— Видим, видим, — проворчал Макс. — Пользы от тебя, как от гигантского хомяка…
— Это который с Эдема? — тут же ухватился за точку соприкосновения Дима. — Вообще, ты прав — совершенно безмозглые животные, наши мыши и то умнее, но они… э… довольно милые и пушистые…
При этих словах Макс и Настя тут же покосились на Диму.
— Кто из нас троих здесь женщина? — задал вопрос Макс. — Ты или она? Проклятье, с кем я работаю…
Дима тут же засмущался и покраснел, но через секунду совладал с собой и вернулся к отчёту:
— По поводу электромагнитного воздействия — ты говорил, что на момент смерти жертва находилась в виртуальности, что она сидела со всеми этими примочками. А они надеваются как раз на голову!
— Думаешь, это связано? — засомневалась Настя.
— Это ещё ничего не значит, — добавил Макс. — Но именно поэтому я и заставил Серёгу прошерстить её компьютер и выяснить, что же она делала в виртуальности.
— И ты туда же? Излучение терминала, пусть даже и с полной нагрузкой из-за виртуальности, не могло вызвать таких повреждений тканей. Даже в отчёте это написано!
— Но при этом мы имеем на руках труп, которого ещё и ограбили. Значит, здесь до сих пор глухо. Что со следами в блоке?
Настя закрыла этот отчёт и спустя пару секунд открыла следующий.
— Ничего, никаких следов присутствия постороннего, — через паузу сказала она. — Даже ничего подозрительного.
— Ладно, давай сведения по компьютеру.
Настя с готовностью открыла новый отчёт.
— А она часто сидела в виртуальности, — заметил Дима. — Каждый день по несколько часов! Смотрите, в течение последних трёх месяцев практически всегда были одни и те же сервера и форумы, а в последнюю неделю она решила изменить привычкам.
— Что за сервера? — насторожился Макс.
— В основном, тематические были, — Дима явно расслабился, почувствовав, что пользы от него всё-таки немного больше, чем от какого-то там хомяка-инопланетянина. — Форум известного писателя…
— Что пишет?
— Любовные романы.
— Не буду спрашивать, откуда ты его знаешь. А остальные?
— Этот — ролёвки по Властелину Колец, на таких серверах игроки отыгрывают фрагменты из книг, примеряют на себя аватары героев и так далее. Третий сервер сейчас выясню.
Дима тут же уткнулся в свой ручной терминал, выполненный в виде точно такого же браслета, как и у Насти, но уже серого цвета, похожего на металлические часы.
— А ты когда такой терминал себе купишь? — спросила Настя у Макса.
Тот скривил лицо и отмахнулся:
— Чем меньше электроники на моём теле, тем лучше для меня. Да и мой стол меня устраивает.
— А как же мобильность?
— К чёрту, здоровье важнее. К тому же, эти твои ручные терминалы плохо работают с нанитами в моей татуировке, да и неизвестно, как это отражается и на самих нанитах. Видела, что стало с Никитой? Он как раз захирел вскоре после того, как купил себе такой вот терминал!
— Нет, не видела.
— Ну так зайди к нему потом в кабинет и поздоровайся. Он через пару месяцев на пенсию по инвалидности выходит.
— Вот, нашёл! — прервал их разговор Дима. — Третий сервер — форум по вязанию.
— Ясно, — Макс в задумчивости сжал губы. — А что с остальными? С новыми? С чего это она так кардинально изменила сферу интересов, и куда её понесло?
— Предпоследний — Виртуальная Прага, — тут же ответил Дима. — Я был там пару месяцев назад, так что адрес точно помню. Ничего так, красивый город был.
— Меня не такие подробности интересуют.
— Этот — Берлин, следующий — Москва, Кремль, а этот — Китайская стена, — продолжил Дима, одновременно сверяя адреса из отчёта со списком в своём терминале. — Последнее место, где она была, как раз на момент смерти — Париж, Эйфелева башня.
Макс вышел из-за стола и пошёл к двери. Возле неё остановился, бросил:
— Проверьте, что она там делала. Найдите свидетеля, наверняка кто-то видел её тогда.
— Вообще-то, руководитель группы — я, — возмутилась Настя.
— У тебя есть возражения по поводу того, что я сказал? — Макс самодовольно поднял бровь.
— Нет.
— Вот и чудно! Я скоро приду. Да, и ещё одно — Дима, тебя же перевели в наш участок?
— Э… да, — кивнул Дима. — А что?
