Он нашел взглядом Лира, но тот даже не смотрел в его сторону, развлекая беседой сразу двух дам. Растерявшись, Аэрис не знал, что и думать, пока не ощутил на себе внимательный взгляд. Кэр смотрел на демона, сжимая до побелевших костяшек императорский трон. Наверняка подобные способности не даются легко.
Расправив плечи, Кэр как будто несколько раз глубоко вдохнул, опустил руки и больше не смотрел на демона. Его внимание привлек брат, и Аэрис тоже посмотрел на Лира.
Лирмалис Кантарион точно привлекал к себе внимание, вокруг него всегда было то несколько девушек, то молодых людей. Он щедро поднимал тосты, но при этом не особенно пил сам. Смеялся, шутил и улыбался так ослепительно, что ему не нужны были драгоценные камни, чтобы сиять.
Сейчас Лир вдруг замолчал и побледнел. Девицы рядом ничего не замечали, продолжая щебетать, а Лир неловко им что-то пробормотал и почти упал на ближайший диван. Приблизившись к нему, желая помочь, Аэрис ощущал, как дрогнули жизненные нити: ничего особенного, просто рана давала о себе знать.
Аэрис так и не понял, как рядом с Лиром смог так быстро оказаться Кэр. Осторожно присел рядом, его лицо уже не было спокойным и невозмутимым, оно выражало беспокойство. Подошедший Аэрис услышал негромкий голос Кэра:
— Тебе не стоило сегодня приходить.
— И оставить вас одних? Я со скуки дома помирал! — Лир выпрямился, уселся поудобнее, явно приходя в себя. — Да всё нормально.
— Больно?
— Немного, — признал Лир.
— Я могу настойку принести, станет легче.
Голос Кэра был негромким и очень… теплым. Как нагретые солнцем плиты в разгар дня, как колышущийся зной в тени растений. Это удивляло Аэриса, он никак не мог понять двух братьев, что в них настоящее, а что — привычные маски, досужие сплетни.
Невольно Аэрис думал, где может скрываться клеймо Кэра… хотя вряд ли оно выглядело так же, как у рабов, виденных демоном.
Лир кивнул, как будто отвечал на тот вопрос Кэра, что не мог услышать Аэрис или кто-либо еще. Но в очередной раз подумать, не умеют ли они обмениваться мыслями, демон не успел. Он будто кожей ощутил опасность, подрагивающие линии жизни, которые туго натянулись.
— Там люди! Они наступают на дворец и требуют выдать императора!
========== 5. ==========
Аэрис ощущал себя маленьким и бессмысленным, но ему хотелось стать еще незаметнее. Он растерялся, когда аристократы пришли в движение, взволнованно зашептались, и уши демона уловили слова «бунт» и «надо бежать».
Его пугали больше не те люди, что снаружи, а те, что внутри. Толпа, ожившая и зашевелившаяся.
Миледана оказалась рядом, но смотрела только на братьев:
— Всё плохо?
— Не высовывайтесь, — коротко сказал Кэр. Посмотрел на Лира и повторил еще раз. — Особенно ты.
Кэрах поднялся, его ладонь уже лежала на сабле. Обращаясь к императору, он едва заметно склонял голову в поклоне — и это были все знаки уважения.
— Людям стоит уходить через Перламутровый зал и Храм.
— Конечно. Организуй.
Голос императора был громким, властным. Такие люди привыкли к подчинению. Но Аэрису показалось, где-то в глубине слов таилась мягкость, неуверенность, которой нужна опора.
— Ваше величество, — Кэрах помедлил, но говорил достаточно громко, чтобы его слышали люди вокруг. — Я считаю, вам нужно выйти к людям с речью. Успокоить их.
— Безумие! — тут же воскликнул аристократ в алых шелках. — Императору стоит бежать, как можно быстрее!
— Император сам принимает решения, — холодно сказал Кэр. Повернулся к владыке. — И показывает пример людям, усмиряет и воодушевляет их. Император — воплощение богов на земле.
Аэрису доводилось видеть, как действовали подобным образом слуги или те, кто оказывался ниже того человека, от которого хотели что-то получить. Так сейчас поступал и Кэр: не приказывал, не просил, но мягко напоминал, склоняя императора к тому решению, которое сам считал правильным.
