— Счастливо, Гарри.
Обменявшись с коллегой по радио традиционными фразами и получив разрешение, Гарри вывел свой грузовик из ворот купола города и покатил к месту первой обсервации.
Глава 3
За две недели поездки они обменялись едва ли сотней фраз. Гарри чувствовал себя скованно, поскольку за последние шесть лет имел возможность контакта только с такелажниками, когда проверял крепление груза. Половину этого срока он провел в кабине наедине с бездорожьем тропических джунглей Дорментины. Другую половину — в карантинных блоках городов, куда доставлял груз. Это время обычно уходило на изучение следующего маршрута и присмотр за погрузкой и ремонтом машины. И еще чтение книг. Через табло, разумеется.
Совсем иное дело Лариса. Она прожила всю жизнь в шестой категории, к которой относились конструкторы и научные работники. Надежно изолированные от внешней среды, они занимались исследованиями, разработкой вакцин и, несомненно, активно общались между собой. Тем не менее, она была внутренне напряжена. В каждом ее жесте чувствовалось смущение и виноватость. А может, это просто казалось Гарри после стольких лет отшельничества?
Свою работу она делала исправно. Каждый раз, как машина достигала заданной точки, она включала аппаратуру и на несколько часов приникала к небольшому, закрытому черным тубусом, экрану. Увидеть, что там происходит, было невозможно. Приходилось довольствоваться созерцанием того, как она вслепую крутит ручки, давит на кнопки и меняет кассеты. А огромные наушники, которые она водружала на голову во время работы, окончательно отгораживали ее от остального мира, и Гарри обретал привычное одиночество. Еще она готовила еду. Такой ему раньше есть не приходилось. Все продукты оказались в ее огромных ящиках, и бортовой запас оставался нетронутым. Основную часть рациона составляли привычные концентраты. Залил кипятком и через пять минут можно есть. Но каждый прием пищи предварялся так называемым «салатом». В нем было пять ингредиентов, преимущественно незнакомых. Кругленькие шарики — редиска и лук. Чеснок — сложной структуры комки, разделявшиеся на сегменты. И — самое отвратительное — петрушка: метелки, подозрительно похожие на окружавшую их враждебную растительность, огромный аккумулятор болезнетворных микробов. Пятый компонент, растительное масло, был ему знаком.
К этим салатам Гарри испытывал устойчивое отвращение и съедал их только из-за традиционно уважительного отношения ко всему, что считалось пищей. И еще, чтобы не ударить в грязь лицом перед неженкой из шестой категории. Впрочем, теперь она в третьей. И даже если они выкрутятся, то, чтобы вернуться к своим, ей придется полгода просидеть в карантине.
Машину Гарри вел очень аккуратно и расчетливо. При малейшем затруднении, будь то неожиданно крутой склон или слишком крупное дерево, не жалел времени на объезд препятствия. И, хотя терпеливые поиски нового пути по картам и снимкам из космоса на экране монитора, отнимали прорву времени, график движения выдерживал точно. По мере продвижения у него все более и более крепла убежденность в том, что маршрут был проложен очень умно, Как будто бы нарочно по пути наименьшего сопротивления. Так, чтобы объехать подальше болотистые берега рек, обогнуть места со сложным рельефом и не оказаться в густом лесу. Да, у них там, в шестой категории, неглупый народ.
Только вот с гигиеной как-то странно. Лариса постоянно мучилась с бритьем головы. Когда Гарри надоели свежие кровавые полосы на ее кумполе, он пристал с расспросами и не отставал, пока не выяснил, что, оказывается, в шестой носят прически. Правда, очень короткие. Невообразимая беспечность! Но не его ума это дело. И он сам стал брить ей голову и подмышки.
Когда впервые эта процедура прошла без кровопролития, отношения между спутниками стали несколько теплее. Не то, чтобы они начали разговаривать о чем ни будь кроме повседневных дел. Нет. Просто Лариса уже была не так скована и застенчива. Посоображав маленько, Гарри вспомнил, что, кроме головы и подмышек волосы растут еще в одном месте. У него, по крайней мере. А поскольку в случае с бритьем он, по забывчивости об этом даже не упомянул, похоже, это было принято как проявление такта с его стороны.
