Поначалу Варю засыпали вопросами, но она отвечала кратко и уклончиво, так что Злата и Тильда, многозначительно переглянувшись, вынуждены были отступить.
Вдруг за окном послышались треск и шипение, и все замерли, прислушиваясь.
– Тихо! – подняла палец Рина. – Это громоглас. Сейчас объявят что-то важное.
И действительно, через минуту треск прекратился и уверенный мужской голос произнес:
– Вниманию жителей Цареграда! Царь и самодержец всей Гардарики, Павлентий Первый, вместе с Великим Магистром, почитают своим долгом сообщить вам, что нынче утром доблестная Черноморская флотилия Военно-морского флота Гардарики с успехом отразила очередную вероломную атаку Османского Халифата. Противник понес существенные потери, разгромлены полторы дюжины вражеских судов. Жители Гардарики могут спать спокойно, границы нашего государства под надежной защитой.
– Ура! – Многие гимназистки принялись хлопать в ладоши и парами кружиться по рекреации. – Скорей бы уже победить эту Османию.
Громоглас зашипел и умолк. Варя уже знала, что эти большие медные воронки развешаны на стенах домов почти в каждом переулке. Несколько раз в день громогласы сообщали новости – урожаи, сводки с фронта, производство стали.
– Барышни, милые, – в рекреацию заглянула Амелия Никитична, – поторопитесь, через минуту дадут звонок на урок.
– Сейчас будет этикет, а перед обедом – танцы, – сообщила Тильда, взяв Варю под руку. – Я перепишу для тебя расписание.
– Танцы? – заволновалась Варя.
– Да. Ведет – ты не поверишь – Регина Верхолетова. Мы ее просто обожаем. Она тебе обязательно понравится, вот увидишь.
Учительница танцев и правда очаровала Варю. Невысокая, смуглая, с густыми каштановыми локонами, она вошла в просторный зеркальный класс, едва заметно прихрамывая.
– Барышни! – Она подарила ученицам нежную улыбку, и те, улыбнувшись в ответ, присели в реверансе. Светло-зеленые кошачьи глаза Регины остановились на Варе, и в них вспыхнули задорные искорки:
– А вот и наша маленькая чужестранка, Варвара Чударина.
Варя застенчиво улыбнулась.
– Имя такое же очаровательное, как и вы сами.
Краем глаза Варя заметила, как помрачнела Злата и тихонько фыркнула одна из ее подружек.
– Вы и сами знаете, что через год или два начнете выезжать в свет. – Регина прошлась по начищенному паркету, шурша подолом алого платья. – К этому важному моменту и готовит вас гимназия. Значит, наши с вами уроки не менее важны, чем химия или механика. Ведь правда? – Она лукаво подмигнула.
Гимназистки ответили ей улыбками и хихиканьем.
– Тогда не будем терять время. Разбейтесь по парам.
Регина подошла к фортепиано в углу комнаты, сдернула чехол, и Варя едва не вскрикнула от удивления. За инструментом уже сидела молодая девушка с очень прямой спиной и тугим узлом светлых волос.
– Мадлен! Чем вы нас сегодня порадуете? – Регина вытащила из кармана латунный ключик, вставила его прямо в спину пианистке и несколько раз повернула по часовой стрелке. Девушка даже не думала возражать. Опустив руки на инструмент, она забегала пальцами по клавишам. Комнату наполнили воздушные звуки вальса, ученицы парами закружились по паркету. Варя не могла оторвать зачарованного взгляда от механической куклы. Она выглядела совсем как живая – нежный румянец на щеках, тонкие белые пальцы, скользящие по клавишам, блестящие синие глаза. Она даже покачивалась в такт музыке и нажимала ногой на педали. Под банкеткой вращал шестернями солидный механизм, и, заглядевшись на него, Варя не сразу поняла, что осталась без пары и в одиночестве стоит посреди класса.
– Как мне повезло! – засмеялась Регина.
Она ухватила Варю за руку и потянула ее в круг танцующих. Обняв ученицу за талию, она прошла с ней два тура вальса. Двигалась Регина на удивление легко и уверенно – казалось, хромота ей ничуть не мешает. Варя побледнела от волнения – танцевать она почти не училась. Но та, другая девочка – из прошлой жизни – очень любила танцы.
– Прелесть, – Регина отпустила Варю. – Немного практики – и вы всех затмите.
