Распрощавшись с сестренкой, я двинулась к выходу, сопровождаемая Алексом. Его взгляд, сверливший мне, спину был практически ощутим.
– Мы не договорили, ― открыл он передо мной дверцу новенькой BMW. ― Не против, если к тебе в гости зайдет мой отец?
– Не уверена, что хочу разговаривать с незнакомцами, ― покачала я головой.
– Если ты знаешь Лазара, то должна была слышать и про его отца.
– Он до сих пор его ищет, ― подтвердила я слова мужчины, начиная понимать к чему, он клонит.
– Так помоги им найти друг друга.
В этом я не могла ему отказать, сама потеряла родителей и знала, как это трудно. И, напоследок кивнув головой, уселась на кожаное сидение. Звук захлопнувшейся двери, мягкое урчание мотора и проплывающие мимо огни большого города; через несколько минут я окажусь дома, где можно будет выплеснуть все, что накопилось внутри за все эти месяцы.
Глава 3
РИНА
Даже горячая вода не могла спасти дрожащее тело от холода. Кажется, я пребывала в глубоком шоке оттого, что мне открылась правда. Восемь месяцев я думала, что схожу с ума, желая всей душой, чтобы мои мечты и фантазии оказались реальностью. Сейчас же, узнав, что все было реально, я просто не могла в это поверить. То и дело проскальзывали мысли о том, что я уже нахожусь в психушке, а все эти разговоры и открытия ― результат воображения моего больного мозга.
Еще немного и я окончательно перестану понимать, где реальность, а где вымысел. Разрыв реальности ― не знаю, почему мне в голову пришли именно эти слова, но их смысл сейчас точно отражал мое состояние.
Такие родные, далекие и близкие, мои. Слезы струились по щекам, смешиваясь с водой. Реальны, они реальны! Рыдания, разрывая грудь, рвались наружу. Они знали, всегда пытались мне что-то сказать. Всегда были рядом, а я считала их всего лишь вымыслом.
Хотелось плакать и смеяться. Я смогу к ним прикоснуться в реальности, смогу обнять, могу любить.
В голове зияла абсолютная пустота, такое ощущение, что я плакала не слезами, а мыслями. Правда, и душе стало намного легче, там больше не было пустоты, сейчас там жила надежда и цель. И я готова была поставить весь этот мир на колени, только бы снова услышать их голоса, почувствовать тепло тел, увидеть в их глазах отражение себя.
На часах было одиннадцать ночи, а я боялась засыпать. Боялась расплакаться, едва их увижу, они наверняка будут беспокоиться и переживать, а я даже не смогу объяснить, что плачу от счастья, оттого, что теперь знаю ― они реальны.
Сидя в кресле и обняв руками колени, я смотрела невидящим взглядом в экран телевизора, когда негромкий стук в дверь заставил меня подскочить от испуга. Наверное, отец Лазара не дотерпел до завтра и примчался сразу же, как получил известие от сына. До меня только сейчас дошло, что Алекс ― родной братишка Лазара! Снова накатило ощущение нереальности происходящего. Интересно, я когда-нибудь выйду из этого подвешенного состояния?
Привстав на цыпочки, посмотрела в глазок. Копия Лазар, ну или Лазар ― его копия.
Щелчок замка, и я смотрю в до боли знакомые карие глаза Лексана.
– Здравствуйте, ― прочистил голос мой посетитель. ― Александр сказал, что вы…
Было видно, что этот большой мужчина волнуется до дрожи в руках. Карие глаза были широко распахнуты, но смотрели невидяще, будто он находится совсем не здесь. Будь он обычным человеком, я бы всерьез переживала за его здоровье.
– Проходите, ― я распахнула дверь.
Словно чего-то боясь, мужчина медленно вошел в квартиру. Сейчас в нем совсем не было ни грации, ни плавности движений, он двигался словно робот.
– Присаживайтесь, ― я указала на диван, опускаясь в кресло напротив. ― Чай, кофе?
– Спасибо, ― он отрицательно покачал головой. ― Если можно, я бы хотел узнать…
Голос мужчины сорвался, от волнения он не мог произнести имя человека, который, без сомнения, был ему очень дорог.
