Свадьба на костях. Часть 1 - Байрашная Анна Сергеевна

Сегодня уже можно сказать о том, что я уехала из родной страны. Прожила в Мексике два года. Мой сыночек Демир – красивый и умный, как его отец. Его папа хороший человек, но он полюбил другую женщину задолго до того как женился на мне. Я думаю, что обязана вам рассказать о том, почему это все со мной произошло.

Три года назад моя жизнь была ничем не омраченной и веселой. На тот момент я заканчивала медицинский институт в Ване. Училась на педиатра, так как очень сильно любила детей. Тогда мне казалось, что жизнь будет всегда такой радужной. Но на каждое счастье идет свое горе. К сожалению, нашу жизнь омрачала долгая десятилетняя кровная вражда между двумя кланами.

2011 год. Осень. Турция. Ван.

Мой отец, Мехмет Сорал, глава нащего клана, был очень суров. Неподчинение или оскорбление в его адрес приравнивалось к смерти. Последние дни он все время ходил сам не свой, задумчивый. Но сегодня ночью он уехал на своем черном внедорожнике. Все женщины нашего дома были счастливыми. Буквально все говорили: «Конец кровной вражде. Наконец-то мы перестанем захлебываться кровью своих сыновей». Только моя мама сидела около окна и тихонечко плакала. Я подошла к ней, прижалась к ее плечу и спросила:

– Мамочка, почему ты плачешь? Ведь женщины говорят о том, что кровная закончится. Ты от радости плачешь?

Помню, мама на меня взглянула, нежно приложила свою теплую ладонь к моей щеке и очень грустно сказала:

– Милая моя Бихтер, если бы я могла этому радоваться, как все остальные. Если бы ты знала, какую цену запросили УстЮны. Цена окончания вражды, которую начал твой дед, твоя рука. Твой отец поехал договариваться о твоей свадьбе со старшим сыном Усттонов, Кималем.

Конечно, мне сразу в это не поверилось. Я даже засмеялась, потому что подумала, что это шутка, но, взглянув в материнские глаза, поняла, что это действительно так. Я стала кричать, что это не может быть правдой. Отец не может так поступить со мной, так как я его единственная дочь из четырех детей. Мама взглянула на меня, медленно поднялась и подошла ко мне. Она печальным голосом промолвила:

– Бихтер, я прошу тебя, не кричи. Ты обязана выйти замуж за Кималя. Твой дедушка…

– Знаю, знаю! Мой дедушка убил десять лет назад сына главы Устюнов! Он начал эту кровную вражду! Но почему именно я должна расплачиваться за его грехи? Мама, в чем я-то виновата? Ведь все знают, что это грех твоего отца, разве не так, мама?

Конечно, мои слова ее сильно ранили. Возможно, именно поэтому она мне тогда и сказала те странные слова, смотря прямо в мои глаза:

– Ты можешь возражать, это твое право, и его никто не отнимает, но спорить с обычаями никогда нельзя!

Потом она схватила меня за руку, потащила против моей воли в спальню и швырнула на кровать, словно собаку. Я плакала, умоляя ее не делать этого, но она меня не слышала, а возможно, просто и не хотела слышать. Ее слова звучали как удары колокола.

– Ты дочь Мехмета Сорала, главы клана Соралов. Ты в первую очередь должна почитать наши обычаи и жить согласно им, хоть за окном и двадцать первый век. Так, значит, и живи согласно им! Тебе ясно?

Вытирая слезы, я кивнула головой, угукнула и уткнулась носом в подушку, закрыв глаза, а мама с грохотом и злобой захлопнула за собой дверь из красного дерева. Я рыдала и не верила в это, так и уснула с огромной тяжестью в душе. Я понимала, что если выйду замуж, то могу сразу забыть про учебу. Согласно обычаям, я должна буду сидеть дома и заниматься детьми и домашними делами. Мой отец приехал в особняк Устюнов для того, чтобы договориться по обоюдному согласию о моей свадьбе. Его приняли как положено для рода Устюнов, усадили за свой стол и принесли выкуп за невесту – всего тысячу золотых монет. Такая вот сделка. Цена за мир: с одной стороны – моя жизнь, мое будущее, с другой стороны – такая жалкая и ничтожная сумма денег. И это был результат договоренности, чтобы не лилась рекой кровь, чтобы все наконецто закончилось, но кто мог подумать, что от этого станет еще хуже!

