Мысленно я вела подсчет людей, которые заходили. Пятнадцать мужчин и одиннадцать женщин, включая нас с Ли. И все это мне напоминало некий табор заключенных. Мужчины - в военных формах, женщины - в белых халатах. Так-так… Что-то мне стало нехорошо. Мне нужно было больше информации.
- Ты говорила, мужчин должно быть восемнадцать? – шепотом спросила я у Ли.
- Двое на посту. Охраняют территорию. Третий – Виктор Иванович Рогозин, главный, появится с минуты на минуту, - ответила она.
- А что охраняют тут? – спросила, не унимаясь. – Главное – от кого? Это же Сибирь!
Ли только невозмутимо поджала губы. А глаза так и говорили помолчать и угомониться. Я понимала, что мы слишком привлекали внимание. Поэтому решила с вопросами повременить.
И в этот момент в зал вошел мужчина, высокий, подтянутый и весь такой, как одна большая строгость. Лет за сорок, седина слегка тронула виски. Лицо слегка продолговатое, большие выпученные глаза, и тонкие, плотно поджатые губы. Все вмиг затихли, и стук его тяжелых шагов заполнил эту тишину.
Он лениво подошел к небольшой возвышенности, и, бросив красную папку на стол, оглядел присутствующих. Взгляд такой жуткий, пропитан злостью. И я поняла, что этот властный человек держит здесь всех в «ежовых рукавицах». По напряженным плечам присутствующих, я поняла, что его боятся.
- Итак… Начнем, - бросил он грубым голосом. – Я собрал вас всех тут исключительно из-за ЧП в прошлом месяце. Два человека погибли от несчастного случая. Полностью проигнорировав инструкции, и нарушая правила.
Ли возле меня заметно напряглась, и я, окинув её взглядом, увидела в её глазах злость и негодование. Это заставило напрячься и меня. Я мысленно задавала себе вопрос «Что происходит? Где я?». Но в голос я издала совсем другой:
- Я могу еще вернуться домой?
Ли приложила указательный палец к губам и отрицательно покачала головой.
- Нет, - это все, что она сказала, и мое сердце забилось в два раза сильнее.
- Меня зовут Виктор Иванович Рогозин – это для двух новеньких, - он открыл папку, выискивая нужный документ. – Ах, вот! Ольга Климова и Мика Хэвиленд, - он слишком громко произнес мою фамилию и хрипло рассмеялся. – Звучит, как название сказочного городка или некого мороженого.
- Лаш!!! – не удержалась я из-за своего укрытия.
- Простите?! Вы, что-то сказали? – его взгляд нашел меня и был совсем не ласковый. Человек заметно не любил, когда его прерывали. Но я просто не могла смолчать, когда надо мной откровенно насмехались.
- Хэвилаш! Моя фамилия Хэвилаш, - громко повторила я, и все в зале повернулись в мою сторону.
Виктор Иванович несколько секунд просто сверлил меня злым взглядом, одновременно изучая. Ли запоздало стукнула меня локтем в бок. Но я выдержала этот ледяной взгляд синих глаз.
- Что ж, Хэвилаш, будем знакомы. Хотя фамилия все равно звучит как мороженое, правда, и выглядишь ты так же, - продолжил он, и я вмиг опустила свой взгляд в пол.
Вот, черт!!!
Видимо, теперь я точно всем здесь запомнюсь.
- С ума сошла? – бросила Ли.
- Что? – возмутилась я.
Тем временем этот любитель мороженого продолжил свой монолог. Конечно, он так быстро, как мне хотелось, не отстал он меня. Мало того, произнося мою фамилию, он слишком выделял слово «лаш», отчего у меня создавалось впечатление, что я никогда не забуду этот эпизод своей жизни.
- Хэвилаш, подойди ко мне, - вдруг позвал он, и я на дрожащих ногах приблизилась к нему. На мгновение он задержал взгляд на моих глазах, потом скользко осмотрел все остальное. И мне почему-то стало мерзко. – Я изучал документацию о тебе, но все же я хочу знать, в действительности ты понимаешь, в чем заключается работа химического лаборанта?
