Значит, неприятному разговору быть.
– А стабилизировать его нельзя?
– Только с его согласия.
– А он…
– Его не выказал.
Черт.
Вот и все. Конрад уйдет, его слова «все в пределах допустимого» повиснут в воздухе, а проблема сама собой не исправится. Еще и Дэлл на меня наедет за «докторов».
Я тяжело вздохнула. Осталось только расплакаться перед чужим (хоть и другом) человеком. Кого теперь звать на помощь, к кому идти? Или просто слушать, а в тишине рвутся последние струны? Те самые, на которых еще держится наша мелодия.
– Мег…
Он заметил набрякшие в моих глазах слезы. А ведь я старалась прятать.
– Давай я лучше стабилизирую тебя?
– Зачем?
– Ты едва держишься. Возможно, все решится само собой или после разговора, но тебе ведь нужно до него «дожить».
«И пережить».
– Согласна? Это придаст тебе сил и решимости.
Странно, но я была ему благодарна. Действительно, едва ли мне помогут успокоиться обычные таблетки, да и помощь, предложенная так тепло, от души, всегда к месту.
– А надолго это… придаст мне сил?
– Я поставлю стабильный эмоциональный каркас, который будет действовать, ну, скажем, неделю…
– Лучше две или три, можно?
– Можно.
– А… что нужно делать?
– Ничего, – Халк мягко улыбнулся и взялся за мое лицо руками. – Просто смотри мне в глаза.
– Это не больно?
– Нет. Просто смотри…
А дальше светло-серые радужки светились в темноте. Совсем чуть-чуть. Было немного неприятно и щекотно, а еще почему-то горячо внутри головы, будто противился вторжению и оттого вскипал мой собственный мозг.
– Горячо…
– Молчи.
Время застыло. Была я, и был Халк. Прямо внутри меня – много Халка.
А потом ладони разжались.
Дэлл так и сидел в кабинете, откуда не так давно ушел гость. Смотрел не то себе на руки, не то на свет фонарика, который держал в руках, – маленький факел, из макушки которого пульсировала, будто живая, светлая полоса. Я никогда до того не видела эту штуку ни в его руках, ни вообще у нас в доме.
– Что это?
Его настроение было тяжелым и грустным, я ощутила это уже с порога.
– Фонарик. Рэй прислал, нашел в какой-то своей экспедиции…
Щелкнул переключатель – свет погас. Остался гореть торшер в углу да хранитель экрана на мониторе. Дэлл вздохнул так тяжело, будто готовился произнести прощальную речь. Наверное, не кинуться вперед, не опуститься на колени перед ним и не залепетать мне помогла «решетка стабильности» Халка.
– Сколько это будет продолжаться, Мег?
Я не стала спрашивать «что» – у нас не было принято играть в дураков и обманывать друг друга.
– Сколько ты еще будешь присылать ко мне разных «специалистов» – одного за другим?
«Да, наверное, после Стива нужно было выждать хотя бы несколько дней».
Я вздохнула тоже и промолчала.
– Кто следующий? Дрейк? Что именно ты скажешь ему – «что-то Дэлл мне не нравится?» Мег, может… – его голос непривычно дрогнул, – … я тебе просто разонравился?
И еще раз по больному месту. Да со всего маху.
«Спасибо большое».
– Нет. Я все так же люблю тебя.
Я подошла к нему, опустилась рядом на ковер, прижалась щекой к ноге, как кошка. Погладила колено.
– Просто я… волнуюсь.
– Из-за чего?
– Что-то не так… разве ты не чувствуешь?
– Со мной?
Как бы мне просто хотелось ответить «с тобой». Но, может, все-таки «с нами»?
– Не знаю…
– Иди сюда.
Спустя минуту я уже сидела у него на коленях. Моя рука на его груди – под пальцами мерно бьется сердце. Как когда-то в машине, а снаружи дождь. Он никогда не бросал меня в беде, никогда – лечил шрамы, защищал, наказывал обидчиков. И теперь самому любимому человеку в жизни не могла помочь я.
– Мне страшно, – прошептала тихо, – и я от этого устаю.
Он тоже устал – я чувствовала. От непонимания, от моего неприятия его другого.
– Неужели у меня нет права иногда побыть в дурном настроении?
