Его даже КОП[7] всерьез прищучить не пытался. Любые попытки его тронуть неизбежно приведут к борьбе за власть между местными киргизами, дунганами, уйгурами и монголами. Причем есть еще и противоречия между самими уйгурами. У них два издревле враждующих центра — Хотан и Кашган. Подобная обстановка будет непременно широко использована англичанами для расширения своего влияния в Синьцзяне и создания угрозы нашим интересам. Придется вводить войска и давить мятежи. Кому это надобно?
Вот и не трогают хана. Так, поклевали по мелочи, но на конфликт КОП не пошел. Себе дороже потом усмирять племена. Хан прекрасно знает границу, которой переступать нельзя. С Русью не ссорится. А что контрабандой занимается и всех в округе в кабалу загнал — так кого волнует? Налоги платит исправно, на чужаков его люди законопослушно стучат или привозят прямо в полицейский участок связанными. Зачем ему конкуренты в той же контрабанде? Еще и в «Движении за национальное развитие» местным лидером состоит. Со всех сторон правильно обставился. Явятся тут к нему люди с проверкой. Много им скажут: они-то уедут, а дунганам с уйгурами и дальше жить под ханом.
О! Это же классный сюжет для сценария очередного киношного боевика. Как я раньше не догадался. Даже для двух. Один для Варшавера, вскрывающего загнивающие язвы английского империализма. У нас подобные типы не водятся. Залезть в гарем, соблазнить красавицу… Нет, лучше красавиц. На их соперничестве хорошо смешную сцену сделать. Украсть казну и, отстреливаясь на скаку, умчаться к родным березкам. А местные дехкане, начитавшись «Красной Звезды», выпавшей из кармана разведчика, и воодушевленные видом русского знамени, поднимаются на восстание. Обязательно в белых рубашках и с вилами. Так толпой и бегут, втаптывая грязными ногами нукеров и попутно английского резидента в землю.
Второй — про местные дела еще тех времен. Басмачи, прорывающиеся в Китай от доблестных копов вкупе с добровольцами, и предатель в рядах. Суннит, хе-хе. Главный герой обстоятельный, серьезный мужик, тщательно выполняющий свою работу. Сам из средней полосы Руси, и эти степи с пустынями давно у него в печенке сидят. Он бы лучше домой съездил, да не может никак бросить незаконченного дела. Мало, что ли, я таких реально видел… Вот напьюсь как следует и забацаю. Сколько мне уже морочат голову сделать еще одно продолжение.
— Извините, что? — переспрашиваю. — Ах да. Действительно безобразие.
Кладезь сомнительных историй, господин Карпов. Жаль, на боевик не пойдет. Не те персонажи. Начали строить под Иркутском кирпичный завод, в связи с нехваткой средств (грянул кризис) заморозили стройку. Государство не рвалось брать продолжение стройки на себя, частники опасались. Почти год стоял объект, пока не нашелся желающий. Некий Смаутин. Странная фамилия. Ну чего на свете не бывает. На юге Руси попадались мне Синепузый с Криворотовым — и ничего особенного.
Бизнесмен предлагал выгодный проект: его фирма приобретает недостроенный завод, доводит его до кондиции, еще и дополнительно переработку лесоматериалов организует. Администрация Иркутска в лице начальника отдела промышленности и его заместителя предложила Смаутину заплатить «за хлопоты». Денег тому было жалко, и, пообещав на словах, он получил договор купли-продажи и спокойно удалился, ничего не заплатив. А когда напомнили, пошел даже не в полицию, а КОП, в отдел по борьбе с экономическими преступлениями, и вымогателей отправили еще севернее — на лесоповал трудиться. Прекрасный конец. Звучит финальная мелодия. Ан не очень. Последовало продолжение. Новые чиновники отдела возбудили дело о заниженной продажной цене, и теперь уже на правдолюба завели уголовное дело. Эти чиновники-упыри всерьез обиделись. Не за товарищей — видали они их во всех видах, — а за обман. Обещал — плати. А жаловаться не следует. Завод стоит, Смаутин бегает по судам. Проще было взятку дать.
— Как вы можете? — взвился честный юрист. Я понял, что последнюю фразу произнес вслух. — Это… Это… — Он не находил слов.
