— Обещаю, — растерянно отозвался Гарри и поспешно добавил: — Господи, ты сам слышишь, как ужасно это звучит? Не будешь сопротивляться массажу! Чёрт! Но спасибо, что оставил мне лазейку для срочных вызовов.
— Вспомни о своем Гриффиндоре, Поттер, и не используй эти самые вызовы в личных целях, — по-прежнему недовольно отозвался незнакомец. — И продолжай, пока я даю тебе время! То, что было нужно мне, я уже получил.
— А, да. Прости. Обещаешь ли ты… э… с кем я заключаю этот Обет, что всё, что я скажу тебе наедине в течение установленных тобой шести дней, ты не передашь ни живой, ни мёртвой душе в устной, письменной или любой другой форме?
— Обещаю.
— А также обещаешь ли ты, что не сделаешь ничего интимного…
— Чёрт, Поттер! — резко перебил его Джон, но не стал выдергивать руку. — Я и так обещал тебе, придурок! Быстро добавляй: «что я не разрешу и не одобрю в той или иной форме».
— Но… эм… ладно, хорошо. Обещаешь ли ты, что не сделаешь мне и со мной ничего интимного, что я не разрешу и не одобрю… м… в той или иной форме?
— Обещаю! — поспешно отозвался тот, и резко выдрав свою руку, зашипел: — Идиот! Я поступил с тобой более честно, чем ты! Ты пытался не оставить мне вообще никакого шанса!
— Но ты же сам пообещал! — поспешно возмутился Гарри.
— Да, но если ты сам не разрешишь! Черт побери, разумеется, я надеюсь хотя бы попытаться соблазнить тебя, но я же не буду тебя ни к чему принуждать!
— Ну… эм… прости?
— Идиот.
Гарри растерянно помедлил. Ему казалось, что он сейчас буквально сам дал разрешение соблазнять себя этому парню. Это совершенно точно не то, что он планировал делать, но, кажется, уже было поздно. Впрочем, тот обещал, что ни к чему не будет принуждать его, даже поклялся, что на любые действия ему потребуется одобрение Гарри, а он, разумеется, ничего одобрять не собирался.
Что ж, быть может, всё и не так плохо. Чуть успокоившись этой мыслью, он расслабился и снова откинулся на спинку кресла, которое теперь, должно быть, больше походило на диван. Впрочем, это было неважно, разумеется.
— Что теперь? Будем разговаривать?
— Ты не голоден? — вместо ответа неожиданно спросил Джон.
— Что? — Гарри растерянно приподнял голову.
— Я просто спросил, не хочешь ли ты есть? Судя по всему, у тебя сегодня был день не из приятных. Не удивлюсь, если ты и крошки в рот не засунул.
Это была абсолютная правда, но до сих пор даже Гарри не обращал на это внимания. Весь день его мысли были заняты предстоящим вечером, а вечером… Ну, разумеется, тоже было не до еды. Странно, что не он сам первым об этом подумал. И почему-то это было до глупого приятно.
— Ну… на самом деле немного, — смущенно признался Гарри. — Ты снимешь мне повязку, чтобы я мог поесть?
— Хорошая попытка, Поттер, — в шелестящем голосе Джона снова послышался смешок. Впрочем, когда он опять заговорил, там неожиданно появилась удивительная для Гарри неуверенность. — На самом деле, я буду не против, если ты разрешишь покормить себя. Ничего такого, честно. Никакой клубники в сливках или там бананов. Не то, чтобы я совсем этого не планировал, но… — голос становился все тише, пока совсем не сбился. Джон прокашлялся и недовольно закончил: — В общем, Поттер, я же могу тебя покормить? Да или нет? Ты просто не можешь быть настолько ханжой, чтобы тебя оскорбляло даже это!
— Вообще-то это странно, — осторожно поделился Гарри, но услышав, как Доу шумно втянул носом воздух, быстро добавил: — Но, в принципе, я смогу с этим жить. Чёрт с тобой.
— То-то же! Я тоже так думаю, — Джон явно пытался звучать самодовольно, но в его голосе отчетливо проскользнуло облегчение, и это неожиданно вызвало у Гарри улыбку.
И всё-таки этот парень был не так плох. Если бы всё произошло при других обстоятельствах, если бы он не был парнем, если бы сам Гарри не был настолько уверен, что парни — это совершенно не его, быть может… Однако, в нынешних обстоятельствах у бедолаги просто не было шанса, и Гарри было искренне жаль, что тот выбрал такую неудачную цель для своих чувств.