– А отчего оно дурное? От меня?
Вот и настало время того самого разговора – не пришлось ждать три недели.
– Нет.
Вот и камень с плеча. По крайней мере, один.
– Тогда… отчего?
Если не расскажет сейчас, все просто продолжится.
– Не уверен… Не знаю. Просто депрессия, может… Кризис.
Я заглянула ему в глаза так глубоко, как только могла – конечно, я не Халк, но, говорят, любовь лечит куда лучше, и он ее там обязательно увидит.
– Я могу тебе помочь?
Меня нежно погладили по щеке.
– Нет, Мег… Я не знаю, откуда это взялось, – чувство, что я не делаю в жизни чего-то главного, важного. Что я – как будто пустое место. И еще…
Я боялась даже дышать, чтобы не перебивать.
– …меня как будто зовет к себе другое место, незнакомое. Я понимаю, что я там никогда не был, но тоска накрывает каждый раз все сильнее. Бред, да?
Бред. И не бред.
Если есть незнакомое ощущение, значит, есть и причина.
– Мы ее найдем, – пообещала я серьезно.
– Кого? Эту землю?
– Нет, причину.
Он улыбнулся печально, совсем невесело.
– Готова за меня драться до конца?
– Готова.
И гулко забилось, вторя словам, сердце.
– Вот только знать бы еще, с кем…
В этом он прав. Врага мы действительно не видели, однако теперь я знала самое важное – мы все еще вместе.
Пока вместе.
Нордейл в любое время года – чудесный город, но в декабре он становился особенно сказочным. Чем ближе к Новому Году, тем больше гирлянд появлялось на деревьях – кто и когда их крепил – загадка. Светились особенным золотистым светом фонари; самопроизвольно возникали на изогнутых дужках кованых вывесок стеклянные шарики. И будто из ниоткуда случался наплыв сезонных уличных торговцев, продающих в тележках на каждом углу сладкие вафли, засахаренные орехи, шоколадные крендели.
Зима только началась, и потому Нордейл – еще пока «обычный» Нордейл, разве что уютно-снежный, чистый. Атмосфера праздника проявится в полную силу недели через две, когда каждая витрина магазинов превратится в сказочную декорацию, – мне же ее, этой самой атмосферы праздника, хотелось прямо сейчас, и не на улице, а в собственном доме.
И потому я, приминая хрусткий снег подошвами ботинок, шагала за гирляндами.
У нас были цветные, но в этом году хотелось повесить в каждую комнату монотонные – светло-желтые. И, может, прикупить еще несколько потолочных снежинок. Помнилось, как счастливо мы с Дэллом занимались подвешиванием украшений в прошлом году, – беззаботное время, легкое, невесомое.
«Пусть оно вернется».
Да и просто проветрить голову – всегда хорошая идея. Купить в ближайшей кофейне апельсиновый кофе с карамелью, опуститься на одну из лавочек, подышать морозным воздухом, поглазеть на прохожих…
Успешно проветривать голову мне удавалось до самого обеда – за это время я успела нагрузить сумку четырьмя коробками диодной ленты и двумя упаковками блестящего узорного снега, – а потом… позвонил Стив.
«Мег, ты только не волнуйся, – произнес он в трубку ровно, – но на сегодняшней тренировке с Дэллом случилось ЧП – он не сумел преодолеть препятствие. Его «помяло», но уже все хорошо, я отвез его к себе, восстановил…»
Мои колени ослабли внутри торгового павильона – как раз возле лавочки.
«Помяло?» Что именно означало сказанное доком слово? Порезало? Обожгло? Порвало? Я не хотела даже пытаться это представить. Там, где ребята тренировались, внутри Пантеона Миражей, на пути могло возникнуть все, что угодно. И для того, чтобы обойти или увернуться от этого «чего угодно» требовалась максимально быстрая реакция, которая у Дэлла обычно присутствовала.
– Как? – спросила я хрипло и ошарашено. – Ведь он всегда… справлялся?
И потому со временем я отвыкла волноваться.
– Да, справлялся. Но сегодня в его крови… – кажется, Стив не желал мне в этом признаваться, но и утаивать не имело смысла, – я обнаружил слишком много алкоголя. Недопустимое количество.