одну ее часть, вместе с корытцем, мы поднимем вверх и привяжем к верхушке Озерции, а вторую по моей команде ты набросишь на шею нашей пленницы.
– Нашей? – не поняла Розалин.
– Ну, в смысле их пленницы в данный момент, но мы ее спасем, поэтому она будет нашей.
– Мы ее тоже будем потом в плен брать? – искренне удивилась русалочка.
Грииг смотрел на нее с явным недоумением, не понимая, кто здесь кого не понимает, потом махнул рукой и решил не отвечать на ее вопрос.
– Возьмешь за середину? – сердито продолжил он. – И когда я крикну «Ура!», ты накинешь петлю на шею лошадки и дернешь изо всех сил.
– Почему ты крикнешь «Ура!»? – опять спросила русалочка. Она уже потеряла нить разговора, единственное, что она поняла, так это то, что должна бросить петлю и резко дернуть.
– Потому что мы победим! – снисходительно ответил Грииг, чуть не погладив ее по голове в знак утешения, но передумал. – Нас здесь много, – и повернувшись к Розалин спиной, быстро взмыл вверх.
И остальные эльфы стали слетать со своих мест так быстро, что русалочке показалось, что над ней собралось целое облако звенящих как колокольчики и искрящихся бабочек.
Они с легкостью подхватили корытце из лепестков лирозочек, которое так ловко смастерила Розалин, и стали медленно и осторожно, чтобы не расплескать ни капли воды, подниматься вверх, к самой вершине Озерции.
Розалин прямо заворожило это зрелище летящих вверх лепестков лирозочек, облепленных по краям искрящимися человечками.
В один миг ей показалось, что эльфы уронят ее творение, но это был только легкий испуг, все было в порядке. Эльфы прикрепили, наконец, корытце к дереву, и Грииг громко скомандовал:
– Ура-а-а!
Розалин быстро накинула на шею лошадки вторую часть лианы, завязанную в крепкую петлю, и сильно дернула обе части одновременно. Что после этого началось, трудно представить…
От неожиданности минигномы ослабили хватку, а лошадка дернулась в сторону и как раз в ту, куда ее отважно изо всех сил тянула Розалин.
Переполох начался что надо. Минигномы перемешались в одну кричащую и ругающуюся массу. Постоянно стукаясь друг о друга лбами, путаясь в своих нитях, они дрались между собой что есть сил. И когда, наконец, поняли, что добыча так неожиданно, но безвозвратно ускользнула, бросились наутек в свой загадочный, темный лес.
Лошадка очнулась лишь тогда, когда обнаружила себя по пояс стоящей в воде, глядя ошарашенными глазами в радостные, фиалковые глаза необычной русалочки.
Она была спасена.
Глава 2. Знакомство
Лошадка и русалочка долго стояли и смотрели друг на друга широко раскрытыми глазами, каждая думая о своем.
Русалочка думала: «Как хорошо, что нам удалось спасти ее, и почему она на меня так смотрит?!».
А лошадка думала: «Что сейчас произошло? Кто эта странная девочка, почему она по пояс в воде и почему на меня так смотрит?».
– В воде?! – очнулась лошадка. И вдруг поняла, что она сама стоит по пояс в воде, и где? В самом Русалочьем озере!
Лошадка резко встрепенулась, подпрыгнула и бросилась к берегу. Достигнув его, она начала отряхиваться, как будто на нее напал рой пчел и беспощадно кусал все ее тело. Но поняв, что ей больше ничего не угрожает, резко развернулась и снова уставилась на русалочку.
Розалин сидела в воде и с напряжением следила за каждым движением брыкающейся лошадки, она уже и не знала, чего ей ожидать от своей новой знакомой.
– Да, красивое животное, но, по-моему, немного не в себе… – не зная плакать ей или смеяться, произнесла русалочка.
– Ты кто? – все еще ничего не понимая и тяжело дыша, спросила лошадка.
– Розалин, – широко улыбнулась русалочка, показав ряд жемчужно белых зубов и обрадовавшись, что это животное может разговаривать. – Ну, раз ты решилась заговорить, может быть, и спасибо скажешь? – своевременно добавила она.
– Позволь поблагодарить тебя, Розалии, ты спасла мне жизнь и свободу. Нет ничего хуже, чем жить в неволе. Еще раз… Спасибо!
– Да ничего особенного, – смущенно произнесла русалочка, косясь на свой хвостик, – я тут просто мимо проплывала… – но тут же спохватившись, что может этим обидеть, добавила: – Ты…, если что обращайся, всегда готова помочь, – и снова широко улыбнувшись, сказала Розалин.
«Да, такой нужно сниматься в рекламе зубной пасты "Жемчужина"», – подумала лошадка и вдруг спохватилась, что Розалин даже не знает, как ее зовут.
– Дилора, – присев на одно колено и наклонив голову, представилась она. – Зовут меня так, – пояснила лошадка, увидев удивленно приподнятые бровки Розалин. – Ты… Рыба? – добавила она смущенно.
– Я рыба?!
– Ну, вот и познакомились! – тут же спохватилась Дилора, сообразив, что что-то не то ляпнула.
– Я рад за вас девочки, – обворожительно улыбаясь, плавно подплыл к ним сверху Грииг. – Розалин, может быть, и меня представишь?
– О, да, извини, – статно выпрямив свою спинку и вытянув правую руку в сторону эльфа, она громко произнесла: – Познакомься, Дилора, это – Грииг, самый лучший эльф на свете, – и наградила Гриига своей жемчужной улыбкой. – Это правда, все, что я про него знаю, так как только что сами познакомились здесь, пока тебя выручали, но думаю, друзьями останемся навсегда, правда, же, Грииг?
– Я тоже на это надеюсь, приятно за один день обзавестись сразу двумя наикрасивейшими подружками, тем более что одна из них так сильна, что мы чуть вместе с этим корытом не улетели. – засмеялся Грииг и подмигнул сразу обеим «подружкам», вместе со своими эльфами он закружил над их головами, издавая нежную и в тоже время звенящую, сказочно красивую мелодию.