Питт включил экран.
— Пожалуйста, Юджиния, не начинайте все сначала. Все уже давно решено. Все было решено еще четырнадцать лет назад, когда мы покинули Солнечную систему. Я знаю, что вы все-таки снова и снова думаете об этом.
— Думаю? А разве я могу не думать? Ведь это — моя звезда, — она показала рукой в сторону Немезиды. — Никто не может снять с меня ответственности.
Питт стиснул зубы. Опять все сначала, все одно и то же, подумал он. Вслух же сказал:
— Экран включен. Так что же вас беспокоит?
— Марлена. Моя дочь. Она каким-то образом узнала.
— Что узнала?
— О Немезиде и Солнечной системе.
— Откуда она могла узнать? Разве только от вас?
Юджиния беспомощно развела руками.
— Конечно, нет. Я не обмолвилась ни словом, но для нее это и не обязательно. Я не знаю, как это у нее получается, но она все видит и все слышит. И на основании этого делает свои выводы. Марлена всегда отличалась такой способностью, а за последний год она очень развилась.
— Ну хорошо. Значит, она просто догадывается и иногда удачно.
Скажите ей, что на этот раз она ошибается, и проследите, чтобы не болтала об этом.
— Но она уже успела рассказать одному юноше, от которого я все и узнала. Это Оринель Пампас. Он часто бывает в нашей семье.
— Ах да. Я знаю его немного. Скажите ему, чтобы он не слушал сказки, которые сочиняет девчонка.
— Она не девчонка. Ей уже пятнадцать.
— Для него она маленькая девочка, уверяю вас. Я же сказал, что знаю этого молодого человека. У меня такое впечатление, что ему очень хочется поскорее повзрослеть. Помню, в его возрасте я считал ниже своего достоинства обращать внимание на пятнадцатилетних девчонок, особенно если они…
— Понимаю, — с горечью продолжила Юджиния. — Особенно если они некрасивы, низкорослы и толстоваты. А разве не важно, что она чрезвычайно умна?
— Для вас и для меня? Конечно, важно. А для Оринеля — конечно, нет. Если будет необходимо, я побеседую с ним, А вы поговорите с Марленой. Объясните ей, что все это просто смешно, все неправда, и пусть она ни с кем не делится своими вредными фантазиями.
— А если это правда?
— Не имеет значения. Послушайте, Юджиния, мы с вами скрывали этот факт не один год; ради блага роториан нам следует скрывать его и дальше. Если поползут слухи, они неминуемо окажутся преувеличенными, появятся всякого рода нелепые вопросы, выплески эмоций, бесполезные сантименты. Все это только отвлечет нас от того, чем мы занимались все это время с того самого дня, как покинули Солнечную систему. А этой работы нам хватит еще надолго, на несколько поколений.
Юджиния была потрясена, она не верила своим ушам:
— Вы и в самом деле не испытываете никаких чувств к Солнечной системе, к Земле, где зародилось человечество?
— Конечно, испытываю! Однако все это только эмоции, а я не могу позволить эмоциям управлять собой. Мы ушли из Солнечной системы, полагая, что человечеству пора осваивать новые жизненные пространства. За нами, я уверен, последуют другие, может быть, они уже идут по нашему пути. Человечество само по себе галактический феномен, поэтому мы не можем замыкаться в пределах одной планетной системы. Теперь наши первоочередные задачи здесь.
Они смотрели друг другу в глаза. Потом Юджиния сказала безнадежно:
— Вы опять убедили меня. Уже столько лет вам неизменно удается настоять на своем.
— Да, но в следующем году мне снова придется убеждать вас, а через год то же самое. Юджиния, вы никак не успокоитесь. Я устал от вас. Довольно было бы и одного раза. — Питт отвернулся к своему компьютеру.
Немезида
Глава 4
Впервые Питт настоял на своем шестнадцать лет назад, в памятном 2220-м, когда они впервые увидели реальную возможность создать в Галактике новую человеческую цивилизацию.