Анна не выдержала:
– Разве можно… вот так? Вы… Да я видеть вас не могу, не то, что жить в одном мире! Верните меня домой! – уже не кричала – хрипела.
– Соглашение…
– Плевала я на это Соглашение! Тем более, мне его до сих пор не показали. Ну? Чего вы стоите? – набросилась она на окружающих телохранителей, – Снимайте! Немедленно!
Испуганные истерикой, слуги жались в сторонке, посматривая то на Наири, то на государя.
– Не слышали приказ? – огрызнулся на них король.
Челядь кинулась исполнять, а он повернулся к Анне:
– Зачем вам сломанная игрушка, госпожа? Вокруг полно новых. Или это ваш интерес к местной медицине?
– Возможно, – ухватилась она невольную подсказку.
***
Анна склонилась над телом. Полуистлевшая одежда запеклась в ранах, ошметки кожи больше походили на лоскуты.
– Как же ты выжил?
– Рораги выносливы. Тем более – Тайкан. Он был любимцем госпожи. И лучшим из нас.
Эйр прикрыл напоминающего разлагающийся труп инкуба плащом.
– Напрасно вы это затеяли, Наири. Он не проживет долго. Рораг, допустивший смерть господина, не смеет смотреть в небеса.
– И поэтому его оставили под этими самыми небесами. Отойди, Эйр. И позови целителя!
За её спиной рораг вопросительно взглянул на короля. Тот кивнул – пусть делает, что хочет.
Из-за настойчивости Анны пришлось устраивать внеочередной привал. Но стоянку разбили вдали от руин, король не желал омрачать остаток дня тяжкими воспоминаниями.
За пару часов в пустыне вырос настоящий город. Только дома в нем заменяли высокие шатры. В центре – предназначенные королю и Наири. Усыпанные крохотными алмазами навершия сверкали, отпуская солнечных зайчиков беззаботно прыгать по лагерю.
Внутри шатров песок закрыли несколькими слоями ковров, чтобы ничто не нарушало покой обитателей. Низкие кровати устлали перинами и мягкими покрывалами, рассыпали разноцветные подушки. Столики, больше похожие на подносы на ножках, уставили вазами с фруктами. По запотевшим бокам кувшинов стекали капли воды, и влажные дорожки покрыли пузатые бока замысловатыми узорами..
Серые шатры рорагов окружили жилища повелителей кольцом. Телохранители выстроились плотным строем, готовые отразить любую угрозу. Палатки слуг встали чуть дальше, между ними привязали животных.
Анна хлопотала вокруг снятого со столба инкуба и ничего не замечала.
Целитель изо всех сил старался разжечь угасающую искру жизни в почти мертвом теле. Присутствие Наири заставляло нервничать, но Анна и не подумала оставить больного на откуп полукровки. Эйр же ничем не помог подчиненному, велев в точности выполнять желания госпожи. Если ей угодно возиться с этим полутрупом… пусть возится.
Но должное Наири целитель отдавал. Она смывала гной и помогала иссекать сгнившие ткани, не морщась ни от вида, ни от запаха. А вонь быстро пропитала воздух небольшой палатки.
– Он перенесет дорогу?
– Должен. Тайкан всегда был выносливым, так что, если дать ему укрепляющие и обезболить… вполне возможно.
– Он и вправду провисел там несколько месяцев? – Анна осторожно оттирала с немногих уцелевших участков кожи запекшуюся кровь.
– Да. У командира был хороший запас праны, Наири постаралась обезопасить любимую игрушку. Ну, а потом еще вы добавили.
– Что?
Рука дрогнула. Анна бросила тряпку в таз с водой и сцепила пальцы.
– Я?
– Рораг впитывает прану независимо от состояния. Даже на смертном ложе. Когда вас признала Лилит, она залила Эстрайю благодатным потоком, позволяя зародиться новой жизни, и поддерживая угасающую. А потом вы благословили Его Величество… И когда нашлись в пустыне.
– О нет, – стон смешался с отчаянным вздохом.
Анна не знала, куда девать взгляд, щеки пламенели, словно обожженные солнцем.
– Давай свое снадобье, – засуетилась она, – Надо поскорее привести Тайкана в чувство. Король и так недоволен.
– Его величество будет терпеливо ждать, Наири. Как и все мы.
