РЕДАКЦИОННАЯ КОРЗИНА
Не пойдет.
Счастлив художник, кто услыхал крик человека сквозь зубы: «а-а». Он станет скуп на слова.
ПРОТОКОЛ ТОРЖЕСТВЕННОГО МИТИНГА В ЗАЛЕ ИСПОЛКОМА С УЧАСТИЕМ ТОВАРИЩА ЛЬВОВА
На эстраде в полном составе исполком. Внизу столики с печатью.
<i>Где сидит Валя, сильно напудренная…</i><i>— Жданов, прошу не портить бумагу, положи карандаш!</i>На трибуну всходит товарищ Гельц.
— Сегодняшний день, товарищи, мы собрались при исключительных обстоятельствах. Нет надобности напоминать вам, чем наша область обязана товарищу Львову и нашей родной Красной Армии. Если мы сидим в этом зале, а не болтаемся на виселице, если наши горы опять свободны, виноградники перекапываются, промышленность восстанавливается — этим всем мы обязаны его неутомимости, находчивости, уменью бить наверняка. Говорить комплименты не к лицу коммунисту, но — сами понимаете, товарищи, — я только выражаю за нас всех, за сотни аулов и кошей, за собравшихся тут, в зале, те естественные чувства и настроения, которые заставляют нас сказать выдающемуся работнику революции:
«Спасибо тебе, товарищ! Не забудем!»
(Бурные аплодисменты. Все встают.) Тов. Львов, весь красный…
Тов. Львов поднимается на трибуну:
— Я буду преступником, товарищи, если начну с этой эстрады говорить вам о наших победах и достиженьях. Дело обстоит так: мы выкурили противника. Но если мы сложим руки и начнем болтать…
<i>— Он, кажется, рассердился на Гельца!</i><i>— А ты рада вынюхать склоку. Не ожидал, что Львов такой невзрачный.</i><i>— Он только ростом мал, а вовсе не невзрачный, ничего ты не понимаешь. Посмотри на его губы и затылок.</i><i>А глаза-то. И курносенький…</i><i>— Поздравляю!</i><i>Влю…</i><i>— Дур…</i><i>— Валя, тебя зовут на эстраду!</i><i>— Кто?</i><i>— Карпов. К нему сейчас подошел Асланбеков. Вот опять… иди!</i><i>. . . . . . . . . . . . . . .</i><i>— Ну? Зачем тебя вызывали?</i><i>— Ничего не понимаю. Спросил, кто принимал объявленье о новой кинопрограмме. Точно это мое дело!</i><i>— Странно. Мне кажется, что-то случилось. О чем они там шепчутся?</i><i>— Дай новый карандаш, я буду продолжать. Ничего не случилось, просто полная бесхозность…</i>Тов. Гельц поднимается на трибуну:
— Товарищи, но весьма важным причинам объявляю митинг закрытым.
<i>— Вот тебе бесхозность!</i>ТЕЛЕФОН
— Ноль один. Алло! Кто в редакции?
— Сторож.
— Мироныч, кто принимал объявления?
— Я принимал.
— Припомните, кто вам дал объявленье о новой картине в «Светозаре»?
— О новой картине в «Светозаре»? Дайте сообразить. Как будто барышня в шляпке с птицей.
— Вы ее раньше видели?
— Нет. Не могу, впрочем, поручиться, Степан Геннадиевич, ихнего лица я не приметил.
— Где бумажка с объявленьем? Сохранена?
— Поищу в типографии.
— Как найдете, доставьте ее тотчас же товарищу Асланбекову.
— Алло. Кино «Светозар»?
— Я слушаю.
— Кто у телефона?
— Бибик.
— Товарищ Бибику я звоню из редакции. Сейчас у меня был Асланбеков с представлением от вашей администрации. Почему вы так поздно спохватились?
— Мы и газету развернули только час назад.
— Вы уверены, что объявление сдано не вами?
— Совершенно уверен. Никогда никаких таких картин не было и в помине. Ее нет среди прокатных фильмов. Вообще это сплошной пуф.
— У вас нет оснований подозревать кого-нибудь в шутке или хулиганстве?
— Никаких. Может, среди ваших кто-нибудь?
— Мы тут ни при чем. Сторож принял объявление от неизвестной девицы в шляпке.
— Глупейшая история. Напечатайте опроверженье.
— Сделаем.
Аманаусское отделение ГПУ вызывает Вас сегодня между 8–81/4 часами в комнату № 4.
Аманаусское отделение ГПУ вызывает Вас сегодня между 81/4 — 81/2 часами в комнату № 4.
Тт. КАЗАНКОВУ, ИРИНЕ ГЕЛЛЕРС,
С. ИВАНИЦКОМУ, А. ЭЛЬ.
Аманаусское отделение ГПУ вызывает Вас сегодня между 81/2 — 9 часами в комнату № 4.