Но темные глаза из под этих бровей глянули на нее, как всегда, и ласково и словно бы чуть насмешливо.
- Что случилось? - спросил Норман. На человечка напротив он не взглянул.
Кивком, потом рукой Ливи пыталась незаметно показать, что именно ее поразило. Но толстяк не сводил с нее глаз, и она почувствовала себя преглупо, потому сто Норман только уставился на нее, ничего не понимая. Наконец она притянула его к себе и шепнула на ухо:
- Ты разве не видишь? Смотри, что написано у него на ящике.
И сама посмотрела еще раз. Да, так и есть. Надпись была не очень заметна, но свет падал вкось и на черном фоне виднелось блестящее пятно, а на нем старательно округлым почерком было выведено:
ЧТО ЕСЛИ....................
Человечек снова улыбнулся. Он торопливо закивал и несколько раз кряду ткнул пальцем в эту надпись, а потом себе в грудь.
Норман повернулся к жене, а потом сказал тихонько:
- Наверное, его так зовут.
- Да разве такие имена бывают? - возразили Ливи.
Норман отложил газету.
- Сейчас увидишь. - И, наклонившись к человечку, сказал: - Мистер, Если?
Тот с готовностью поглядел на него.
- Не скажете ли, который час, мистер Если?
Человечек вытащил из жилетного кармана большущие часы и показал Норману циферблат.
- Благодарю вас, мистер Если, - сказал Норман. И шепнул жене: - Вот видишь.
Он уже хотел опять взяться за газету, но человечек стал открывать свой ящик и несколько раз многозначительно поднял палец, словно старался привлечь внимание Нормана и Ливи. Он достал пластинку матового стекла, примерно 9 дюймов в длину, шести в ширину и около дюйма толщиной. Края пластины были скошены, углы закруглены, поверхность совершенно слепая и гладкая. Потом человечек вытащил проволочную подставку и надежно приладил к ней пластинку. Установил это сооружение у себя на коленях и гордо посмотрел на попутчиков.
Ливи вдруг ахнула:
- Смотри, Норман, это вроде кино!
Норман наклонился поближе. Потом поднял глаза на человечка.
- Что это у вас? Телевизор новой системы?
Человечек покачал головой, и тут Ливи сказала:
- Норман, да это мы с тобой!
- То есть как?
- Разве ты не видишь? Это тот самый трамвай. Вон ты сидишь на задней скамейке, в старой шляпе, уже три года, как я ее выкинула. А вот мы с Жоржеттой идем по проходу. И толстая дама загородила дорогу. Вот, смотри! Это мы! Неужели не узнаешь?
- Какой-то обман зрения, пробормотал Норман.
- Но ведь ты же видишь, правда? Так вот почему он называет это "Что если". Эта штука нам сейчас покажет, что было бы, если... если бы трамвай не качнуло на повороте...
Она ничуть не сомневалась. Она была очень взволнована и ничуть не сомневалась, что так оно и будет. Она смотрела на изображение в матовом стекле - и предвечернее солнце померкло, и невнятный гул голосов позади, в вагоне, начал стихать.
Как она помнила тот день! Норман был знаком с Жоржеттой и уже хотел встать и уступить ей место, но вдруг трамвай качнуло на повороте, Ливи пошатнулась - и шлепнулась прямо ему на колени. Получилось очень смешно и неловко, но из этого вышел толк. Она до того смутилась, что он поневоле должен был проявить какую-то учтивость, а потом и разговор завязался. И вовсе не потребовалось, чтобы Жоржетта их знакомила. К тому времени, как они оба вышли из трамвая, Норман уже знал, где Ливи работает.
Она и по сей день помнит, какими злыми глазами смотрела на нее тогда Жоржетта, как натянуто улыбнулась, когда они стали прощаться. Потом сказала:
- Ты, кажется, понравилась Норману.
- Что за глупости! - возразила Ливи. - Просто он человек вежливый. Но у него славное лицо, правда?
Всего через каких-нибудь полгода они поженились.
И вот он опять перед ними, тот трамвай, а в трамвае - Норман, она и Жоржетта. Пока она так думала, мерный шум поезда, торопливый перестук колес затихли окончательно.