На последних словах голос короля Ютэра становится жестче, и он пристально смотрит на черноволосого, которого назвал Артом. К нам подходит еще один головорез, один из двенадцати рыцарей короля. Он берет в свои огромные ладони мою руку и целует. Галантно, как медведь в курятнике. Мужчина чуть ниже тех, кого называют Арт и Кай, но с мощным разворотом плеч и без каких-либо признаков шеи. Крепкие мускулистые ноги обтянуты черной кожей.
Он улавливает мой взгляд и нагло ухмыляется:
– Нравится то, что ты видишь, королева?
Говорит, будто сплевывает. Я торопливо отвожу взгляд, но король грубо хватает меня за подбородок:
– Отвечай ему. Он нравится тебе?
Я понимаю, что это вызов, мне нужно контролировать каждый свой жест и взгляд. Еще немного, и они отпустят меня.
– Они все хороши, но король – ты, – отвечаю с достоинством, глядя в мутные глаза Ютэра.
Морщины образуются вокруг его глаз, слышу смех, похожий на лай собаки. Он грубо придвигает меня и смачно целует в губы.
– Это моя детка, – хрипло говорит новоявленный муж, закончив жесткий поцелуй. – Ты слышал, Ив? Ты хорош, но не настолько, чтобы проткнуть ее своим копьем. Это право принадлежит только мне.
Король поднимает кубок и залпом выпивает. Струйки вина стекают по его морщинистым щекам и шее. Черноволосый воин в железном кресле, поймав мой взгляд, усмехается. Я вижу его мысли. Он думает, что пройдет несколько дней или недель, король забудет о юной неопытной королеве и найдет себе другие развлечения. А он займет место Ютэра на моем ложе. В ответ поднимаю взгляд на рыцаря и говорю, не произнося слов: «Этого не будет. Забудь!». Он приподнимает бровь и удивленно смотрит. Видимо, до него долго доходит, что моя эльфийская магия может проникнуть в его мысли. Он запрокидывает голову и звонко смеется, обнажая ровные белые зубы. Прекрасный образец самца и хищника. Вероятно, женщинам нравятся такие. Но там, где я росла, был другой идеал красоты.
Король удивленно смотрит на рыцаря:
– Артур, черт побери, что тебя так развеселило? Давай вместе посмеемся.
– Твоя кошечка выпускает коготки. Пытается испробовать на мне эльфийские штучки, – продолжает смеяться воин.
Муж поворачивается ко мне, и я без слов понимаю вопрос: «Какого … ты делаешь, девка? Заигрываешь с моими воинами?»
С достоинством отвечаю на понятном этим варварам языке:
– Он пялился на меня. Я посоветовала ему найти другую для своих утех.
Объяснения устраивают Ютэра, но он решает, что мое время на празднике истекло. Рукой он подзывает двух женщин, сидящих в дальнем конце зала. Они чем-то похожи внешне, но их энергии отличаются, как день и ночь. Возможно, они сестры. Или мать и дочь. Обе высокие и худые. Та, что старше, с черными волосами и в лиловой шелковой далматике с поясом из золотых пластин на талии, подходит первой. На вид ей уже за тридцать, может быть, тридцать пять. Трудно определить чей-то возраст, когда тебе восемнадцать. За ней следует молодая. Рыжеволосая и худая, как жердь, в простом коричневом шерстяном платье без каких-либо украшений. Присматриваюсь и понимаю, что молодой лет тридцать, не меньше. Но белая ровная кожа, сутулость и робкий взгляд в пол делают ее похожей на девочку. А вот та, что старше, ведет себя, как хозяйка. Наглый оценивающий взгляд и мерзкая ухмылка. Она вызывающе выпячивает грудь и виляет бедрами. Ее глаза с поволокой бесцеремонно осматривают рыцарей. Решает, кто сегодня займет ее внимание и постель.
– Это мои приемные дочери. Моргауза – королева Лотианская. И Мор – вдова короля Уриена из земель Регеды, – произносит король, небрежно взмахивая рукой в сторону женщин.
Рыжеволосая продолжает сверлить глазами пол. А вот Моргауза бросает взгляд на рыцаря в железном кресле и призывно смотрит. Это интересно. Могло бы быть интересно, если бы меня что-нибудь волновало в этом зале. Все, о чем я сейчас могу думать – о том, как останусь одна. Все, что мне нужно, это бокал вина и мой кулон.
Король продолжает:
– Ступай с ними, они подготовят тебя. Через час я приду.
