Ни у кого Джесси не видела таких глаз — не голубых, не серых, а именно густого цвета фиалки. Дивные глаза на точеном бледном лице, обрамленном облаком золотистых волос. На лице, которое состарил не возраст, а жестокая борьба за жизнь.
— Мама! — ласково окликнула Джесси. — Я здесь!
И тут девушке стало страшно: мать ее не узнавала. Линнет обращалась к людям, давно покинувшим этот мир.
— Молден, это ты? Скажи Шеффилду, чтобы не поднимали занавес: я чувствую себя неважно, а эта глупая девчонка только испортит роль леди Макбет!
Сердце Джесси испуганно сжалось. Судя по всему, все быстрее рвались последние тонкие нити, связывавшие Линнет с реальностью. Она предпочла укрыться в прошлом. В том удивительном прошлом, где не было места грязной таверне. Ведь Линнет Дюпре не всегда прозябала в нищете — нет, долгие годы ее почитали и возносили, как королеву. Да она и была ею — королевой театрального мира в Лондоне. И не только — ее мастерству аплодировали Париж и Рим.В ту пору она принимала у себя герцогов и графов.
В ту пору родилась Джесси. Тогда Линнет снимала небольшой дом в Лондоне, где готовила и следила за порядком старая Мэри, а Салли Фремптон из ближней деревушки Уэверли купала Линнет в душистых ваннах и делала ей самые модные прически. Когда Джесси подросла, брат Энтони стал приходить к ним в дом, чтобы давать ей уроки французского и латыни, мисс Нелли учила девочку танцевать, а герр Хофингер открывал перед ней огромный мир с его океанами и морями, повествовал о римлянах и галлах. Слушая его рассказы, Джесси давала волю фантазии: героические первопроходцы, Колумб, Новый Свет, колонии, американцы и индейцы. Она узнала и про надменных испанцев, и про гибель их флота, и про то, что Англии до сих пор приходится бороться с теми, кто все еще посягает на сокровища Нового Света. А еще герр Хофингер описывал прекрасные замки и дворцы Англии. В ту пору Джесси мечтала, как доблестный рыцарь в золотых доспехах увезет ее в голубую даль: он предложит ей руку и сердце, и она станет хозяйкой в его огромном замке. В этих мечтах не было места ни холоду, ни усталости. Она представляла, как сидит в элегантной гостиной, разливает чай из серебряного чайника, одетая исключительно в меха и бархат.
Однако мечты так и остались мечтами — в той далекой жизни.
Наступили нелегкие времена. Линнет отказывали в одном театре за другим. Ее всегда мало интересовали деньги, она совсем не умела ими распоряжаться и весьма скоро с ужасом обнаружила, что их не хватит даже на покупку скромного домика. Над ними нависла угроза долговой тюрьмы.
И тут случилось чудо: некий загадочный «благодетель» спас их от позора. Для Линнет это не было загадкой, однако она ничего не говорила дочери, которой тогда исполнилось всего девять лет.
Но не прошло и года, как Джесси научилась извлекать сведения из перешептываний домашней прислуги. Все как один твердили о чем-то «очень хорошем», что сделал некогда для ее матери герцог Сомерфилд.
При этом все дружно кивали в ее сторону и перемигивались, а от маленького Джорджа, сына их повара, Джесси узнала, что она дитя греха… ни для кого не секрет, что именно господин герцог, у которого когда-то была греховная связь с ее матерью, милостиво выкупил все их долги. Поначалу эта новость только подстегнула: Джесси вообразила отца гигантом в расцвете сил. В один прекрасный день она появится в его дворце, и он не устоит перед ее красотой, признает своей дочерью и станет любить и баловать больше, чем законных детей. Ну а впоследствии отец, конечно же, представит ей того самого рыцаря в золотых доспехах, которому положено увезти Джесси к себе в замок.
Но однажды за завтраком Линнет неожиданно с криком вскочила и упала на пол без чувств.
Джесси и Мэри кинулись ей на помощь.