— Так что у нас на ужин? — преувеличенно бодро поинтересовался он, прогоняя собственные мысли, а заодно пытаясь перевести тему.
— У тебя. У тебя на ужин говяжье филе в красном вине по французскому рецепту с гарниром из жареного картофеля. Это не местная кухня и не та, где ты питаешься обычно, тебе должно…
— Ты что, следишь за мной? — пораженно перебил Гарри.
Джон хмыкнул, смешавшись.
— Конечно же, нет. Что за вздор? Мания преследования? Мания величия? Что на тебя нашло, Поттер?
— Ты сам сказал, что знаешь, где я ем обычно! Откуда, черт побери, ты…
— Газеты, идиот. За тобой следят газеты, и разве что о цвете сегодняшнего твоего исподнего не докладывают. Скажешь, это открытие для тебя?
Гарри запнулся, снова захлопнув рот. Он не читал газет. Не читал именно потому, что хотел хотя бы притвориться, что собственная жизнь только лишь его личное дело, а не передвижение свежего мяса, на которое всегда найдется парочка голодных до новостей хищников. Или стервятников. Он предпочел бы думать скорее про вторых.
Хотя бы сделать вид, что не знает всего этого, и в какой-то момент это ему даже удалось. Да, он не знал светских новостей и результатов прошедшей квиддичной игры, но всегда находился кто-то, кто поделился бы с ним чем-нибудь важным. Те же Рон с Дином просто физически не могли молчать про квиддич.
— Ты что, правда забыл, что за каждым твоим шагом следят журналисты? — от рассеянных размышлений его оторвал удивлённый голос Джона.
Гарри неловко пожал плечами, потом помедлил и, сдавшись, со вздохом кивнул:
— Ну, на самом деле, немного. Именно из-за этого я перестал читать их. У меня есть предписание, что в обычной жизни, без каких-либо экстренных рабочих событий или отдельного разрешения, газетчики не могут подходить ко мне, а читать всю эту макулатуру я перестал достаточно давно. Сначала я не знал, пишут они обо мне ещё или нет, а потом забыл. А… они правда так часто упоминают меня на страницах?
— Судя по всему, значительно чаще, чем тебе хотелось бы, — с насмешкой отозвался Джон, а затем преувеличенно тяжело вздохнул: — Надо же было связаться с парнем, который ещё и газет не читает. Иногда мне кажется, что я пал слишком низко.
— Вообще-то, я герой Магического Мира, — недовольно отозвался Гарри и с удивлением понял, что его почти задевает такое пренебрежение. Чёрт, это уже точно никуда не годилось!
Кажется, когда он ждал от этого человека подлости и насилия, всё было даже лучше. Теперь же, когда их общение перешло на другой уровень, Гарри поймал себя на том, что ему нравится говорить с ним. Нет, конечно же, это всё ещё было достаточно смущающе, и он прекрасно помнил и с чего всё началось, и что Джон не отбросил своих попыток его соблазнить. И всё-таки он не мог врать самому себе — когда самая неприятная часть разрешилась, это странное и почти оскорбительное местами общение начало приносить ему удовольствие.
— Пожалуй, что ты прав, — вклинился в его мысли голос собеседника. — А раз так, то не буду впустую тратить наше время. На все эти наши разборки его и так ушло непозволительно много. Итак, ужин и массаж, а потом я подумаю, что достаточно приличного можно придумать на завтра.
— Звучит, как свидание, — проворчал Гарри, устраиваясь на диване поудобнее, если уж речь зашла о еде.
— Вероятно, я открою для тебя Антарктиду, Поттер, но это оно и планировалось. Странно, что ты мог забыть об этом после того, как я вчера…
— Я понял! — поспешно перебил Гарри. — Так что насчет ужина?
— И верно. Что ж, приступим.
Диван рядом с ним снова прогнулся, послышался шорох одежды, а потом удаляющиеся шаги. Гарри прислушался к звону посуды, скрипу ножек не то стула, не то стола по полу. Хлопок, явно сопровождающий открытие бутылки, скорее всего, вина, а затем и плеск.
Теперь, когда ему нечего было бояться, отслеживать всё это из темноты было даже забавно. А ещё подумалось, что нужно ввести в аврорскую программу что-нибудь такое же, с умением ориентироваться без различных органов чувств.