Несмотря на опасения Анны, целитель оказался прав. Напичканный лекарствами, укутанный в пропитанные мазями бинты, раненый довольно неплохо перенес многодневный путь. Носилки, больше напоминающие ящик, приторочили к верблюду, и Анна всю дорогу не сводила с инкуба глаз. Это помогало еще и отвлечься – занятая Тайканом, она почти забыла о присутствии короля. Но он старался особо и не навязываться – выполнял полагающиеся ритуалы, а в остальное время держался в стороне.
В Храме Белых облаков лазарета не оказалось. Анна удивилась – она уже убедилась, что демоны этого мира хворают точно так же, как и люди, разве что диагнозы другие. Но служанки, перебивая друг друга, сообщили, что служащему Храма заболеть – значит совершить преступление. Поэтому несчастного в первый раз отправляют в город, а если он провинится повторно – выгоняют прочь.
– И как быть с Тайканом?
– Его оставят в городе, в Королевской лечебнице.
Анна тут же захотела осмотреть заведение.
Как она и ожидала, невинное желание вызвало переполох. По законам этого мира, Наири не следовало смотреть на больных, увечных или уродов, это могло её расстроить.
– Меня расстроит, если я навечно останусь в этой серебряной клетке, без права хоть чем-то заняться.
– Госпожа! – в ужасе молили служанки, – Неужели вам недостаточно ежедневных занятий с Верховным рорагом? Наири не следует так утомляться.
Но Эйр лучше них оценил обстановку и дал разрешение:
– Наири не успокоится, пока не удовлетворит свое любопытство. Готовьте лазарет к её посещению!
Но у Анны не было времени ждать – Тайкан нуждался в интенсивном лечении. И, узнав о словах Верховного рорага, она немедленно собралась.
Служанки запаниковали – даже Малый выезд требовал нескольких часов подготовки. Но Наири пригрозила, что отправится пешком. И в Королевскую лечебницу помчался гонец.
Руководящий ею целитель схватился за голову, надеясь, что Наири ограничится посещением двух-трех палат. Для подопечного Дарующей Жизнь выделили лучшую. Для этого пришлось перевести Смотрителя Ночной Занавески, так некстати сломавшего руку. Придворный слуга ругался, грозя всяческими карами, но мнение Наири для целителей стояло на первом месте.
Встречать паланкин вышли всем лекарским составом. Впереди выступал управляющий, за ним, выстроившись в шеренгу по двое – подчиненные целители. Замыкали шествие наемные рабочие, призванные помогать в уходе за больными. Рабов на столь ответственное мероприятие не допустили.
Анна уже привычно оглядела согнутые спины.
– Поднимитесь!
Целители выполнили приказ. Работники же осмелились только поднять головы. Анна вздохнула:
– Опять ползать будут?
Она ошиблась – работники не последовали за ней. Только суетящийся управляющий да целители.
Анна шла по мощеной красноватыми булыжниками дорожке. Справа и слева, образуя невысокие стенки, росли аккуратно подстриженные кусты самшита. За ними, на изумрудной лужайке, сверкали зеркала небольших прудиков. Вокруг склонялись до земли инкубы.
– Кто это?
– Пациенты. Для успешного выздоровления требуется врачевать не только тело. Мир полон суеты, и так трудно научиться находить покой в круговерти дней…
Анна хмыкнула. К витиеватым фразам она уже привыкла и зачастую уже и не вслушивалась.
Отмытый до зеркального блеска каменный пол коридора дарил прохладу. Анну с поклонами проводили в палату, где на высокой койке лежал Тайкан. Управляющий взял со стола покрытый аккуратным почерком лист бумаги и осторожно спросил:
– Наири желает услышать о состоянии больного?
– Желает, – кивнула Анна.
Происходящее напоминало сюрреалистический сон. Главврач, бегающий на полусогнутых… Рядовые врачи… Медбратья и медсестры, испуганно заглядывающие в приоткрытые двери. Раздувающиеся от важности телохранители на пороге… Совсем как в той, прошлой жизни, еще в "доскоростной" период. Когда в больницу приезжало "высокое начальство", все вели себя точно так же. Анна закрыла глаза и медленно досчитала до десяти. Ничего не изменилось – она не вернулась домой.