Розовый бархат - Стриж Елена

Предисловие

Серия рассказов, в которых автор постарался показать, как с возрастом меняется взгляд на такие понятия, как любовь, увлеченность, эротизм.

«Любовь есть единственная разумная деятельность человека» (Л. Н. Толстой).

Да. Это, наверное, так, но для этого надо постараться разобраться с самим понятием, что такое любовь?

Согласно Аристотелю, цель любви является дружба, а не вечное влечение. В эпоху Возрождения в основе любви лежало учение о красоте. В эпоху Барокко Бенедикт Спиноза дал следующее определение: «Любовь есть наслаждение, сопровождающееся идеей внешней причины», что с философской точки зрения есть не что иное, как любить Бога. В Новой философии следует отметить теорию половой любви у Шопенгауэра о возможности воспроизводить совершеннейших экземпляров рода. В XX веке взаимосвязь между любовью и сексуальностью легли в основу учений Зигмунда Фрейда. Любовь по Фрейду – иррациональное понятие, из которого исключено духовное начало. Любовь в теории сублимации, разработанной Фрейдом, низводится к первобытной сексуальности, являющейся одним из основных стимулов развития человека. Эрих Фромм в своих работах сравнивает: «Если человек любит только одного человека и безразличен ко всем другим, его любовь – это не любовь, а симбиотическая привязанность, или расширенный эгоизм». Плодотворная любовь подразумевает заботу, ответственность, уважение и знание, а также желание, чтобы другой человек рос и развивался. Она является деятельностью, а не страстью.

Выходит, что в каждую эпоху смысл слова «любовь» меняется.

Что об этом говорит наука? Медицина (нейробиология, на основе изучения работы мозга) дала свое определение любви и влюбленности как «дофаминэргическая целеполагающая мотивация к формированию парных связей».

Но человек думает не химией тела, а чувствами. Любовь – это свобода, служение, принятие и действие! Это когда счастье любимого – твое счастье, даже если он выберет не тебя… когда ты не чувствуешь себя жертвой обстоятельств… и готов отдавать, не ожидая отдачи… когда каждый из вас чувствует себя естественно и открыто…

Любовь – это болезнь. Когда человек влюблен, фактически он становится идиотом и слепым.

Желаю приятного прочтения и надеюсь, что на некоторые вопросы я смогла ответить.

«Без любви жить легче, но без нее нет смысла» (Лев Толстой).

Солнечный луч

Рассказ из книги «Суслик», часть 3

На следующий день Светланы не было у изгороди, ее не было и на наблюдательном посту. Верка появилась по часам, потом послышались оханья, но Игорь не стал дожидаться кульминации. Осторожно отполз от края обрыва и направился к дому Светланы.

Пока шел, о многом успел подумать. Может обидел ее. Она просто могла не прийти, потому что была занята, но эта мысль сразу отпала. Игорь пытался найти еще оправдания ее отсутствию, но так и не смог.

Подойдя к калитке Светиного дома, Игорь остановился. Он никогда к ней не заходил, вспомнил, что не из ее команды и что ему здесь нечего делать.

– Привет.

Это был ее голос. Игорь завертел головой в поисках Светки, но ее нигде не было видно.

– Заходи, – сказал голос.

Игорь подчинился, открыл калитку и вошел. Во дворе, так же как и на улице, никого не было видно. «Странно, – подумал он, – не могло же дважды почудиться». И в этот момент в сарае, что стоял рядом с домом, открылась дверца.

– Входи.

Теперь он был уверен, что голос доносился оттуда. Игорь, еще раз оглядевшись по сторонам, шагнул в открывшийся проем. Внутри было темно, потребовалось какое-то время, чтобы глаза привыкли к мраку. Лишь только в маленькие окошки, служившие, по всей вероятности, для проветривания помещения, проникал дневной свет. В воздухе висела пыль, так, наверное, во всех сараях. Солнечные лучи рисовали прозрачные воздушные дорожки. Глаза привыкли. Перед ним стояла Светлана.

