С каждым моментом города становились все больше, стальные корабли бороздили моря, и за несколько секунд перед моими глазами прошли года прогресса и развития. Меня колотил озноб, когда я отпрянул от телескопа. Я закричал:
- Это невозможно! Это не может быть реальностью!
Фессенден улыбался.
- Ваше выражение изумления, Брэдли, удовлетворяет мое эгоистичное желание признания. Но я уверяю вас, что этот крошечный человеческий род и их мир действительно реальны.
Он довольно усмехнулся.
- Несомненно, этот маленький народ думает, что уже достиг таких вершин знаний и силы, что ничто не может им угрожать. А сейчас мы посмотрим, действительно ли они в состоянии столкнуться с реальной угрозой.
Он взял странный иглообразный инструмент и осторожно поместил его в ту часть микрокосмоса, удерживающую мельчайшую искру, которая была великим солнцем того мира, за которым я наблюдал. На небольшом расстоянии от этого белого солнца через "пчелиный рой" очень медленно двигалась комета. Фессенден дотронулся до ручки - и из иглообразного инструмента в микрокосмический рой искр поползла тонкая, невидимая нить энергии и прикоснулась к медленно двигающейся комете. Казалось, что крошечная частица изменила направление движения.
- А теперь глядите, - произнес Фессенден, полный азарта, - что смогут противопоставить этому маленькие люди.
Я ничего не понял, но вместе с ним прильнул к телескопу и снова оказался рядом с крошечным миром. Сейчас, с точки зрения нашего времени, их развитие казалось молниеносным, их города резко выросли в размерах, а крыши домов покрылись защитными стеклообразными щитами. Гигантские самолеты проносились над ними. За время наших коротких наблюдений поколения сменялись поколениями. На первый взгляд на этой планете царили мир и прогресс. Но вот я увидел, как маленький народец засуетился, забегал и в темпе их жизни наступила резкая перемена. Теперь на эту планету падал бледно-зеленый свет. Это был гибельный для крошечного мира отблеск кометы-монстра, стремительно приближавшейся к ним.
Потом я понял, что это была та самая микрокосмическая комета, чей курс немного изменил Фессенден. Но в телескопе она казалась колоссальной, и по мере приближения к этому миру зеленый свет огромного космического тела просачивался сквозь небеса. Ледяное чудовище безжалостно надвигалось.
Еще через несколько наших мгновений планета и комета столкнулись, и я увидел гибель этого крошечного народа. Частицы кометы разбили вдребезги города с застекленными крышами. К тому же комета состояла еще и из отравляющих газов, которые обволокли этот мир тонким облаком. Пока мы наблюдали, комета ушла, но смертоносные газы сделали свое дело: на этой планете больше не было жизни!
Она стала безмолвной, мрачной и мертвой. Теперь вокруг солнца кружился безжизненный мир.
Разрушенные города очень быстро распались и пропали.
У меня в ушах звенел смех Фессендена, и я с ужасом уставился на него.
- Вы видели? У них оказалось недостаточно знаний для того, чтобы спасти себя от кометы, которая слегка изменила свой курс.
- Вы убили их! Убили все живое в этом мире! - Мой голос трепетал от того ужаса, который я испытывал.
- Чушь! Нонсенс! Это всего лишь эксперимент! - ответил Фессенден. - В таком случае убийством можно назвать и то, когда бактериолог случайно во время эксперимента уничтожает эмбрион.
Этот народ в миллионы раз меньше по массе физического тела, чем любой эмбрион. Но и они, и им подобные в бесчисленных мирах этого микрокосмоса стали материалом для моего эксперимента, которого не было ни у одного ученого до меня. А теперь обратим внимание на другие миры - вот эти два меня тоже интересуют
Фессенден изменил фокус, и передо мной в телескопе предстало другое солнце. Оно излучало желтый свет, и вокруг него вращались четыре планеты.