Она шла, спиной чувствуя витин взгляд. Шла, удаляясь от последних призрачных шансов на спасение, в то же время понимая, что тем самым спасает своих друзей. Стоит кому-то из них вмешаться — и струна обовьется вокруг его горла! И если сама Виола представляет для своего похитителя какую-то ценность (ведь не убил же он ее, а собирается взять с собой), то щадить того, кто попытается ему помешать у него нет никаких причин. Человеку, способному усилием мысли гнуть монеты и изменять направление десятков струй воды в фонтане для того, чтобы убивать, не нужна струна.
— Видишь черный «Range Rover»?
— Вижу.
— К нему, пожалуйста. И сделай лицо попроще. Улыбайся! А то на тебя люди смотрят. Мне бы не хотелось устраивать здесь месиво.
Теперь они вклинились в поток людей, идущих вдоль Красного Проспекта. До машины оставалось пройти еще метров двадцать, и Виола заставила себя улыбнуться. Страх действительно слишком явно читался на ее лице, и как бы ни равнодушны были спешащие по своим делам люди — красивая девушка в шортах и лифчике привлекает внимание, особенно мужское внимание. А если при этом на лице этой девушке читается явный ужас — это внимание может быть излишним. И смертельным…
Внедорожник пиликнул сигнализацией, щелкнули разблокировавшиеся замки дверей.
— Садись! На переднее сиденье. И без глупостей, пожалуйста.
— Я уже поняла! — зло ответила Виола. Страх не прошел, происходящее пугало ее до дрожи в коленках, но вместе со страхом сознание начала заполнять и злость. Злость на своего похитителя, злость на саму себя, так глупо вляпавшуюся черт знает во что.
— Вот и молодец!
Он обошел машину, сел на место водителя и захлопнул дверцу. Одно нажатие на какую-то кнопку возле руля и замки снова щелкнули, на этот раз — переходя в положение «закрыто». Мотор джипа заворчал, и машина тронулась с места, плавно выруливая с парковки.
Виолу била дрожь, а Витя, как назло, был спокоен, как будто для него в порядке вещей было похищать девушек прямо из центра города на глазах сотен людей. А ей очень хотелось, чтобы он нервничал. Чтобы волновался, чтобы делал ошибки. Например, сейчас идеальным вариантом было бы попасть в аварию. Да так, чтобы сама она осталась цела, а ее похититель хотя бы на время потерял сознание. С этой мыслью Виола потянулась к ремню безопасности.
Джип влился в поток машин и не спеша катился в сторону Речного вокзала. А значит и к Большевистской, к выезду из города… К трассе на Алтай!
— Струну я убрал, — заговорил Витя, — так что не беспокойся. Можешь двигаться свободно. Но не советую пытаться меня как-то… вывести из строя. Весовые категории разные, сама понимаешь. Да и я за рулем, машина может вильнуть не туда. В общем, ты — девушка умная, последствия сможешь додумать.
— Что ты собираешься со мной сделать?
Она старалась держаться, старалась выглядеть сильной, но страх был сильнее, а потому последние слова фразы потонули во всхлипе, а перед глазами повисла пелена слез. Непривычная пелена… Так с ходу Виола не могла вспомнить, когда плакала в последний раз, а потому не могла побороть начинающуюся истерику. Просто не имела опыта борьбы с ней!
— Как я и говорил, я собираюсь провести с тобой два дня на Алтае.
— А потом?
— А потом — я умру, а ты поедешь домой. Если захочешь — вызовешь полицию и расскажешь, что тебя похитили и увезли силой. Не захочешь — просто закажешь такси прямо до дома.
— На какие шиши? — она пыталась сказать это с издевкой, но демонстрировать сарказм сквозь слезы и всхлипы было слишком сложно.
— На заднем сиденье — пакет. Загляни туда.
— Не хочу!
— Как хочешь, — пожал плечами Витя.
На несколько секунд в салоне автомобиля установилась тишина, нарушаемая лишь гулом мотора, да частыми всхлипами девушки, а затем откуда-то из глубин бардачка раздалась трель телефонного звонка. Даже не мелодия, просто звонок…
Витя достал телефон и, насколько Виола могла судить, взглянул на него довольно озадаченно. Кажется, он даже немного колебался, прежде чем принять звонок.
— Слушаю.