Это жестокий прием - указывать при всех на мою квалификацию, принижая навыки. Поэтому вздергиваю подбородок, и гордо посмотрев в глаза своего нового босса, отвечаю:
- Работа лаборанта химического анализа заключается в выполнении лабораторных анализов измерений, а именно - в определении качественного химического состава вещества и количества, соотношений в нем химических элементов и соединений. Так же в осуществлении синтеза химических веществ в лабораторных условиях и оформления результатов анализа. Помимо колб, пробирок и реактивов, умею свободно использовать компьютерные программы обработки данных, механических и автоматических измерительных приборах разной степени сложности. Если таковое оборудование имеется, - добавляю я, чувствуя за себя гордость, что смогла отстоять свою профессиональную способность.
Рогозин сердито поджимает губы, наверное, не ожидая, что я окажусь настолько умной на свои годочки. Потом он переключает свое внимание на папку и достает оттуда два листа бумаги. – Это инструкция и правила поведения, пока ты находишься здесь. Лилия Сергеевна, - он сделал паузу, ожидая, пока из ряда женщин не вышла блондинистая женщина с точеной фигуркой, лет пятидесяти.
У нее было худощавое лицо, тонкие губы, напоминавшие мне усохшую курагу. На лице были, слегка великоватые для её овала, очки, которые совсем не скрывали небольшие морщины на глазах и темные круги под ними. Эта дама явно проводила много своего времени над чем-то очень щепетильным. Её холодный облик моментально отталкивал и навеивал на меня грусть от понимания, что уставшей внешностью она благодарна всецело своей работе в лаборатории.
- Эта женщина, - продолжил он. – Старший физиолог-ученый, которому ты полностью должна повиноваться. Она покажет тебе обстановку и то, с чем мы занимаемся. Ты должна беспрекословно исполнять все её требования и пожелания. Её и мои, в том числе. И это все, что тебе нужно знать! – подчеркнул он.
Я, было открыла рот, чтобы что-то возразить, но эта Лилия Сергеевна на меня так посмотрела, что у меня отбило дар речи.
- Все, что будет выходить за рамки инструкции и любые нарушения правил, будет нести за собой ужасные последствия, в виде наказания. И поверь, они будут не легкими, - он смерил меня строгим взглядом, ожидая возражений. – Сейчас ты пройдешь за Лидией Сергеевной. Тебе выдадут халат, и ты приступишь к работе.
Лилия Сергеевна двинулась к выходу, и я быстро посеменила за ней, действительно испугавшись того, что сейчас происходило. Я ни черта не понимала. И была возмущена и зла, и все просто держала в себе, не понимая, с чем я столкнулась и чего ожидать дальше. И решила так же следовать всему, что мне не скажут, пока не выясню, куда на самом деле я попала. Пока у меня было одно предположение, что это тюрьма строгого режима. И мне бы хотелось, чтобы это была просто чья-то злая шутка.
Глава 2
Этот день стал для меня самым долгим и ужасным. Все волнение и трепет от предчувствия, первой, любимой работы по профессии, угас, как мокрая спичка. То, что когда-то вызывало у меня интерес и стимулировало мою жизнь, разочаровало окончательно.
Неужели все не могло быть так просто, как у всех? Тебе предложили работу, и ты, согласившись, исполняешь свои обязанности, получаешь простую зарплату, опыт и стаж. Вечером приходишь домой, смотришь телевизор или идешь гулять с друзьями. На выходные едешь к родным и близким в гости.
Да, у меня почти не осталось родных. Но это не означает, что у меня не должно быть времени и выходных на себя и свою личную жизнь. Просто хотя бы пару дней, смотаться в гости к сестре, которая сейчас, к её счастью, оказалась настолько умной, что устроилась на работу дома. И теперь все её клиенты приезжают к ней домой, чтобы получить юридическую помощь.
А я вот, любительница приключений, которой никогда не сидится на месте, опять попала в очередную передрягу. Это я поняла в свой первый рабочий день. Когда убрала почти всю лабораторию. А это тысячи всяких колбочек и пробирок, которые надо было привести в опрятный вид и разложить для удобства, чуть ли не по «алфавиту». Кроме того, Лилия Сергеевна оказалась ужасной кофеманкой, и меня восемь раз отрывали от порученной мне работы, чтобы сделать ей кофе. К тому же, достичь правильной консистенции, которую она любила, мне удавалось только с третьего раза. Это настолько вывело меня и разозлило, что встало бы у нее сердце в этот момент от передозировки кофеина, я бы только порадовалась и получила удовольствие. Как можно столько пить кофе в ее возрасте?