Исповедь Мотылька - Вечерина Анастасия

ПРОЛОГ.

Лучи солнца прямыми яркими стрелами прорывались сквозь неплотно задернутые занавески. В пятнах света кружились пылинки, солнечные зайчики прыгали по стенам. Один из них нахально светил мне в правый глаз, отражаясь от пряжки пояса, валявшегося на полу. Пояс лежал поперек туфельки на высоком каблуке. Туфелька покоилась на смятой белой блузке, а блузка - на моей черной короткой юбке. Кружевной чулок того же цвета висел на подлокотнике кресла, стоявшего рядом с кроватью. Второго чулка и второй туфельки нигде не было видно…

Я улыбнулась. Никогда не замечала за собой привычки раздеваться быстро и с размахом, но вчера ночью все пошло кувырком! Вообще, с этим парнем все идет кувырком – мои привычки, мои принципы, мой устоявшийся образ жизни: все переворачивается с ног на голову!

Вставать не хотелось. В щёлку между шторами был виден кусочек моего двора, знакомого с детства. Заснеженные крыши соседних домов, заиндевевшие деревья, клубы пара, вырывавшиеся изо рта случайных прохожих… и солнце! Оно было везде – отражалось от снега на земле, искрилось снежинками в воздухе, ярким светом заливало комнату. Кажется, уже давно перевалило за полдень. Надо же так спать!

Я закинула руки за голову, сладко потягиваясь. Ммм-м-мммм! Как же здорово вот так просыпаться…

Что-то кололо мне спину в районе лопатки. Я повернулась. Половина кровати рядом со мной была пуста. Того, кого я ожидала там увидеть, рядом со мной не было. Вместо него на соседней подушке лежала роза. Видимо, он успел сходить за ней, пока я спала, и положил на подушку рядом со мной, чтобы, когда я проснулась, то…

Я вновь улыбнулась. Чёрт, никак не привыкну к его сюрпризам! Умеет же он застать меня врасплох, сделать что неожиданно-приятное…

К стеблю розы была приколота записка. Я потянулась, ойкнула, когда один из шипов царапнул мою обнаженную грудь, натянула одеяло до подбородка, после чего наконец-таки добралась до сложенного вчетверо тетрадного листка. Развернула и… долго протирала спросонья глаза, пытаясь прочитать и уложить в сознании те несколько коротких слов:

«Спасибо за все!

Ты очень милая.

Прощай…»

ГЛАВА 1.

Жизнь (прошу прощения за небольшое философское отступление, прежде чем будет понятно – что за историю я собираюсь рассказать) порой напоминает мне побережье какого-нибудь заброшенного морского залива.

День за днем волны разной величины – то длиннее, то короче – накатываются на берег. Порой просто так, а порой выбрасывая что-то новое из морских глубин. Это может быть и пустая раковина рядом с обломком затонувшего корабля, и записка в бутылке рядом с дохлой рыбиной, и еще нечто такое, что вы с трудом сможете описать. Назовите любой предмет - сколько бы причудлив и загадочен он не был - и будьте уверены, что рано или поздно он будет выброшен на этот берег. Или уже был выброшен когда-то. Водоросли и камни, обломки и пена, странные случайности и человеческие судьбы, россыпи миров и миллиарды песчинок могут встретиться тут и лежать рядом, спокойно соседствуя какое-то время. До тех пор пока следующая волна не унесет одно из них, или не выкинет какой-нибудь новый неожиданный сюрприз.

Подобно той же причудливой игре морской стихии, нас выкидывает в странные места и побережья, среди водоворотов непонятных событий, предметов и людей. Иногда кого-то, к кому мы уже привыкли (а иногда и нас самих), слизывает очередная волна и на побережье становится пустынно. На какое-то время… А потом из морских глубин выкидывает новый предмет.

Бывает так, что по вине какой-то случайности или чьего-то странного чувства юмора два «знакомых» друг другу предмета вновь оказываются рядом на том же пустынном побережье. Или на каком-то другом. Вероятность такого явления, наверное, ничтожно мала, но кто возьмется утверждать, что оно невозможно? Море любит преподносить сюрпризы! Хотя… кто возьмется утверждать, что оно на самом деле любит?

