- Твоей мачехе плевать на тебя, - усмехнулся он и потянулся к её выбившемуся из хвоста светлому локону. – Ты бы давно каталась, как сыр в масле, если бы приняла мое предложение, куколка.
Этот верзила предлагал ей себя не первый раз. Правда делал это всегда так, что хотелось бежать прямиком в Шиарский лес на западе, что, на самом деле, идея так себе. По слухам там обитает столько нечисти и разбойников, что даже императорские отряды без надобности туда не суются.
Но представить, как грубые, потные ладони Бройна будут к ней прикасаться, как похожие на вареники (и, наверняка, липкие) губы будут прикасаться к ней – было выше ее сил. О том, что происходит между мужчиной и женщиной Оливия в общих чертах знала от кухарок. Рассказы ее совсем не порадовали и уж тем более ничего подобного совершать с Бройном она не собиралась.
- Может и плевать, - собравшись с духом, сказала она. – Но если я опоздаю, то расскажу ей – почему это случилось.
Хищная улыбка Бройна стала шире, он приблизился так сильно, что нос Оливии засвербел от запаха рыбы (Бройн рыбачил на лодке своего отца, и этот запах всегда тянулся за ним длинным шлейфом).
Опершись обеими ладонями на стену по бокам от нее, Бройн проговорил чуть охрипшим голосом:
- Расскажешь? Даже о том, чем ты тут со мной занималась?
По спине Оливии прокатилась ледяная волна – он же не собирается воплотить свою угрозу?! Прямо здесь?! Он ведь не посмеет… Нет…
Похоже, Бройн прочитал ее мысли по лицу и наклонился к самому ее уху.
- Не бойся, куколка, - шепнул он. – Больно только в начале. А потом приятно. Обещаю, тебе будет так приятно, что станешь умолять, чтобы не останавливался.
От этого обещания Оливию заколотило уже по-настоящему, и скрывать дрожь она больше не смогла.
Нет, только не это… Рассказы кухарок может и сумбурные, возможно они берегли ее неиспорченный ум, но в общих чертах она понимала – Бройн хочет сделать с ней то самое.
Прижав к груди корзинку, будто она может чем-то помочь, Оливия проговорила, голос получился сдавленным:
- Ты не имеешь права. Я не давала согласия… Я дочь рода Грин и…
- И совершенно никому не нужна, - закончил за нее Бройн. – Твоему папаше не до тебя, Стелла – ушлая тётка, прибрала к рукам все ваше добро, пристроила дочку за баронета и теперь довольная управляет имением.
- Я же законная наследница… - попыталась противостоять его натиску Оливия, закусывая губу, потому что ладонь Бройна легла на талию и поползла выше к груди.
- Не смеши, - усмешкой оборвал он ее и, добравшись до выреза, зацепил его пальцем и стал медленно тянуть вниз. – Тебе ничего не достанется, и ты это знаешь. Единственный вариант для тебя не пойти по миру – это найти мужа. Замуж я тебя, конечно, не возьму, у меня есть невеста. Но быть моей наложницей не так плохо. Не находишь?
- Ни за что!
- А тебя уже никто не спрашивает, куколка, - усмехнулся Бройн.
Его пальцы всё сильнее оттягивали вырез платья, Оливия попыталась сопротивляться, но одной рукой её придавил к стене Бройн, а с другой стороны навалился его дружок.
- Только не ты… - прошептала она, чувствуя, как по щекам покатилось горячее.
Какой стыд… Какой позор… Она ведь не портовая девка, она из приличной семьи, пусть о ней там никто и не беспокоится. Но она не заслуживает такого…
Рыбак засмеялся, его грубые пальцы коснулись кожи на груди, Оливия взвизгнула и укусила губу, во рту появился вкус крови. Что делать?! Кричать? Да кто ее услышит в этом закоулке, да еще и во время ярмарки в честь императора? Тут хоть в барабаны бей – все утонет в гомоне толпы. А даже если кто и заметит, большинству плевать, мало разве в Робурге совращенных служанок? И пусть она совсем не служанка, а вообще-то из благородного рода – как и кому докажешь?
