От мысли о лодке Маркер встрепенулся, сел и посмотрел на реку. Нет, река, конечно, не восторг: неглубокая, спокойная, ни тебе порогов, ни водопадов, ни даже приличного течения — но за неимением лучшего…Да и маму будет проще убедить.
— Эй, Марк!
Маркер обернулся. Близняшки уже переоделись в купальные костюмы, одна в красный, другая в синий. Вот же… Опять придется выяснять, кто из них кто.
Девчонки переглянулись, рассмеялись, тряхнули одинаковыми каштановыми челками и, мелькая длинными голыми ногами, побежали к реке.
Маркер проводил их взглядом и вдруг почувствовал, что краснеет. Нет уж. Купаться он не пойдет. Пусть уж они там сами.
— Мам! — позвал он.
— Потише…
Мама Ника поглаживала волосы задремавшей Анки.
— Угу. Мам, я на лодке покатаюсь?
Мама, разумеется, вскинулась было, но отчим успел раньше.
— Один? — строго спросил он.
— Ну… Ага.
— Нет. Во-первых, ты еще не сдал экзамен. На вождение лодкой. А во-вторых — я тоже хочу кататься! Так что давай мы с тобой ее сейчас надуем, спла… нет, сходим до другого бережка и обратно, посмотрим, а уж потом…
— Роберт, — негромко сказала мама, но отчим погрозил ей пальцем и продолжил:
— Мы посмотрим. Это все-таки не озеро, здесь течение, а мы с твоей мамой, сам знаешь, люди беспокойные. Работа у нас такая.
Мама хмыкнула и немного оттаяла. Нет, Роберт — он все-таки понимает… Не все, но.
Лодка была отличная, и управляться с ней Маркер умел. Разве что маленькая — даже вдвоем уже не развернешься. Они дважды «сходили до другого бережка», после чего Роберт остался вполне доволен Маркером, десантировался на берег и разрешил тому в одиночку подняться берегом немного вверх по течению, чтобы затем сплавиться вниз — так не придется слишком часто размахивать единственным веслом. Маркер послушно прошел по тропинке, протоптанной кем-то немного в стороне от берега, потом, стараясь не напороться неприспособленной к лесу лодкой на острый сучок, пробрался к реке, плюхнулся в воду, выгреб на середину реки и поплыл — то есть, разумеется, пошел.
Ладно. Может, и ничего, что его сюда выволокли…
Часть вторая
— Это не опасно? — во второй раз спросила Ника Роберта.
— Нет. Ты же видишь. И не дергай человека…
— Ты кого имеешь в виду?
— Всех, — буркнул Роберт и усмехнулся, глядя на близняшек.
Марка в первый раз пронесло мимо пикника, после чего парень быстро сообразил, что ему это невыгодно: таких удобных мест для подъема ниже по течению мало, тащиться обратно придется долго, да и вообще… Второй раз вышел гораздо удачнее — и вот теперь Франциска и Ульрика готовились атаковать лодку, буде та, наконец, объявится в третий.
— Я волнуюсь.
— Я понимаю. Но вряд ли ты в его возрасте была настолько рассудительна, что… Кстати, почему-то я никак не могу представить тебя в его возрасте. Тем более — рассудительной, — Роберт уклонился от оплеухи и торопливо добавил: — Хотя ты почти не изменилась. Наверняка. Особенно в смысле рассудительности…
— Это почему еще? — поинтересовалась Ника.
— А ты вспомни, где ты работаешь.
— Ну… Может, в чем-то ты и прав, — Ника пересела вплотную к мужу и прижалась щекой к его плечу. — Но все-таки…
— О, — перебил ее Роберт, — вон, возвращается! Восхищайся давай.
Действительно, из-за изгиба реки показалась яркая желто-красная лодка. Марк, немного неловко орудуя веслом, правил к берегу.
— Не стукнул бы кого, — пробормотала Ника.
— Ничего. Не дурак. И девчонки тоже… надеюсь.
Одна из сестер-близняшек оказалась вдруг прямо по курсу лодки, вынуждая Марка взять еще чуть левее, тут вторая вынырнула из воды и поддала руками под правый борт. Марк отшатнулся в сторону, потерял равновесие и опрокинулся в воду, перевернув лодку.
