Альберт Зеличёнок
Хроника несостоявшегося
Рабочие записи любопытных клинических случаев. Выполнены Гаем Юлием Клебопегом, младшим экзекутором приёмного покоя всадника Гнея Помпея Логопета, достославного эскулапа 2 категории. Случай 213/06.
Беседа 1.
Пациент – Марк Туллий Клептоманн, патриций, советник 3 класса, 42 года. Одет в дорогой, хотя и слегка поношенный костюм варварского пошива и белую тогу с красной окантовкой. Сандалии – тоже иноземного производства, но уже не с Запада, а всего лишь с Востока. В речи – начальственные нотки, стремится произвести впечатление. Жалуется на специфическое нарушение сна.
Беседы ведёт эскулап лично.
– Итак, как долго вы подвергаетесь этим, как вы выразились, навязчивым сновидениям?
– Около года.
– И обратились только сейчас? Достойно порицания. Вы пребываете на государственной службе и должны беречь себя для Отечества и Императора, да продлятся дни Его!..
– Да святится!.. Работа, знаете ли, общественные отягощения. Вроде и не платят за них, но долг… совесть… священные обязательства перед Третьим Римом… Короче, недосуг мне по врачам ходить.
– Так себя и загонять недолго, советник. И что – каждую ночь Гипнос посылает вам... испытание?
– Нет, что вы, господин эскулап! Чаще всего бывают обычные сны, которых я вовсе не запоминаю. Но вот эти… Происходят нерегулярно, однако… как бы поточнее сформулировать… производят гнусное впечатление. Даже на работе сказываться начинают. Порой представляю, что я уже вовсе и не я, а этот… Скользкий, прости Юпитер!..
– Ваше альтер-эго в сновидениях?
– Что? Да, наверное. И, главное, не то чтобы всё время одно и то же, а развивается всё. Будто в кино — упасите нас Боги от зла — или театре.
– Возможно, это как-то связано с вашими дневными заботами? Расскажите о себе подробнее, нам необходимо оценить ваше текущее душевное состояние. Но помните, досточтимый патриций: с эскулапом, как и со жрецом, следует быть абсолютно искренним. Любая опущенная деталь, которую вы из соображений сокращения повествования, деликатности либо стыдливости посчитаете несущественной, может помешать процессу лечения и свести все попытки исцеления на нет. Учитывая ваш статус, я бы даже назвал подобное (предполагаемое гипотетически) поведение антигосударственным. С другой стороны, представители нашей профессии связаны обетом молчания: ни одна ваша тайна не покинет стен данного кабинета. Примите во внимание вышесказанное, советник, как во время нынешнего визита, так и во время всех последующих — сколько бы их ни понадобилось. И помните: ваш организм, все его отправления и выделения — и физиологические, и психологические — объект наших первоочередных забот и тревог. Вы находитесь в надёжных руках. Без ложной скромности смею утверждать — в лучших руках Империи. Если иметь в виду медицину, конечно. Итак, я — весь внимание. Опишите, к примеру, день перед тем, как вас постиг последний по счёту… кошмар – назовём его так.
