Главное, что мама и сейчас поможет. Они с папой обязательно что-нибудь сделают. Ведь наш папа – герцог.
Вид юной сестренки с ее светлыми кудрями и встревоженным лицом укрепил решимость Люсинды покинуть дом. Сесиль только исполнилось шестнадцать, и она начала выезжать в свет. У нее уже появились подходящие поклонники, но за последнее время они не давали о себе знать, что становилось подозрительным. Видимо, история с этим злосчастным портретом заставила их задуматься, достаточно ли у них отваги, чтобы жениться на одной из сестер Малколм.
Люсинда обязана была уехать из Лондона, чтобы три ее сестры благополучно вышли замуж. Ее время прошло, ведь ей уже исполнилось двадцать два года. В течение шести лет она честно пыталась найти себе подходящую партию, но теперь довольно. Девушки из рода Малколмов, одаренные опасным чувством предвидения, время от времени исчезали из поля зрения публики, так что не она первая. А неизвестность таила в себе возможность обрести свободу.
– Я далеко не уеду, – пообещала Люсинда. – Кузина Фелисити сказала, что я могу остановиться у них с Эваном до тех пор, пока не решу, что делать дальше. Я уеду в Шотландию инкогнито и там буду жить под вымышленным именем. А на жизнь я вполне смогу зарабатывать пейзажами. Ведь я никому не наврежу, если буду писать реки и деревья. Думаю, вдали от Лондона мне будет намного лучше.
Она столько раз уверяла себя в этом, что ее голос звучал весело и уверенно, хотя она солгала насчет Шотландии, чтобы сбить с толку Сесиль.
– Как же ты туда доберешься? – испуганно прошептала Сесиль. – Шотландия так далеко, а на дорогах столько опасностей!
– Лучше, чтобы ты ничего не знала – не придется потом лгать. Иди и запомни: сегодня вечером ты меня не видела. А через несколько дней к тебе вернутся все твои ухажеры, и все будет хорошо.
Но Сесиль по-прежнему выглядела испуганной.
– В Лондоне полным-полно грабителей! Я слышала, папа говорил, что сейчас небезопасно гулять по улицам. Не можешь же ты уйти без лакея и факельщика.
– Обещаю обо всем позаботиться, – поклялась Люсинда, на этот раз совершенно честно. Она не отличалась особой храбростью.
Она обняла расстроенную Сесиль и ласково подтолкнула ее к двери.
Оставшись одна, Люсинда еще раз огляделась, затем выскользнула на балкон с саквояжем и коробкой красок. Нужно было поскорее исчезнуть, пока Сесиль не успела все обдумать. Родители уехали на обед, откуда собирались отправиться на бал, но это не означало, что их нельзя было быстро найти.
Люсинда все тщательно продумала. Она наняла носилки, которые должны были доставить ее к харчевне, откуда через час отправлялся дилижанс в Шотландию. На самом деле у Люсинды было отлично развито чувство самосохранения, поэтому у нее и в мыслях не было туда ехать. В Шотландии слишком суровый климат.
Бросив прощальный взгляд на свою уютную милую комнату и стараясь не думать о том, какой поднимется шум, когда сестры обнаружат ее исчезновение, она смахнула со щеки невольные слезы. Крепко сжав губы, Люсинда выкинула саквояж и коробку на растущие внизу кусты, затем опустила на лицо капюшон накидки и поспешила к лестнице для слуг. Свое изящное муслиновое одеяние она сменила на скромное платье горничной из грубой шерсти, чтобы не бросаться в глаза в харчевне, где собираются простолюдины. Наверное, она будет выглядеть ужасно, когда туда доберется, но в этом-то и заключался ее замысел – никто не должен был ее узнать.
Двор их роскошного особняка окружала высокая стена, поэтому никто не мог увидеть, как она забирала свои вещи. В это время года сумерки наступают рано. Со старого дуба заухала сова, но девушка не испугалась. Теперь осталось самое легкое – она знала, где найти ключи от ворот.