Я гордо встаю с каменного трона и киваю. Но не успеваю сделать и шага. Муж резко хватает за руку и тянет на себя. Я оказываюсь у него на коленях, одной рукой он держит меня за шею, а второй рукой проводит по черному шелку свадебного наряда. В ужасе наблюдаю за тем, как король резко разрывает платье вместе с нижней рубашкой. Мое тело выставлено на всеобщее обозрение. От смущения я заливаюсь краской. Ютэр склоняет голову и целует по очереди каждую грудь. Не целует – царапает зубами. Я во все глаза смотрю на него, пытаюсь отстраниться и прикрыть руками обнаженную плоть. Слышу громкий смех и непристойные выкрики рыцарей.
– Пусть мальчики посмотрят на мою жену. Порадуй их, – говорит король, поднимая меня рывком с колен.
Он подталкивает меня вперед, при этом шлепает рукой пониже спины. От проявления такой нежности я чуть не падаю, одновременно стараясь сцепить края разорванного платья. До меня доносится рычание короля:
– Я сказал тебе, пусть мои рыцари посмотрят. Убери руки и пройди по залу. Я хочу, чтобы все видели твою грудь. Пускай оценят то, что я купил.
Поворачиваюсь и растерянно смотрю на мужа, не веря, что это происходит со мной наяву. Я знала, что король может быть груб с женщинами. Слышала, как наши служанки рассказывали о том разврате, что творится при дворе Дал Риады. Но одно дело слышать, другое – чувствовать унижение сейчас, в эту самую минуту. Моя гордая эльфийская кровь тут же вскипает, и я уже готова вцепиться в старика и расцарапать ему лицо. Может, и к лучшему, если он убьет меня прямо сейчас. Возможно, использует меч. Смерть будет мучительной, но быстрой.
– Не убьет, – раздается в моей голове мужской голос. – Делай, как он говорит, иначе он возьмет тебя прямо здесь при всех. Или пустит по кругу…
Озираюсь по сторонам и вижу насмешливое лицо черноволосого воина. Он может пробить мою защиту? Никто раньше не обходил нашу эльфийскую магию. Никто, кроме сильных колдунов. Времени поразмыслить над этим нет. Я с гордостью поднимаю голову, убираю руки от груди и следую за женщинами. Мое тело выставлено на всеобщее обозрение. Уже покидая зал, слышу громкий мужской смех и скабрезности. Слезы текут по моим щекам. Не так я хотела закончить этот день. Я прикрываю грудь разорванным платьем и торопливо иду по лестницам и узким каменным коридорам вслед за дочерями короля. Мы двигаемся в полном молчании, но я чувствую их эмоции. Ненависть исходит от той, что постарше. Равнодушие – от той, что моложе. Мне тоже на них наплевать. Это им еще здесь жить. Не мне.
Мы заходим в большую комнату. Здесь каменный пол, и на стенах висят пыльные цветастые гобелены. Хорошо, что нет голов поверженных правителей. Если бы я в детстве не прошла ужасы войны, вряд ли смогла бы спокойно рассуждать о таких трофеях. Мой взгляд падает на огромную деревянную кровать, возвышающуюся посреди комнаты. Остается только расставить лавки вокруг, и начнется потеха на радость рыцарям. Моргауза, так зовут старшую женщину, подталкивает меня к корыту, что стоит у камина.
– Раздевайся, – шипит она сквозь зубы. – Сейчас придет служанка и поможет тебе.
– А где мои вещи? Мне нужно взять рубашку, – спрашиваю я, понимая, что мы в покоях короля и, видимо, у меня не будет времени, на которое я рассчитывала.
– Тебе она ни к чему, – плотоядно улыбается женщина. – Этим обычно занимаются без рубашки.
– Прошу вас, – с мольбой смотрю на дочерей короля, – у меня это в первый раз. Мне нужна сорочка. Отправьте кого-то за моими вещами…
– Хватит ныть, – резко обрывает меня Моргауза. – В первый – не в последний. Король должен видеть эльфийский товар. Твоему папаше много заплатили.
Она выходит из комнаты, задевая меня плечом. Вторая женщина, Мор, проходя мимо меня, шепчет:
– Я принесу.
Вздохнув, раздеваюсь. Платье и камиза безнадежно испорчены. Я кладу вещи на кресло. Сверху – серьги и широкие золотые браслеты с подвесками из драгоценных камней, свадебный подарок короля. Насмешка Всевышнего: мы приходим в этот мир нагими, а, накопив земные богатства, не можем ничего забрать. Даже исподнее истлеет в земле. Мы – обнаженные странники.