— Да так, интересно, с кем мне предстоит работать, — пояснил Макс.
Он ещё раз оценивающе оглядел Диму, на этот раз более внимательно и пристально, после чего спросил:
— Откуда?
— Аглинский участок, — ответил тот.
— Аглинский? — удивился Макс. — Что же, по тебе видно, что ты не из бедняков, хотя ты и нарочно одел потёртую одежду. Почему перевели?
— Это деликатный вопрос, — смутился Дима и потупил взгляд. — С твоего позволения, я не буду на него отвечать.
Настя, до этого внимательно слушавшая их разговор, тут же отвернулась и сделала вид, что продолжает изучать отчёты, но на самом деле она продолжила слушать, поскольку примерно представляла, что сейчас будет. Она же знает Макса!
— С моего позволения, значит, — задумчиво протянул Макс. — Добровольно бы ты сюда не переехал из такого участка, значит, постаралось начальство. Значит, ты что-то такое сделал, что их здорово разозлило, но при этом ты отделался именно переводом, а не выговором и понижением в звании, хотя я этого и не исключаю. Но, учитывая твой характер, я не могу представить, чтобы ты спорил с начальством. Так что там произошло? Отвечай, я должен знать, кому буду подставлять спину, да и стоит ли оно того.
За его словами крылась ещё одна причина. Грязных копов хватало во все времена, а Макс очень не любил таких.
Дима вздохнул. Потом ещё раз, после чего собрался с мыслями и торопливо выпалил:
— Переспал с дочкой шефа. А у того связи в верхах — вот и постарался.
— Большего мне и не надо, — удовлетворился Макс.
Дверь отъехала в сторону, выпуская его наружу. Макс быстро скрылся за углом, оставив Настю и Диму в неловком молчании. Дима посопел, немного потоптался на месте, после чего не выдержал и спросил:
— Вы давно его знаете?
Настя выключила свой терминал и встала со стула. Вернула стул на место, после чего Дима поставил на него сейф обратно.
— Пару лет, — ответила она. — Пойдём, познакомлю с кое-какими людьми — тебе же здесь, как понимаю, работать долго придётся.
Они вместе вышли из кабинета Макса. Сработал датчик внутри помещения, системе подали сигнал, что внутри больше никого нет, и владелец сейчас находится далеко, в результате дверь автоматически заблокировалась, и на ней по центру появился красный голографический кружок, означавший, что для открытия двери требуется допуск.
— Он со всеми… так обращается? — осторожно задал ещё один вопрос Дима, стараясь соблюдать такт.
— Со всеми, — грустно вздохнула Настя. — С теми, кто ему хоть немного дорог, он общается чуть лучше, но большинство он ни во что не ставит.
— И как…
— Терпи. Либо не замечай его, тогда и он не будет замечать тебя.
— Да нет, я не об этом, — Дима почесал затылок. — Как с ним подружиться?
— А зачем? Будь просто его коллегой, и всё. Он прикапывается только по делу, так что рано или поздно, когда у тебя накопится достаточно опыта…
— Ясно.
И разговор заглох. Они в полном молчании двинулись по коридору по направлению к общему залу, где полицейские из ближайших кабинетов отдыхали, болтали, перекусывали в перерывах и занимались прочей лабудой, будучи не занятыми расследованием каких-либо дел. Помимо того, что они уже обсудили, больше им разговаривать пока что было не о чем.
Общий зал оказался довольно просторным помещением, где хватило места на два длинных дивана, большой экран, складной бильярдный стол с голографическими шарами, один большой стол, рядом с ним такой же большой холодильник, несколько кресел, один маленький стол, за которым сейчас два полицейских играли в виртуальные шахматы, а так же спортивный уголок небольших размеров. Груша в полный рост, узкая скамейка с мягкой обивкой, штанга, две пары гантелей с программируемым весом, и беговая дорожка. Помимо уже упомянутых двух полицейских за шахматами, в комнате находилось ещё несколько: тот, что на месте преступления управлял через терминал роботами (ковыряется в холодильнике в поисках съестного), спящий на одном из диванов хакер Серёга, а так же худой лысеющий мужчина лет пятидесяти, читающий на другом диване самую натуральную бумажную газету. Где он её достал — неизвестно, поскольку бумажных газет никто не выпускал уже лет как тридцать, хотя, как заметил Дмитрий, бумага уже успела пожелтеть, а дешёвые чернила — истереться и выцвести, хотя текст и рисунки всё ещё были разборчивыми.