Я почувствовал искреннее раскаяние. Наверное, уши покраснели. Пора было смываться.
— В Дальневостоке в экономическом отделе есть Мурат Клычков, — поспешно говорю. — Он может многое подсказать по реальной обстановке.
— Да, он тоже изъявил желание поработать в комиссии, — слегка успокаивается Карпов, — а вы откуда с ним знакомы?
— Приходилось встречаться, — уклончиво говорю.
Слишком долго объяснять. Еще один идеалист. Не оскудела на них земля русская. Я таких людей старательно коллекционирую: с ними хорошо иметь дело в серьезных делах. Не по корысти, а от обиды на тупых чиновников запросто способны много чего порассказать интересного. А вообще в ляшском выводке их с десяток. Умеет Тульчинский подбирать сотрудников. Жаль, не смог выяснить, куда он подевался. В Особом округе нет, и еще парочки его приятелей тоже. А остальные никуда не делись и темнят. Было бы что плохое — не скрывали бы. Непонятно.
— Господа, — торжественно заявил начальник вагона-ресторана, появляясь перед публикой в самом что ни на есть парадном виде. Не стандартный белый халат, а пиджаке карманами и блестючими пуговками. — Мы подъезжаем к крупнейшей русской ГЭС — Братской! Из окон вагона открывается прекрасный вид. Железная дорога проходит по самой плотине.
Народ перестал жевать, и многие поднялись посмотреть. Любка тоже. А мне как-то не слишком интересно. Вот если бы этот деятель сообщил о возможности понаблюдать за диверсантами, подкладывающими взрывчатку, я бы первый побежал. Читателей необходимо заинтересовать красочным описанием героических будней охраны. А про плотину и ГЭС кто только не писал!
Крупнейшая электростанция страны, обеспечивающая регион, да еще и построенная навырост, в расчете на увеличение потребности и расширение уже существующих алюминиевых и металлургических комбинатов. Расчет ни больше ни меньше, как на скорое первое место в стране по выплавке алюминия. Больше самолетов хороших и разных. Уже попутно строятся небольшие заводы по обработке алюминия: листопрокатный, алюминиевой проволоки и алюминиевого порошка.
Заодно и лампочки по всей округе загорелись — чистая правда. Подключили к единой энергосистеме — и пошло дешевое электричество в Южную Сибирь, Маньчжурию, Туркестан и на Дальний Восток. Тоже хороший стимул для развития. Для людей — работа, для частных компаний — государственные заказы. На фоне мировой депрессии немаловажная вещь. Из дотационных районов они постепенно превращались в очень важные в хозяйственном отношении.
Восемь лет стройки, начиная с принятия решения и подготовительных работ. Тоже своего рода рекорд. И все эти миллионы кубометров земли, бетона и десятки тысяч рабочих часов — без обмана. В инженерном смысле сложнейшее и страшно дорогостоящее сооружение. Автомобильная и железная дорога по гребню плотины — суперидея, заодно превращающая город в важнейший центр коммуникаций, связывающий европейскую и азиатскую части страны. Не дураки проектировали.
Вот только есть куча мелких деталей, о которых не трубили в газетах и по радио. Больше сотни населенных пунктов залило, и пришлось двенадцать тысяч человек переселять — это, в конце концов, не самое страшное. На Волге такую махину отгрохать или на Дону — там речь вообще про сотни тысяч пойдет. И ведь просто пинка под зад местным жителям не дашь. Компенсации, новые земли, да просто масса недовольных. По ДнепроГЭСу видно. Вечная проблема. Все хотят жить хорошо, и даже еще лучше и комфортнее, но никто не хочет поступиться ради остальных своим куском. Я и сам такой, чего лукавить. Лучше пусть другие потеснятся и помучаются.
Так что место выбирали не зря. И людей не сильно много жило, и разведанные полезные ископаемые недалеко. Зато и строительство дороже. В глушь стройматериалы и работников доставлять, да еще и обустраивать приходится. Климат не очень, но мы, русские, морозоустойчивы.
Наверняка хорошо считали. Кто там сидит в Управлении планирования, недаром хлеб едят. Проект всегда по конкурсу идет, и тщательно проверяют финансирование. Лишних денег на Руси отроду не имелось. А что потом все равно идет удорожание — так заранее в голове держат коэффициент поправки.