— Улька, что ж ты творишь?! — взревел Виланд, увидев, что его дочка едва не отхватила пусть легким, но все-таки достаточно твердым веслом по бестолковой голове. — Выпорю!
Ника фыркнула. Она очень сомневалась в способностях папы Виля оказать физическое воздействие на дочерей. Кроме того, папа Виль знал свою силу и применять ее по отношению к живым людям не желал даже по более серьезному делу.
Марк выскочил из воды, размахивая руками, что-то прокричал и нырнул обратно.
— Что это он? — удивилась Ника.
— Весло упустил, — уверенно ответил Роберт. — Сейчас найдет. Оно, к счастью, не плавает. И даже не ходит.
Франциска тем временем подхватила лодку и вытолкала ее на берег, чтобы не унесло течением. Марк отыскал на дне весло, обошел девочку, взялся за веревку, привязанную к носовой части лодки, и, волоча ее по траве, потащился к костру.
— Мам! Ну ты видела? — спросил он, возмущенно сопя.
— Видела. Не шуми, разбудишь…
— Я не сплю, — сонно пробормотала Анка, сунула большой палец в рот и снова задремала.
— Она не спит, — проворчал Марк. — Сушиться теперь… Девчонки…
— Да, они такие, — серьезно сказал Роберт. — Все одинаковые. Запоминай, учись и… как это… противостояй.
— Чего?
— Сопротивляйся, говорю.
— А… Понятно, — Марк разулся и вытянул к костру ноги в мокрых носках, поглядывая в сторону реки. — Действительно, одинаковые…
— Ну, не настолько буквально… Еще кататься будешь?
— Угу. Сейчас, только подсохну.
— Может, переоденешься? — спросила Ника, хмуро осматривая мокрые шорты и рубашку сына.
Тот замотал головой и сунул в рот кусок хлеба с сыром, а Роберт кивнул:
— Правильно. А то потом еще и ту одежку сушить.
Роберт продвигался по тропинке, змеящейся вдоль реки. Марка не было уже минут сорок, Ника начала нервничать, и он вызвался идти на поиски, тем более, что Анка как раз проснулась окончательно и стала требовать внимания. Сам Роберт, впрочем, особенно не беспокоился: места здесь спокойные, диких зверей — вопреки утверждениям дяди Виля — практически нет, а те, что есть, предпочитают держаться от человека подальше, солнце еще высоко, а не тащить в рот что ни попадя парень вроде приучен. Скорее всего, нашел что-нибудь интересное… Или решил в прятки поиграть.
Но реку Роберт старался из виду не выпускать. Потому что мог Марк просто-напросто решить подняться еще выше по течению? Да мог, конечно. А уж следов он наоставлял… Действительно, Маркер. Роберт то и дело подмечал с некоторым неудовольствием то свежесломанную ветку, то гриб без шляпки, то муравейник с отпечатком спортивной туфли сына. Вот свинячит же парень…
Тут вдруг Роберт поймал себя на том, что он все сильнее щурится, напрягая зрение, чтобы не пропустить очередную «метку» в сгущающихся сумерках. Неужели он уже столько шляется? Да быть не может…
Он вскинул голову. Нет, солнце висело там, где и должно. Только вот смотрел на него Роберт словно сквозь подкопченное стекло. Он скрипнул зубами. Знаем. Проходили. Сталкивались. Морок. Какая-то зараза морочит приехавшим отдыхать людям головы. Причем, на редкость глупо и очевидно. Посмотреть бы сводку по району… Да нет! Да если бы на берегах Альбы пропадали люди, то уж как минимум полиция озаботилась бы расследованием, а может, и Спец. Управление было бы в курсе, и Ника ни за что не согласилась бы сюда ехать без группы зачистки местности.
Но все равно Роберт пожалел, что он так неукоснительно соблюдал им самим установленное однажды правило: без формы — без оружия.
Еще через пару минут он поймал себя на том, что старается идти как можно тише и незаметнее — и тут же прекратил позориться. Во-первых, ему, как истинно городскому жителю, были чужды способности и умения, например, тех же самых полумифических индейцев. А во-вторых, маг — а кто еще станет баловаться мороком? — почти наверняка осведомлен о его, Роберта, присутствии.
И вообще, что за идиотизм — столько уже прошел, а позвать сына так и не догадался?
— Марк!
Нет ответа. Роберт сложил ладони рупором и поднес их ко рту.