Солнце пустошей - Гринь Анна Геннадьевна

Гринь Анна

Солнце пустошей

Новый особняк построили сразу после войны, не став очищать и восстанавливать развалины прежнего. Сейчас, спустя двадцать пять лет, руины заросли кустарником, фундамент, оставленный без присмотра заботливых хозяев, начал разрушаться, хотя до этого дом стоял несколько столетий. А сам камень почернел от крови тех тварей, что напали на людские земли.

Земля вообще пострадала изрядно. То там, то здесь встречались будто выжженные участки, на которых даже сорняки не росли. Старшие говорили, что далеко-далеко, где заканчиваются земли людей и начинаются бескрайние и теперь уже спокойные пустоши, земля полностью умерла. Там на сотни миль вокруг нет ничего, кроме серых камней на бурой земле. И ходить по той земле могут лишь живущие по ту сторону люди, наделенные магией.

Для юной девушки, гулявшей между обломками старых стен, пустоши и странные далекие люди казались лишь частью многочисленных страшных сказок, которыми пичкала всех трех дочерей господина Аррея нянюшка. Киррина, которую все звали просто Кира, не знала, чему верить. Рассказы нянюшки чудились ей настоящими небылицами, уж больно много отличий она нашла между собой и теми, кто родился на той стороне. Но у Киры не было возможности проверить слова своей няни — никто в округе не видел никого из тех, кто жил по ту сторону пустошей. Да и надеялись люди, что не увидят.

— Леди Киррина! — вскричал запыхавшийся мальчишка-слуга. — Леди… Вас всюду ищет господин.

На миг девушка прикусила язык, чувствуя досаду. Нельзя было терять время и возвращаться к себе, чтобы переодеться. Промедление куда хуже, чем появление перед отцом в неподобающем виде. Пусть он всегда прощал ей своеволие, но Кира старалась не задевать чувства родителя слишком часто.

Со стоном отряхнув землю со штанов, девушка побежала к белокаменному особняку — дому семьи не самого бедного, но и не слишком состоятельного дворянина.

Она влетела в кабинет отца и быстро поздоровалась, надеясь, что тот не станет ругаться. Но не услышала даже слов приветствия и удивленно осмотрелась. Ее старшая сестра с очень прямой спиной восседала в кресле у окна и выглядела спокойной, вторая по старшинству Алма почему-то с ужасом таращилась на отца, а тот, сильно постаревший за один день, сжимал в руке какой-то документ. Свиток тряпкой висел в руке мужчины, а на лице застыл ужас.

— Отец? — позвала Кира. — Отец?!

— Сегодня из столицы доставили королевский указ, — глухо произнес мужчина. — Прошло уже пять лет и настало время платы…

Кира охнула и прижала руку к губам.

— Королевский указ повелевает моей дочери отправиться в этом году в земли наших соседей, — закончил отец.

Алма побледнела и беззвучно расплакалась. Кира с тревогой взглянула на девушку. Алма была тоньше и нежнее остальных сестер. Нежный цветок лилии. Все, даже сестры, оберегали Алму от мира и жизни, а сейчас и без слов отца ясно кого он должен отправить.

У господина Аррея нет сыновей, значит, старшую дочь он не отдаст, та должна выйти замуж и передать владения своему мужу. А Алма следует за ней по возрасту.

— Война закончилась двадцать пять лет назад, так почему мы до сих пор вынуждены расплачиваться с соседями, каждые пять лет отправляя к ним дочерей? — выдохнула Кира. — Отец, ты можешь откупиться?

Алма с надеждой взглянула на мужчину, но тот лишь покачал головой.

— Я уже думал об этом, Кира, — произнес он тихо, — но это неподъемная сумма. Мне жаль, но я ничего не могу сделать.

Алма вздохнула и обреченно поникла. Кира не могла смотреть на сестру. Ей было ее нестерпимо жаль.

Они с Алмой были погодками, любили друг друга больше, чем старшую сестру, да и старшая не питала к девушкам той же привязанности. Для Катарины в жизни уже было место, определенность и стабильность. Она не зависела от обстоятельств так же, как ее младшие сестры. И это, пусть и незримо, но отделяло старшую от остальных дочерей.