– Вот не далее, как двое суток назад, и постиг. С утра с патрициями приняли на грудь фалернского по случаю открытия стадиона имени второго 37-летия Императора, да продлятся годы Его и превратятся в века! Конечно, нам далеко до Егофизической формы, но тоже… стараемся соответствовать по мере сил. Упражнения, гантели, то да сё... Натурально, возлияния перешли в обед, затем пришлось инструктировать начинающих всадников по технике безопасности…Ну вы понимаете, что ни один из этих… молодых специалистов не окажется в ощутимой близости от живой лошади, но – правила едины для всех. Так что пришлось читать доклад – практически, на голодный желудок… В результате закончили лишь к четырём пополудни. Едва на еженедельный форум в лупанарий не опоздал. Надеюсь, вам не надо объяснять социальную значимость устоев и традиций, всадник? А периодические посещения и проверки мест высокой общественной потребности как раз и представляют собой важнейший обычай Империи. Поддержка малого предпринимательства, так сказать. В конечном счёте, терпимость является одной из главнейших добродетелей, завещанных нам Богами. Да и парни… то есть патриции моего круга… не простили бы. А им только попади на язык, знаете ли…
В общем, домой я пришёл не рано. Если уж совсем точно – ближе к восьми вечера. И на бровях, конечно. А моя супруга… Надеюсь, вашим заверениям, эскулап, будто всё сказанное здесь останется строго между нами, можно верить? И не только вы, но и этот хилый юноша ни слова не вынесут за пределы этого кабинета, и даже ваши лары сомкнут уста? Замечательно. А то руки у меня длинные, характер горячий и знакомые разные имеются. Это я на всякий случай предупреждаю. Как говорится, доверяй, но запугай. Что? Да, и проверю тоже... уж вы... Клебопег, не сомневайтесь. Так вот, моя дарованная Богами и своими, не к ночи будь помянуты, благородными родителями половина – Юлия Клеолинда – нравом крепка и слегка… сурова. Я бы даже уточнил, сварлива. Но это строго между нами. И, конечно, встретила она меня в молчании. Однако же кухонную утварь в статуи и стены метала. Позже Клео, естественно, отрицала, но убеждён: импортную амфору, которую я с трудом выменял у побывавшего во Франкии сослуживца, она разбила нарочно. Поскольку я сразу привязался к оной, а она её именовала исключительно, простите Боги, кичем и ширпотребом.
Конечно, эскулап, я не вполне соответствую нанесённым на скрижали Дворца Бракосочетаний качествам идеального супруга, но, как мне представляется, приближаюсь к воспетому аэдами уровню. В конце концов, почти никогда не нарушаю обетов верности. Во всяком случае, не с порядочными женщинами. А если и позволяю себе некоторые естественные вольности с работницами лупанария и, понятно, с секретаршей, то, согласитесь, мой социальный статус накладывает определённые права и обязанности и в данной сфере. Должен же я подтверждать вышеупомянутую физическую форму на практике? И все заработанные таланты (за вычетом приличествующих рангу и чину взносов в дружеский котёл) несу исключительно в дом. Или в лупанарий – но это святое, это жертва на алтарь, я бы сказал, вольной любви. Особое возлияние Богам, фактически. Между прочим, именно Юлия вечно забывает добавить масла на алтарь, из-за чего священный огонь уже неоднократно гас. Просто перед соседями неудобно. Вот всего неделю назад прямо в присутствии почтенного семейства Калигул… Однако не станем отвлекаться. Так что я, если разобраться, компенсирую её грехи. И готовит она вечно одно и то же — ненавидимый Богами и людьми, презренный салат оливье. И крайне небрежно это делает, кстати. Он мне опротивел уже на второй год брака, а идёт, между прочим, четырнадцатый… Но мы отклонились, от темы; думаю, пора пересказать вам сам воспоследовавший сон?
– В этом нет нужды. Сейчас мой юный ассистент подключит к вам датчики, и постепенно вы погрузитесь в объятия Гипноса. А мы всё увидим на мониторах, да не коснётся нас ось зла! Мне кажется, что вы как раз в подходящем душевном состоянии.
– Тогда продолжаю. Ну я, значит, доел... это и отправился на лежанку, дабы насладиться вечерними одами. Дежурный трибун как раз рассуждал о Катастрофе. Сами знаете: верить можно лишь официальной позиции, а она еженедельно меняется. В результате даже мы, государственные люди, вынуждены пробавляться слухами и получать информацию из, прости Юпитер, телевидения. Я вам по секрету скажу, эскулап: тайн у нас всё же многовато. Нет, плебсу, конечно, лучше оставаться в неведении, но людям заслуженным можно бы и донести истину. Тем, кто заслужил доверие неустанными усилиями на благо Императора. Но — нет. Так что я информирован не более, чем вы.
Ну и, конечно, Клео… Клео твердит, что я не думаю о семье, о детях (у нас их двое, слава Юпитеру!), в результате чего они непременно задохнутся… утонут… замёрзнут… будут испепелены… Надеюсь, вам, всадник, не надо ещё раз напомина…