Боль оставалась последним признаком любви, а женщина не желала ее забывать и сомневалась, сможет ли вообще когда-нибудь забыть.
«Жизнь моя могла и должна была быть иной. Я имела так много — любая другая могла только мечтать об этом. Если бы только я вела себя мудрее или по крайней мере не так импульсивно. Если бы только я не поддалась отчаянию. Если бы…» — так и мелькало у нее в голове.
Поняв, что мысли уводят ее в привычную бесполезную литанию сожалений, она глубоко вздохнула и заставила себя вспомнить о своих обязанностях, которые наполняли смыслом ее существование. Первое, что ей пришлось усвоить для выживания, — это то, что прошлое не изменить.
Она легким движением коснулась кулона, что висел у нее на шее, под платьем, потом отвернулась от незавешенного окна и темнеющего неба. «Надо постелить постель и лечь спать. В одиночестве».
Глава 1
Лондон, Октябрь 1840 года
Лорд Росс Карлайл потягивал коньяк, с удивлением размышляя о том, что воркования двух влюбленных голубков оказалось достаточно, чтобы человеку захотелось отправиться в какой-либо из самых отдаленных уголков Земли. А именно туда Росс и собирался, и ему было ничуть не легче оттого, что счастливые возлюбленные — его лучшие друзья. Скорее наоборот — тяжелее.
Взгляд его блуждал по освещенной мягким, уютным светом гостиной, где все трое теперь, после обеда, наслаждались напитками: мужчины — коньяком, а леди Сара — лимонадом. Она была на ранних месяцах беременности и посему остерегалась крепких напитков. Немало подобных вечеров провели они вместе. «Мне страшно будет не хватать этих дружеских бесед», — подумал Росс.
Наконец, вспомнив свои обязанности, хозяин нарушил молчаливое общение с женой и коснулся графина.
— Как насчет коньяка, Росс? Может, налить еще?
— Разве что чуть-чуть. Много не надо, иначе завтра утром мне не тронуться в путь.
Майкл Коннери плеснул немного янтарного коньяка в хрустальные бокалы и, подняв свой, произнес:
— Пусть твое путешествие будет волнующим и плодотворным.
Его супруга, леди Сара Коннери, со стаканом в руке тут же подхватила:
— А после всех треволнений желаю тебе благополучно возвратиться домой.
— Спасибо за пожелания. — Росс с любовью посмотрел на Сару. Его двоюродной сестре замужество явно пошло на пользу. Они оба поражали взгляд необычным сочетанием карих глаз и блестящих золотистых волос, однако Сара обладала каким-то внутренним спокойствием, совершенно неведомым Россу. В течение долгих лет только путешествия были тем единственным занятием, в чем он находил успокоение. Он словно бы бросал вызов самому себе, таким образом давая пищу для ума и тренируя тело.
— Не тревожься за меня, Сара. Левант ничуть не опаснее многих других мест, что я посетил. И, конечно же, куда спокойнее диких гор, где мы повстречались с твоим непоседой мужем.
Майкл осушил бокал и отставил его.
— Росс, вероятно, и тебе уже пора отказаться от беспокойных скитаний и бросить якорь, — сказал он, лукаво прищурив ярко-зеленые глаза и накрыв своей большой ладонью руку Сары. — Жена волнует куда сильнее, нежели пустыня или разрушенный город.
Росс улыбнулся:
— Нет более фанатичного приверженца, чем вновь обращенный. Когда полтора года назад ты приехал в Англию, тебя рассмешила бы одна только мысль о женитьбе.
— Зато сейчас я стал гораздо мудрее. — Майкл обнял жену за плечи и притянул ее к себе поближе. — Конечно, Сара — единственная и неповторимая, но в Англии наверняка найдется достойная жена и для тебя.
Возможно, виноват коньяк, а может, Росс просто захотел поозорничать, но только он ответил:
— Ты, несомненно, прав, однако такой образец, такое совершенство не для меня. Разве я не говорил, что у меня уже есть жена? — С глубочайшим удовлетворением Росс отметил, что наконец-то ему удалось поразить друга.