- Не я? – наклонившись к ее виску, шепнул Бройн, его ладонь скользнула в вырез, а пальцы нашли чувствительную вершинку и больно сдавили. Оливия вскрикнула, но Бройн, видимо, понял это по-своему и продолжил: - А, по-моему, тебе очень нравится. Да? Нравится? Ну скажи, порадуй меня, куколка…
- Не надо… - не скрывая слез, выдавила Оливия.
- Это не то, что я хочу услышать, - теряя терпение, прорычал Бройн и всем весом навалился на нее, прижав к стене.
Корзинка с яблоками рухнула, плоды покатились по брусчатке на мостовую, а сердце Оливии подпрыгнуло к горлу, в голове зазвенело, в висках запульсировало. Запоздало в ней проснулись инстинкты самосохранения, она изо всех сил забрыкалась, стала дергаться и пытаться вырваться.
- Пусти меня! Свинья!
- Ну нет, куколка, - хрипел Бройн ей в ухо, обдавая рыбьим запахом, от которого к горлу подступала тошнота. – Теперь ты мне покажешь, насколько у тебя там узко.
Оливия сражалась и кричала, но что она могла против двух здоровенных парней, которые ловко и со знанием дела задирают ей многочисленные юбки. Совсем скоро они дойдут до последней и тогда…
Она даже думать об этом не могла, а когда сухие и шершавые пальцы Бройна лапали ее за грудь, щипали и дергали, в голове пульсировала лишь одна мысль – это сон. Это просто сон, она вот-вот проснется.
Но когда все те же неприветливы пальцы коснулись ее нижнего белья, Оливия с ужасом осознала – сон не кончается. Она все еще в этом жутком кошмаре и сейчас случится такое, чего она не пожелала бы даже своей недоброй мачехе.
- Нет! – из последних сил закричала она
- Да, - с хриплой ухмылкой отозвался Бройн и заглушил ее крики грубым и поцелуем с запахом рыбы.
Оливия готова была провалиться на месте до самых недр, подземные реки Гномодара, готова была до конца лета драить конюшни, шить, стирать, только бы спастись от этого грубого и невыносимого человека, которому глубоко плевать на нее. Как, в целом и отцу с мачехой.
Чувствуя, как ужас захлестывает ее с головой, Оливия мысленно взмолилась Светлой богине, прося о помощи. Не то, чтобы она регулярно посещала алтари, но жрицы говорили, что Светлая богиня мудра.
- Хочешь поиграть? - продолжал натиск Бройн, нетерпеливо стягивая с нее белье. – Ну давай, Оливия, кричи, мне нравится, когда с огоньком.
- Помогите! – в отчаянии закричала она.
- Да-да, еще, - засмеялся Бройн, и Оливия ощутила прикосновение к ее бедру, внутри все передернулось, сжалось.
Неужели все произойдет вот так? Неужели рассказы кухарок настолько приукрашены? Это не может быть правдой, просто не может…
- Кажется, девушка не довольна, - прозвучал низкий и спокойный голос откуда-то слева.
Бройн с дружком резко обернулись, Оливия, шмыгая носом, тоже повернула голову.
В просвете на мостовой на черном, как сама ночь, коне с огненными глазами на них смотрел мужчина. В темном обмундировании и черной накидке, накрывающей даже лошадиный круп. Волосы смоляные, блестящие и до самых плеч, глаза – как звездное небо, а на голове сверкали остриями два коротких рога.
Часть 2
Часть 2 /Оливия Грин/
Лицо Бройна недовольно искривилось, очевидно, встреча его совсем не порадовала. Его приятель сперва немного отступил назад, щеки побледнели. Очевидно, ему внушительный облик незнакомца сказал о многом, потому что буквально через секунду он развернулся и, сверкая пятками, бросился к забору в подворотне. Перемахнул через него, как настоящий шиарский козел, и след его простыл.
Они остались втроем.
Оливию трясло. О того, что Бройн все еще сжимает ей бедро своими грубыми пальцами, от надежды, которая внезапно забрезжила слабым лучом. И от того, что перед ней демон.
Настоящий демон, о которых она только слышала от всё тех же кухарок. По слухам у императора среди поданных демонов очень мало – их материк далеко, и обмен по службе редкая ценность. Оливия даже представить не могла, что увидит демона вживую.
Демон.
Настоящий.
Даже не смотря на нынешнее положение и гадкую ладонь Бройна у нее на бедре, Оливия не могла не заметить, как он безупречен и красив.