– Привет, – поняв, что он ее узнал, быстро сказала она.

– Привет, – прошептал он.

– Идем за мной, – она взяла его за руку и повела по сараю, заставленным всяким хламом.

Несмотря на то, что держала его за руку, Игорь несколько раз натыкался на вещи, чуть было не упал.

– Осторожней, – предупреждала она его.

– Ты почему не пришла? – шепотом спросил он ее.

– Говори нормально.

– Я говорю, – повысив голос, повторил он свой вопрос. – Почему не пришла?

– Не захотела, – последовал короткий ответ.

– Почему?

– Не знаю, просто не захотелось, вот и все.

Глаза уже привыкли к темноте, и Игорь мог отчетливо различить зимние сани, старый диван, ткацкий станок и еще кучу коробок. Она подошла к лестнице, что вела вверх.

– Осторожно, – и стала подниматься, – хотела, чтобы ты пришел сюда.

Он поднялся, выпрямился и стал рассматривать все, что его окружало. Кругом были просто старые вещи, в каждом доме наберется немало подобного барахла. Выкинуть жалко, может пригодятся, вот и складывали в сараи все что не попадя.

– Зачем? – спросил он.

Она подошла к маленькому окошку, что было вырублено практически на уровне второго этажа, присела и посмотрела в него.

– Я тебя здесь увидела, – а потом поправила половик под ногами и легла на него. – Когда мне грустно или хочется подумать, прихожу сюда, смотрю на улицу. Меня никто не видит, зато я всех вижу. Знаешь, как много секретов можно узнать. Просто слушаю тех, кто проходит мимо.

Игорь присел, затем нагнулся и посмотрел в окошко. Действительно, на эту дырку в стене никто и не обратит внимание. Оно расположено высоко, гораздо выше роста человека, почти под крышей, и никому не придет в голову смотреть вверх, да и к тому же, оно такое маленькое, что увидеть в нем хоть что-то с улицы даже при желании невозможно.

– Надо же, какой наблюдательный пост отличный.

Он лег рядом со Светланой и стал смотреть в окно на улицу. Люди проходили, их было отлично слышно, как будто они говорили внутри сарая.

– Здорово, – понизив голос, сказал он.

– Не шепчи, они не слышат тебя.

– Это почему? Ведь я их слышу.

– Все просто. Там шум, и ко всему прочему, наш разговор задерживают стены, а их нет, поэтому они нас и не слышат. – Светлана посмотрела на улицу, мимо проходила какая-то старая женщина. – Привет, бабуля, который час? – но бабуля даже голову не повернула в их сторону. – Вот видишь.

– Она глухая, – сразу сказал Игорь.

– Нет, и ты это знаешь.

Да, логика была неоспорима. Игорь еще раз посмотрел по сторонам.

– Здесь здорово.

Они лежали и смотрели в окошко. Так прошло достаточно много времени, просто лежали и слушали прохожих. Это было даже забавно, часть разговора, и твоя голова дописывала либо начало, либо конец их фразы. Похоже на игру «а что дальше?» или «что было?».

– Интересно, – прошептал он, но вспомнив, что никто их не слышит, повторил сказанное чуть громче, – интересно.

Игорь повернулся к Свете, в глазах заиграли зайчики, он ничего не увидел, только сплошная темнота. Сел на колени, отодвинулся от слепящего, как ему казалось, окошка, и закрыл глаза, чтобы снова привыкнуть к темноте. Не открывая глаз, сказал:

– Пойдем на речку.

– Нет, – сразу же ответила она.

– Почему?

– Не сейчас, потом сходим.

– Ладно, – согласился Игорь.

Открыл глаза, теперь он мог уже видеть предметы, но в глазах все так же плясали зайчики. Светлана сидела перед ним на корточках и улыбалась.

– Хочешь, я сниму с себя всю одежду?

Она знала, что он скажет, поэтому положила руку на лямку платья, но ждала.

– Да, – тут же ответил Игорь и отодвинулся подальше от окошка, чтобы его свет не слепил ему глаза.