Я беспокоюсь о твоем здоровье и благополучии. Всем своим сердцем я желаю быть с тобой рядом, когда придет время родов.
Но, Делла, я не могу. Пойми меня. Если бы даже я мог вернуться домой, я снова подвел бы тебя, как уже было не раз.
Ты сейчас сердишься. Наш брак оказался совсем не таким, каким представлялся тебе в мечтах. Но, Делла, выходя за меня, ты знала, что я служу Конфедерации. Знала, что мы ведем войну. И ты согласилась во время беременности жить с моими родителями. Мне очень больно, что твоя любовь превратилась в ненависть. Мое сердце болит от…
На этом письмо обрывалось, последние слова были размыты кровью.
Несколько минут Делла сидела не шевелясь. Потом допила виски. Ее надежды превратились в прах.
Кларенс погиб, веря в то, что Делла ненавидит его и раскаивается в том, что вышла за него. Он умер, считая, что предал ее и своих родителей. И все это по ее вине. Она не заслуживала прощения.
Вытерев глаза тыльной стороной ладони, она принялась заворачивать письмо Кларенса обратно в ткань, но вдруг остановилась, заметив, что в нее завернуто что-то еще. Это было ее последнее письмо. И дубликат их с Кларенсом свадебной фотографии.
Ей не нужно было читать то письмо. Потому что каждое слово, полное ненависти, было выжжено у нее в сердце. Отшвырнув его, Делла вытерла вспотевшие ладони о рукава, после чего придвинулась поближе к лампе и потянулась к фотографии.
Кларенс на ней торжественно стоял, высокий, широкоплечий, красивый, в военном мундире. Одной рукой, затянутой в перчатку, он прижимал шляпу к груди. Другая лежала на плече Деллы. Ее свадебное платье элегантными складками ниспадало до самого пола и казалось сплошным водопадом лент и кружев. Сама она была без перчаток. Почему? Не могла вспомнить.
Скудный свет лампы и коричневатый фон фотографии делали ее такой молодой, невинной и такой юной. Сколько ей было в день свадьбы? Всего шестнадцать. Она улыбалась, уверенная, что счастье будет длиться вечно, что их любовь выдержит любые испытания. Она совсем не знала жизни.
Но Кларенс смотрел в объектив камеры с мрачной серьезностью. Делла вспомнила, как ругала его за то, что вид у него не счастливый, а скорее траурный. Теперь она поняла – он уже тогда знал, что впереди его ждут трудности и лишения. Что их брак не будет романтичным и сказочным, как рисовало Делле воображение.
Какой же она была глупой тогда!
Делла представляла себе, как будет встречать мужа, приехавшего домой на побывку, осыпать его поцелуями, как проведет в гостиную, наполненную разодетыми дамами и лихими офицерами в безукоризненных мундирах. А еще Делла представляла, как в дорожной коляске поедет в полк к Кларенсу на краткое, полное романтики свидание. Она представляла себе, как в кругу других храбрых юных жен готовит бинты для раненых, внося таким образом свою лепту в ход войны.
Через неделю после того, как была сделана эта фотография, Кларенс вернулся в полк. За весь следующий год Делла видела его всего три раза. Не было ни романтических свиданий, ни веселых приемов. Одна задругой ее прекрасные фантазии умирали, задавленные свалившимися на плечи заботами и постоянным страхом за себя и близких.
Делла несколько долгих ми нут разглядывал а вы цветшую фотографию. Боже, что это? Слезы?! Она много лет не позволяла себе плакать. Но сейчас, уронив голову на стол, зарыдала.
Глава 2
Делла, всхлипывая, проснулась. У нее болела грудь, лицо было мокро от слез. Обычно воспоминания о ночных кошмарах не покидали ее в течение всего дня, наполняя сердце горечью и болью. Ей хотелось лежать вот так, свернувшись калачиком в постели. Но нужно было кормить скотину, полоть огород, гладить белье.