Кира, закусив губу, посмотрела на Алму и произнесла:

— Отец, я хочу занять место сестры.

Пусть Алма и была старше, в их паре решения и ответственность за них всегда несла Кира. Даже если ошибку совершала старшая, младшая брала на себя всю вину, оберегая хрупкую сестренку от наказаний. Вот и теперь девушка почувствовала себя лучше, оградив Алму от неизвестности.

— Кира! — воскликнула сестра. — Не смей! Это не тоже самое, что взять на себя пару вечеров без ужина. Говорят, никто не видел девушек, которых отправляют туда. Ни одна так и не связалась с семьей. Ни одна не вернулась! Я не хочу, чтобы ты защищала меня. Не нужно.

— Я сильнее… и если там все так плохо, то справлюсь лучше. — Слова Алмы лишь больше убедили Киру.

Отец с тревогой посмотрел на дочерей.

— Решено, — не давая себе ни малейшей слабости, сказала Кира. — Я займу место сестры.

Садясь в карету и отправляясь в неизвестность, Кира представляла себе много всего. По большей части плохого. Девушки, отправлявшиеся на ту сторону не возвращались и не связывались с родными. Тут уж хочешь не хочешь, а начнешь верить слухам.

— Но хоть Алма получила шанс стать той, кем всегда мечтала, — утешала себя девушка, разглядывая собственное отражение в стекле окна кареты. — Она станет прекрасной женой, матерью, проживет долгую жизнь. Я же… Я всегда не слишком подходила подобному будущему.

Будто подтверждая это, девушка проигнорировала все отобранные сестрами наряды для путешествий и, не замечая укоризненных взглядов, облачилась в брюки для верховой езды, плотную узкую рубашку, наглухо застегнутый жакет и сапоги на шнуровке. Пусть сестры и говорят, что это не тот наряд, который подходит благородной девушке, но…

— Возможно, меня скоро не станет, так почему я должна обращать внимание на чужое мнение о моей внешности? Если эти странные люди, что живут по ту сторону пустошей, принесут меня в жертву, то никому не будет дела, как выглядят мои ноги. А я хоть немного почувствую себя счастливой, — от скуки болтая с собой, прошептала Кира, раз за разом возвращаясь в мыслях к своему жеребцу, которого пришлось оставить, к привычному укладу, к любимым книгам и Алме. — Моя жизнь уже не будет прежней. Не будет. Нет, не будет.

Карета катила по стране, перед Кирой мелькали дома и храмы Богине, по вечерам слуги короля останавливались в небольших гостиницах, но выспаться там Кира не могла. Ее грыз страх и недобрые предчувствия, и разговоры людей лишь усиливали нервозность.

Ближе к границе между землями людей и пустошами к карете прибавилось сопровождение из местной гвардии. Кира начала надеяться, что они проводят ее и с рук на руки передадут восточным соседям, но у самой границы все сопровождение отстало и на земли, соседствовавшие с пустошами, карета въехала лишь с парой всадников спереди.

Пылящая дорога вилась среди бурого сухого вереска, уходя вдаль. Девушке начало казаться, что они так и будут ехать вперед, но в один момент вдали показалась высокая тонкая арка из какого-то грифельно-серого отполированного материала, и карета свернула к ней.

Вскоре Кире сообщили, что они прибыли, и по ту сторону портала девушку будут ждать. Кира не знала, что такое портал, да и вся эта магия, которой пользовались по слухам соседи, но предпочла не расспрашивать. Когда она приблизилась к арке, та засветилась бледно-голубым светом, и этот свет стал закручиваться, как размешенная в чашке вода. В странных чувствах девушка шагнула сквозь этот свет. Ее закружило, сбило с ног, придавило и выплюнуло на… пол в большом зале. Через миг рядом, сбоку от девушки, из портала выпал сундук с Кириными вещами.

— А вот и последняя гостья, — раздался над ней добродушный голос.

Подняв голову, Кира увидела высокую статную даму, одетую довольно ярко, но фасон ее наряда не выглядел непривычно. Да и внешне женщина выглядела обычно. Ни ярких светящихся глаз, ни невероятного цвета волос, ни разноцветной кожи.

И это чудо-юдо соседи?