Аристократы не скрывали беспокойства, кое-кто уже заторопился бежать, хотя не понял куда. Кэрах Кантарион еще что-то говорил владыке.
Император казался не намного старше Кэра, хотя Аэрис помнил, что легко ошибался в определении возраста. Он часто в домах господ наблюдал за ними и пытался подмечать детали, понимать невысказанные вещи и отношения. Сейчас тоже пытался, но выходило плохо.
Кэр отзывался об императоре хорошо, а тот явно благоволил своему кахъясу и прислушивался к нему. Возможно, они даже были друзьями. Хотя Аэрис не мог бы сказать, спокойствие Кэра из-за того, что здесь слишком много ушей, или он действительно всегда сдержан по отношению к владыке.
— Хорошо, — наконец, кивнул император. — Займись этим.
Отвернувшись, он приказал слугам принести корону и парадную накидку — видимо, хотел предстать перед людьми во всем величии власти.
— Тамрины будут рядом, — коротко сказал Кэр.
Он сам, видимо, тоже. Его приказы воинам были четкими, короткими и по большей части оставались абсолютно непонятными Аэрису. Тамрины знали свое дело хорошо, поэтому не мешкали, быстро организовывая отход аристократов.
Только один раз Кэр подошел к Миледане. Его голос был негромким, но Аэрис стоял рядом и всё слышал.
— Укройтесь в Храме, я догоню вас. Лир не выдержит долгого перехода.
Последний взгляд предназначался Аэрису, и тот его понял: Кэр помнил о магии демона, знал, что сможет помочь, если что-то случится.
Они ушли вместе с остальными аристократами. Тамрины организовали всё быстро и легко, как будто перемещение шелестящих парчой и шелком дворян было частью вечера. Аэрис старался держаться поближе к Миледане и непривычно молчавшему Лиру. Хотя последний всё-таки поравнялся с высоким мужчиной в расшитых серебром одеждах и заговорил с ним. Позади аристократа шли две невольницы, позвякивая золотыми цепочками.
— Не ожидал? — усмехнулась Миледана. Аэрис не сразу понял, что она обращается к нему. — Иногда и такое случается в нашей скучной цивилизованной столице.
Они шли коридорами, блестевшими перламутром и жемчугом, залами, убранными тяжелыми тканями, пока не оказались в величественном помещении. Аэрис даже замер на месте, пораженный размерами и размахом. Даже дворец не казался ему настолько большим.
Или просто дворцовые залы были созданы для жизни, а это место — для подавления.
Вздымающиеся вверх каменные стены с продолговатыми окнами, черненое золото и россыпи драгоценных камней, массивные колонны и купол, как будто состоящий из нескольких кругов. Стены и пол покрывали многочисленные мозаики.
— Придется провести тебе обряд очищения, демон, ты ведь ступил под своды Храма.
Аэрис не мог понять, серьезно ли говорит Миледана, его вниманием полностью завладело помещение. Он заметил, что некоторые аристократы двинулись к дальней нише, преклоняя около нее колени, другие торопились к выходу. Миледана указала в сторону:
— Кэр сказал ждать его здесь.
Лир опустился на пол, приваливаясь к яшмовой колонне, изрезанной замысловатыми орнаментами. Нити его жизненной энергии были крепкими, но ощущались слегка провисшими, как будто Лир устал, и рана еще беспокоила его.
— Пока императорский брат в кафесе, восстания будут продолжаться.
Миледана уселась рядом с братом, изящно, поправив вокруг себя подол платья. Лир молчал, и Миледана пояснила Аэрису, как будто подобные разговоры просто ее успокаивали:
— Кафес — это клетка. Так мы называем богатые покои, в которых держат младшего брата императора. Не выпускают, потому что он может быть угрозой власти. Но и позволяют жить в роскоши, не зная ни в чем отказа. Пока он не покидает кафес.
Аэрис промолчал, но про себя подумал, что участь второго человека империи не сильно отличается от какого-нибудь раба. Он так же не волен выбирать ни свою жизнь, ни место, где живет. Ни будущее.
— Императорский брат та еще змея, — вздохнула Миледана. — Не удивлюсь, если через слуг он связывается с бунтовщиками.