Оно не бывает неподвижным, и в то же время никуда не двигается. Вы никогда не увидите двух одинаковых морских пейзажей, и в то же время все происходящее уже было когда-то. Его волны накатывались на этот берег тысячу лет до нас. И будут продолжать делать это, даже когда нас не станет. Порой лениво и нехотя, порой – с силой и ожесточением. Невозможно угадать, какими они будут завтра. Наверно, их движение подчинено каким-то законам и правилам, о которых нам известно очень мало. А может никаких правил и нет? И каждая волна делает так только потому, что так делали сотни волн до нее? И она старается поступать как все, и, несмотря на отклонения в частности, в среднем результат будет тот же. Хотя каждая волна в чем-то неповторима и не похожа не предыдущие.

Наша жизнь так же подчинена странным законам, о которых мы порой имеем весьма смутное представление. Кто, когда и зачем их создал? Половину вещей в своей жизни мы совершаем, не задумываясь о том, зачем это нужно именно нам. Просто так делают все. Просто так принято и так положено. Кто именно принял и положил - не знает, наверное, даже это седое море.

Мы проводим жизнь в погоне за странными иллюзиями, словно пытаемся достичь морского горизонта. Кому-то этих иллюзий хватает на всю жизнь, а кто-то сумеет быстро догнать свою и, поняв, насколько обманчивой и ненужной была эта цель, находит себе новую. Чтобы вновь бежать за ней вдаль, вслед ускользающей дымке морского горизонта…

Мы мечтаем, что вот когда-нибудь… Сначала, еще в детстве, мы мечтаем стать чуть постарше, например, как те подростки из нашего двора, чтобы жить, как нам захочется. Подростками мы становимся, но вот мечты наши почему-то не сбываются. И мы мечтаем стать взрослыми, уйти от родителей, стать свободными и независимыми, как это море, начать, наконец, жить так, как нам нравится и делать только то, что хочется. Мы взрослеем и понимаем, что до свободы нам все так же далеко, хотя с родителями мы уже давно не живем. И начинается новая погоня за чем-то еще, что может нам помочь наконец-то обрести желаемое. Мы не спим ночами, отказываемся от чего-то, выбиваемся из сил, строим планы и интригуем, не понимая в то же время, что волны-то катятся, не останавливаясь ни на секунду…

И вот когда мы, наконец, добились своего, когда достигли своей последней и окончательной цели, когда уже готовы прервать эту нескончаемую погоню по морской глади и начать жить по-настоящему, нам вдруг говорят: «Поздно! Ведь это-то и была настоящая жизнь…»

* * *

Его я встретила промозглым декабрьским вечером на самой обычной улице нашего города. Зима в том году никак не хотела устанавливаться окончательно, вялые морозы сменялись неожиданными оттепелями, мокрый снег – дождем, а если и было что-то постоянное тогда, так это унылое настроение, буквально-таки висевшее в воздухе.

Наверное, только он мог в такой обстановке жизнерадостно улыбаться всем прохожим. Люди с согнутыми спинами и поникшими головами невольно отводили глаза при его приближении, а потом оборачивались вслед, недоуменно переглядываясь…

Он догнал меня и несколько мгновений шел рядом. А потом просто повернул голову и сказал: «Привет!». Я никогда не знакомлюсь на улице, а тут… Даже захотелось ответить. Весело так, с улыбкой. Но я лишь скосила глаза на секунду, смерила его надменным взглядом и продолжила свой путь.

Его это ничуть не обескуражило. Он по-прежнему шел рядом со мной, не глядя в мою сторону. А пройдя несколько шагов, снова повернул голову и весело бросил: «Привет!». И снова отвернулся, не дожидаясь моего ответа. И снова мы шли рядом какое-то время. А потом опять вдруг: «Привет!»

Я остановилась. «Молодой человек, послушайте…» Слова гневной отповеди, доступно объясняющие этому субъекту всю несвоевременность его приставаний, уже были готовы сорваться с моих губ. Но он и не собирался слушать меня, преспокойненько топал дальше, даже, вроде бы, не обращая на меня внимания. Я почувствовала себя глупо. Стоять на улице одной, непонятно к кому обращаясь и непонятно с кем разговаривая, выглядело, мягко говоря, странно. Мне ничего не оставалось, кроме как отправиться вслед за ним. А он как будто нарочно сбавил темп, дождался, пока я догоню его, и снова пошел рядом, не глядя на меня и ничего не говоря.