Всхлипы Виолы затихали — она смогла наконец-то взять себя в руки. Как ни банально это звучало, но слезами горю не поможешь, а ей сейчас нужно быть максимально внимательной и наблюдательной. Слушать, вникать, внимать, запоминать любую информацию, которая поможет ей спастись от этого сумасшедшего, обладающего к тому же невероятными способностями.
— Нет! — сказал тем временем Витя в трубку. Сказал резко и внятно. Слов его собеседника Виола не слышала, но пауза была достаточно долгой — должно быть, Вите что-то говорили, в чем-то его убеждали.
— Еще раз говорю, нет. Не в деньгах дело, Шрам. Я даже не хочу знать, что это за заказ. Я вообще еду отдыхать! Да, просто отдыхать! Нет! Все! И не ищи меня, это может плохо кончиться. Для тебя и для твоих ребят. Все! Прощай.
Он нажал «отбой» и, открыв окно, просто выбросил телефон на дорогу.
Виола не нашла ничего лучше, чем спросить:
— Кто это был?
— Не важно.
— А зачем было телефон выбрасывать? Он все-таки денег стоит…
— Плевать. Я не хочу больше ни с кем говорить.
— Так, может, ты и меня высадишь на ближайшей остановке и поедешь дальше наслаждаться тишиной и одиночеством? — на этот раз саркастический тон удался хорошо. Настолько хорошо, что Витя рассмеялся.
— А ты молодец. Не только красавица, но и умница. Нет, твоя компания мне по душе, в отличие от этих людей. О! Кстати, у тебя самой-то телефон с собой есть?
Виола развела руками.
— Не врешь? Мне бы не хотелось начинать нашу поездку с ощупывания твоих карманов. Не будем врать друг другу?
— Сам подумай: я же обливалась. Я же вся мокрая была. Телефон я дома оставила…
— Ну мало ли, может у тебя особо навороченный и водонепроницаемый?
— Так обыщи меня! — с вызовом сказала Виола.
— Не стоит. Я тебе верю. К тому же, ты же видела, что я могу, и не захочешь подвергать опасности людей, даже если они для тебя — совершенно посторонние, верно? Тем более, что я обещал, что не причиню тебе вреда и ты сможешь уйти в понедельник к вечеру куда пожелаешь.
— Верно! — зло ответила она. — А кстати, что ты можешь? Я видела, как ты гнул монетку, как управлял водой в фонтане, и это был не фокус! Что это было?
Витя довольно улыбнулся. В этой улыбке чувствовалось что-то вроде злорадной гордости футболиста, только что перебросившего мяч от своих ворот к воротам соперника и при этом еще и забившего гол.
— Давай уже, колись! Сам же говорил: «Не будем врать друг другу»!
— А я и не вру. Я просто молчу.
— Отлично! Значит, и я молчать буду. Ты меня зачем украл? Кажется, чтоб я скрасила тебе эти выходные, которые ты считаешь последними в своей жизни? Вот и прекрасно. Буду ехать молча, раз тебе больше по душе тишина.
— Ладно, ладно… На самом деле никакой тайны от тебя тут нет, это я больше по привычке. Ты и так все видела. Я — телекинетик. Очень сильный телекинетик.
— То есть ты можешь двигать предметы усилием мысли?
— Я бы немного уточнил, что это скорее не усилие мысли, а напряжение воли, но смысл понятия «телекинез» ты понимаешь верно.
— Ты — что-то вроде Магнето из «Людей икс»?
— В отличие от него у меня нет ограничений по материалам. Я могу двигать хоть металл, хоть органику. Я могу заставить двигаться любой предмет, если я его вижу.
— Даже воду?
— Могу и воду. Хотя с ней сложно. Она текучая, на нее слишком много сил уходит.
Виола вспомнила свою неудачную попытку его облить. Вспомнила, как при полном безветрии поток воды словно снесло порывом ветра.
— Но с фонтаном ты справился, — констатировала факт Виола, — хотя воды там было много.
— Нет, в фонтане я просто изменил форму труб.
— То есть ты — уехал, а фонтан — так и хлещет в разные стороны?
— Да! Здорово, правда? — Витя улыбнулся. Широко, ярко, весело. Как маленький ребенок, который абсолютно искренне считал, что винегрет, раскиданный по кухне — это красиво, и поэтому позвал маму, показать ей, какую красоту он сотворил. Ведь это ж здорово, когда фонтан в центре города на день Ивана Купала сходит с ума и струи начинают бить во все стороны! Смешно! Красиво!