– Конечно, вас интересует что-то конкретное о Лазаре? ― возможно, ему станет легче, если я первая произнесу это имя.
– С ним все в порядке? ― наконец-то посмотрел он на меня.
После его вопроса я поняла, что преклоняюсь перед этим сильным мужчиной, который не боится показывать своего беспокойства о сыне. Но самым главным его достоинством было то, что его в первую очередь интересовало здоровье Лазара, а не то, где он находится.
– Когда я видела его в последний раз, с ним все было хорошо, не думаю, что за несколько месяцев что-то изменилось. Рядом с ним есть те, кто может о нем позаботиться.
Шумный вздох облегчения вырвался из его груди, и мужчина даже немного расслабился.
– Он сейчас здесь? ― мужчина смотрел на меня с такой надеждой, что я поняла, ему было намного хуже, чем мне.
Я знала, что он спрашивал не о моей квартире, а об этом мире.
– Он на Ордении. Является императором Туманной империи.
– Но откуда тогда вы…
– Долгая история, но если в двух словах, я впала в кому от удара и каким-то образом оказалась там.
– А как вы вернулись обратно?
– Эта противная недобогиня меня оттуда вышвырнула, ― поморщилась я. ― На самом деле, я сама согласилась, у меня просто не было выбора. На тот момент на кону стояла жизнь Лексана.
Судорожный вздох, и мужчина вновь напрягся, словно натянутая струна. Глаза широко распахнуты, руки с силой сжали обивку дивана. Такими темпами он даже свой бессмертный организм доведет до инфаркта.
– С вами все в порядке?
– Расскажите мне все, что знаете о Лазаре и Лексане.
Не став томить мужчину, я рассказала о том, как я встретилась с Лазаром, а потом и с Лексаном. Про передрягу, из которой меня вытаскивал Лексан. Как он оказался на грани смерти ― тут я снова вспомнила недобогиню недобрым словом. Про Империю и закрытое государство, как мы все вместе разрушили заслон. Вспомнила и дядюшку, про которого упоминали Высшие. На этом мой рассказ и закончился.
– А кем вы приходитесь Лазару? ― с какой-то затаенной надеждой посмотрел он на меня.
– Увы, к Лазару я имею самое посредственное отношение, ― улыбнулась я мужчине.
После моего рассказа он практически успокоился и взял себя в руки.
– Я вижу в ваших глазах боль, очень похожую на мою, к тому же… простите, если лезу не в свое дело, но почему вы плакали?
– Я восемь месяцев думала, что влюблена в фантазию, а сегодня, ― я кинула взгляд на часы, висевшие на стене, ― уже вчера, узнала, что все это было реально. В другом мире, но все же реально.
– А можно личный вопрос? ― он все так же не сводил с меня взгляд, но почему-то это не доставляло дискомфорта.
Я молча пожала плечами, кто его знает, о чем он решит спросить.
– Чьей частичкой вы являетесь?
– А с чего вы вообще решили, что я являюсь частичкой? ― настороженно покосилась я на мужчину. Дожили, даже имя узнать не удосужилась.
– Ваши глаза, в них очень много боли, да и совет, что вы дали моему сыну… ― добродушно улыбнулся он мне.
Было в этом мужчине что-то располагающее, а восемь месяцев молчания давали о себе знать. Так хотелось поговорить хоть с кем-нибудь, кто не посчитает меня сумасшедшей. Убедиться, что это действительно правда, а не просто сон.
И я не смогла удержаться. Рассказала о том, что было, что я испытывала все эти месяцы, думая, что схожу с ума. О радости оттого, что наконец-то пролился свет на всю эту непростую ситуацию. И даже о своих переживаниях по поводу того, как Этьен с Севереном отнесутся к моему новому для них облику.
В итоге проговорили мы до четырех утра, и, только выговорившись друг другу, разошлись.
В голове не возникало ни одной связной мысли, и я решила пойти спать, а обдумать все можно и завтра, на свежую голову.
* * *
Не прекращающаяся трель дверного звонка ужасно била по барабанным перепонкам, заставляя меня мечтать о долгой и мучительной смерти того, чей палец жал на эту несчастную кнопку.