Глава клана Устюнов Охмет позвал своего сына Кималя. Парень с самого утра ходил веселый, ведь он женится на той, в которую был влюблен. Брюнет с темными глазами и красивым орлиным носом, Кималь всегда ходил в черном смокинге и белой рубашке. Но за этой привлекательной внешностью скрывались грязь, грубость, жестокость человека, замешанного в мерзких делах. Руки этого красавца были залиты кровью так сильно, что отмыть их было уже невозможно. На его счету были жизни сотен тысяч невинных душ, смерть всех тех, кто употреблял героин, который изготавливали и транспортировали наши кланы. Одним словом, заключение нашего брачного союза означало не только конец кровной вражде, но и новое партнерство по продаже и реализации порошка (героина).

Этой вестью также была недовольна жена покойного Орхана Устюна, госпожа Фереде. Женщина после смерти своего мужа стала узницей злополучного дворца Устюнов: по обычаю вдова со своими детьми должна оставаться жить в семье покойного отца своих детей, не может вернуться в родительский дом и должна заниматься только домашними делами. Фереде не знала, где ей искать защиты. Увидев Вурала, она подошла к нему и попросила:

– Вурал, постой! Я прошу тебя, помешай этой свадьбе! Ведь вы берете девушку из семьи, погубившей моего мужа! Ведь он твой родной брат! Он отец твоей племянницы!

Конечно, на тот момент у Вурала сердце кровью обливалось, но он был не в силах противостоять обычаям и сказал как-то колко, положив свою грубую ладонь ей на плечо:

– Фереде, ты мне как сестра. Но если бы я только мог помешать этой свадьбе, я бы это сделал. Если бы мог… Да ты и сама знаешь, что кровная вражда – это страшно.

Эти слова подействовали на нее как разряд электрического тока, она сорвала его руку со своего плеча и произнесла горестно:

– Значит, и ты подчинился? Всем, я вижу, наплевать на то, что я чувствую! Наплевать! Лишь бы закончилась кровная вражда, а как – неважно!

Ее тоже можно было понять. Она рано потеряла мужа. Возненавидела всю нашу семью. Теперь этой несчастной женщине придется смириться с тем, что внучка убийцы ее мужа будет жить с ней под одной крышей. Фереде, горестно взглянув в глаза Вурала, лишь вытерла слезы и ушла на второй этаж. Молодой человек с болью проводил ее взглядом, а потом промолвил:

– Если бы я только знал, что эта свадьба принесет нам столько горя… Если бы я только мог предвидеть! Ни за что бы не согласился с этим браком!

К превеликому сожалению, нашей свадьбе ни один из домочадцев не смог помещать, в том числе и Вурал. Его слово почти не имело никакого значения в этом доме. Он был лишь сыном господина Охмета и так же, как и все остальные, не имел права голоса.

Опечаленная Фереде зашла в комнату, где сладко спала Ясмин, маленькая девочка с золотистыми волосами и голубыми глазами. Эта девочка и была дочерью Орхана Устюна, умершего от руки моего деда Неджати Сахбасса, маминого отца. Мне лишь известно, что мой дед влюбился в жену Орхана, Фереде. Любовь и ревность затмили его глаза, и в массовой драке дед застрелил Орхана. Фереде тогда была беременна. От перенесенного стресса молодая женщина могла потерять ребенка. Но Аллах посчитал правильным сохранить ребенку жизнь, тем самым восполнить Фереде потерю мужа, ведь маленькая девочка будет так похожа на Орхана, ведь Ясмин будет его родной частичкой, в которой течет его кровь, будут его гены. Женщина подошла к кровати и прилегла рядом с дочерью. Она нежно поцеловала ее в лобик, ласково улыбнулась и тихонечко заплакала, лаская маленькие ручки крошки.

В гостиной мой отец уже договорился насчет моего сватовства и свадьбы. В этот момент моя душа почувствовала, как папа пожал руку дяде Охмету. У меня словно что-то кольнуло в груди в тот момент, и я открыла глаза.

– Господи! – шептала я. – За что мне все это? За какой грех? Я не смогу жить без любви! Не смогу! О Аллах, что же мне делать? – зарьщала я, не сдерживаясь от печали, и наволочка промокла от моих соленых слез.