Сообразив, что им еще немало времени предстоит провести в обществе друг друга, он стал искать пути к установлению добрых отношений. То еду похвалит, то форму черепа одобрит, то попросит показать, что там, в тубусе, куда она пялится безотрывно по нескольку часов в день. И действительно, обоим стало уютнее в обществе друг друга. Лариса совсем оттаяла и рассказывала разные истории, произошедшие с ней или ее знакомыми. А он — о своих поездках, о ловушках, в которые попадал, о помощи, которую оказывал коллегам или коллеги ему. Вскоре они перешли на «ты», а тут и пришел конец поездке. Они добрались до D-17.
Глава 4
Настал самый ответственный этап. Здесь не обойтись без выхода наружу, и вероятность подхватить инфекцию очень велика. Да и кто поручится за стерильность внутренних помещений после тридцати лет консервации. Объехав со всех сторон крошечный полуцилиндр брошенного поселка, Гарри убедился, что он цел и весь затянулся вьющимися растениями. Подведя машину вплотную к входным воротам, он подал по радио команду на открытие, и некоторое время ждал. Никакой реакции. Началось.
Пока он надевал скафандр, Лариса вслух повторяла полученные от него инструкции, основным содержанием которых было: «Ничего не делать без команды». Выйдя в тамбур, он запер внутреннюю дверь, открыл наружный люк, спрыгнул на землю и тщательно загерметизировал его за собой. Глядя на расположенную на уровне глаз нижнюю кромку крышки, он понял, что должен вернуться победителем, или не возвращаться совсем.
Наружный щиток оказался на месте. Его дверца послушно открылась, для приличия скрипнув петлями. Тестер сразу показал, что энегоисточники внутри полностью разряжены, но замыканий нигде нет. И то ладно. Повинуясь его команде, Лариса нажала на соответствующую кнопку, и крышка грузового отсека грузовика отъехала вверх. Соединив кабелем разъемы на машине и в щитке, Гарри отдал следующую команду, и тестер немедленно отметил, что на цепях энергоснабжения поселка появилось напряжение. Нажал зеленую кнопку и, приложив шлем скафандра к стальной обшивке, послушал, как тщетно надрывается стартер, прокручивая не желающий запускаться двигатель. Отпустил кнопку и отправился искать горловину предохранительного клапана топливного бака. Она нашлась там, где положено, но резьба оказалась намертво закушенной и пришлось перепиливать трубу ручной ножовкой. Это стоило пары посаженых полотен и часа работы в неудобной позе.
Подкатив бочонок солярки, и перекачав его ножной помпой, повторил опыт с кнопкой. На этот раз дизель зафыркал, прокашлялся и заработал. Убедившись, что генератор действует, Гарри отключил и убрал ненужный теперь кабель.
Проведенное тестирование показало, что электрооборудование исправно, а герметичность корпуса сохранилась. Но это лишь до первого отпирания. Состарившиеся прокладки держат только потому, что приварились за долгие годы. Поочередно открывая ворота входных дезинфекционных отсеков, Гарри сменил все уплотнители, закачал в резервуар привезенный с собой свежий иприт, засыпал в бункер новый дезинфицирующий состав. Кроме того, он проконтролировал, подрегулировал, исправил и переключил еще десятки устройств и механизмов. Но главное — он запустил все ультрафиолетовые стерилизаторы во внутренних помещениях.
Все. Можно заезжать. Лариса нормально справилась с управлением. Машина дезинфицировалась с открытым входным люком и распахнутой крышкой грузового отсека, а Гарри рядом с ней в скафандре. Освободившись от него на тесной грузовой площадке, он залез в водительское кресло и уснул. Кроме всего прочего, он перетаскал около пяти тонн различных грузов.
Жизнь в поселке постепенно обрела стабильный распорядок. Лариса перетащила аппаратуру в помещения второго этажа и просиживала там целые дни, колдуя над микроскопом, пробирками и своим любимым монитором. По-прежнему она каждый день связывалась с руководством для доклада и отправки данных проведенных исследований. Кроме того, она делала себе и Гарри все положенные прививки, брала анализы крови и готовила еду.