– Согласен, но что можно сделать, чтобы это узнать наверняка. Все коробки под строгим учётом и просто так на полке в аптеке не стоят. Не возьмёшь и не проверишь что в них храниться.
– Верно, но эти коробки всё-таки попадают в руки Полины?
– Да, но на очень короткое время – пока она их несёт со склада, или кто там их ей выдаёт, до клиента, а это – не более нескольких минут и то под бдительным наблюдением множества видеокамер.
– Тоже верно, но неужто на всём пути следования со склада до клиентского зала – нет ни одного участка, где бы оставалась только одна камера видеонаблюдения?
– Не знаю, надо спросить у Полины.
– Уточни, пожалуйста, и если такой участок всё-таки есть – нам нужно этим воспользоваться!
– А что ты задумал?
– Пусть Полина уронит на пол коробку с лекарством. Тогда она сможет без всяких подозрений, как бы случайно, на неё наступить.
– И что это нам даст?
– Пусть наступит по возможности аккуратно, так, чтобы не повредить внутреннее содержание коробки. Иначе большого скандала в аптеке ей будет не избежать! А так помяла коробку, ну и помяла – не съедят же её за это?
– А дальше?
– А дальше: передашь ей вот это кольцо. Оно должно быть завтра одето на её указательный палец, – произнёс следователь и вынул из кармана красивое женское украшение. – Если спросят в аптеке: «Откуда такое красивое украшение?», то пусть скажет, что – жених подарил, к свадьбе, мол, потихоньку готовимся, то да сё. Вы ведь действительно готовитесь к свадьбе? – простодушно улыбнулся Соловьёв, глядя в глаза другу.
– Ну, не знаю, – засмущался Корнилов.
– Ну, так будете готовится! Это я тебе по собственному опыту знакомства со своей женой говорю. Кстати, свидетелем на свадьбе не забудь меня пригласить!
– А что это за кольцо такое? – заинтересованно спросил Корнилов, вертя в руках «подарок» следователя.
– Ничего особенного, стандартный аксессуар агента – видеокамера со ста восьмидесятиградусной оптикой, – равнодушно пожал плечами Соловьев. – Оно понадобиться, чтобы зафиксировать детальное изображение самой коробки и её содержимого; пусть Полина, когда достанет из коробки пластины, или – какая там будет упаковка таблеток, немного подержит их недалеко от кольца. Покажет, что вроде как переволновалась и проверяет целостность содержимого. Думаю, что произошедшее спишут на её эмоциональное состояние. При этом Полина в сложившийся ситуации должна себя вести максимально естественно.
– А если её всё-таки администрация аптеки заподозрит что-то неладное?
– Неладное в чём? В том, что человек случайно уронил коробку с лекарствами? Ты, например, в своей жизни ничего и никогда не ронял?
– Ронял, конечно, но она должна наступить на коробку?
– Ну, с кем не бывает! Бывает, что люди по своей неловкости и не такое ещё делают! – рассмеялся Соловьёв и похлопал совсем растерявшегося друга по плечу.
– Надеюсь, что у тебя опыт побольше моего будет, – неуверенно согласился Корнилов.
– Не бойся, Коля, женщины – прирождённые артистки и я верю, что у твоей Полины всё пройдёт как по маслу!
– А к тебе у меня тоже есть дело! Убийцу пострадавшего нам надо побыстрее найти, уж очень на меня моё начальство насело: вынь да положи им на тарелочке с голубой каёмочкой матёрого преступника! – рассмеялся Соловьёв.
– А не слишком ли вы вольготно, господин старший следователь, эксплуатируете не подчинённые вашему ведомству научные ресурсы? – пытаясь подавить волнение за Полину, спросил Корнилов.
– Каюсь, есть немного, но ведь мы с тобой работаем на благо родного Отечества! Не так ли, мой друг? – заглядывая Корнилову в глаза и стараясь удержать серьёзность на лице, спросил Соловьёв.
– Что верно, то верно, господин следователь! Ладно, уговорил, придётся мне ещё пару ночей на благо Отечества и родной прокуратуры поработать.
– Я знал, что ты парень с понятиями и очень ответственный! – ответил Соловьёв и похлопал друга по плечу.
– Выкладывай, что нужно? – серьёзно спросил Николай.
– Я обратил внимание на одну привычку убийцы, а именно – хмыканье! – сказал Соловьёв и поднял для пущей важности вверх свой палец.
– Нашёл важную примету преступника! Ну, прямо настоящий Пинкертон! У нас, поди, весь город хмыкает, – рассмеялся Корнилов.
– Э, нет, мой дорогой друг! Вот тут ты совершенно не прав! Хмыкают конечно все, но как часто? Ты, например, сколько раз в день хмыкаешь?
– Ну, один или, может, два, а может и не одного вовсе, – пожал плечами Корнилов.
– Во! Может быть, а может и ни разу в день. Что и требовалось доказать! А сколько раз за время пребывания в квартире потерпевшего хмыкнул убийца?
– Не знаю, не считал, – пожал плечами Корнилов.
– А я, дорогой дружище, сосчитал – три раза! И причём, он хмыкает только тогда, когда чем-то очень доволен, – торжественно объявил следователь.
– Неужто три?
– Именно, и за неполные полчаса! Ты так часто хмыкаешь?
– Нет.
– Вот, а поэтому, будь другом: просмотри, пожалуйста, записи его разговоров с людьми. Может нам повезёт, и ты отыщешь людей, с кем общался пострадавший, хмыкающего человека?
– Постараюсь, но материала очень много, а я один.
– Я тоже один, но справляюсь с вверенными мне преступниками! – рассмеялся Соловьёв.
– Но учти, – это и с моей помощью! – в ответ рассмеялся Корнилов.
Глава 6. Полина
Когда Корнилов скрылся за дальним домом, Полина ещё на что-то надеясь, немного в задумчивости постояла у окна и, наконец, пошла домой. Мимо пробежали соседские ребятишки. Поздоровались и хихикая понеслись дальше, нарушая тишину старого блочного дома. Девушка немного повозилась с замком и открыла входную дверь.
– Это ты, Полинушка? – раздался негромкий голос из глубины квартиры.
– Да, – это я, мама! – крикнула в ответ девушка из коридора, стягивая с ног сапоги. – А чего ты лежишь в темноте?
– Экономлю, Полинушка, недавно ведь опять электричество подорожало, а зарплата твоя не такая уж и большая, чтобы нам попросту деньгами сорить.
– Не я одна доход в нашу общую копилку приношу. У тебя пенсия есть, так что мы с тобой вдвоём работаем! – подбадривающе весело ответила девушка и, подойдя к лежащей на диване матери, поцеловала её в щёку.
Конец ознакомительного фрагмента.