Новенькая смущенно улыбнулась, отошла в сторонку и опустилась на жесткий деревянный стул, стараясь не думать о том, что вальсировать ее учил папа.
К девушке присоединилась запыхавшаяся Тильда:
– Вместо ноги у нее стальной протез. Если не знать, ни за что не догадаешься.
– Протез? – Варя округлила глаза и с сомнением посмотрела на Регину. Она кружила по залу с одной из учениц.
– Упала из-под купола цирка, представляешь? Во время своего знаменитого номера с гигантским часовым механизмом. Ужасно жалко, – вздохнула Тильда, – на нее даже из-за границы приезжали посмотреть. Не знаю, как она с этим смирилась.
– Г-гигантским часовым…
– Ты не видела фотокарточек? Я поищу в старых журналах. Ужасно огромная машина. Очень, очень эффектное выступление! – оживилась Тильда. – Никто не знает, что тогда произошло. Может, она просто оступилась. Или, – она понизила голос, – это дело рук соперницы. Или сбой в работе механизма…
Девушка не договорила. С улицы прогремел выстрел, а за ним еще один. Патрульный цеппелин, дымя сизыми облаками, пролетел мимо окна – так близко, что можно было разглядеть швы на пузатом аэростате, – и взмыл над крышами. На несколько мгновений гимназистки замерли, сделавшись похожими на фигурки из музыкальных шкатулок. А потом бросились к широким окнам и жадно припали к забрызганному дождевыми каплями стеклу. Разглядеть ничего не удавалось – дома в переулке стояли слишком тесно. Но выстрелы, кажется, прозвучали со стороны Оплота.
– Кто-то напал на Хранителей? – Рина ахнула и прижала ладони к раскрытому рту.
Послышались крики и топот. Злата рывком распахнула окно и крикнула пробегавшему мимо мальчишке:
– Эй! Остановись! Что там случилось?
Мальчишка подпрыгнул от неожиданности. Увидев гимназисток, он спешно стянул с головы картуз и, поклонившись, прокричал в ответ:
– Говорят, барышни, Мастеров поймали. На Большом мосту.
– Вы слышали? – Злата повернулась к остальным. – Побежали смотреть!
Упрашивать никого не пришлось – сорвавшись с места, шумная стайка вслед за Златой бросилась вон из класса. Варя успела заметить, что Регина даже не думает протестовать и смотрит ученицам вслед с легкой улыбкой.
Гимназистки ринулись вниз по лестнице, где их тщетно попыталась задержать Амелия Никитична. Пересекли холл и, не обращая никакого внимания на строгие окрики швейцара, высыпали на улицу.
Шумно вращая огромными винтами, над крышами пролетел еще один цеппелин. Девушки распахнули кованые ворота, шлепая по мелким лужицам, пробежали по коротенькому переулку и оказались на набережной. Проскочив под воздушными рельсами, по которым неспешно катились городские пароваи, гимназистки устремились прямиком к белому шпилю Оплота. Из соседних улиц тоже выбегали люди, почти из каждого окна выглядывали испуганные лица. Со всех сторон нарастал гул множества голосов. Гимназисткам не терпелось как можно скорее попасть на мост – вдруг толпа помешает увидеть самое интересное?
Оказавшись у гранитного парапета, Варя поскользнулась на мокрой после дождя мостовой и взмахнула руками, стараясь удержать равновесие.
– Барышня! – Кто-то ухватил девушку за локоть, не давая упасть.
– Захар? – Варя узнала мальчишку-истопника. Соломенные волосы торчат во все стороны, нос перепачкан сажей.
– Вы целы? Я уж испугался, что сейчас в Царь-реку свалитесь.
– Спасибо! Я ужасно… – Варя задумалась. – Неуклюжая, вот.
– Мокро же. А вы бегаете. Да еще в этих… – Мальчишка посмотрел на Варины ноги, обутые в атласные танцевальные туфли на тонкой подошве. – Тоже на мост хотите попасть?
Варя кивнула:
– Я не знаю, что там, но… Может быть, пойдем вместе?
– Ну что вы, барышня?! Вы – и со мной?
– А почему нет?
Захар смутился и неуверенно протянул Варе руку. Увидел, что ладонь перепачкана, отдернул ее и тщательно вытер о мешковатые брюки.