Но теперь она немного испугалась своих ощущений. Хотел ли Джайлз, чтобы и сад, и цветы, и люди в зале, и вообще все вокруг исчезло и они остались вдвоем? Помнит ли он их первый поцелуй? Он, конечно, целовал многих женщин. Что же в ней такого особенного? Возможно, он поцеловал ее только потому, что так полагается, раз помолвка практически уже решена. Сила ее чувства и неумение его передать вселили в нее опять тот детский страх, от которого ей, по-видимому, уже не избавиться. Любовь и страх прочно укоренились в ее сознании.
Клер хотела было открыть дверь Джайлзу и показать, как она любит его и как он ей нужен, чтобы еще прочнее скрепить узы, связывающие их. Но у них будет еще возможность, убеждала она себя, и, может быть, даже завтра, на балу у Карстайрзов.
ГЛАВА 2
Быть приглашенным на бал у Карстайрзов означало войти в избранное общество, так сказать, в сливки сливок. Поэтому, когда был приглашен лорд Джастин Рейнсборо, начались разговоры. Сначала никто не мог вспомнить его, потом какой-то завсегдатай припомнил, что лорд Рейнсборо был каким-то дальним родственником леди Карстайрз и что он провел последние пять лет в Вест-Индии, а теперь вернулся домой, чтобы унаследовать титул внезапно скончавщегося графа Рейнсборо.
Люси Киркман, услышавшая последние сплетни, немедленно поспешила туда, где в окружении молодых дам стояли Клер и Сабрина.
— Это молодой граф Рейнсборо, — объявила она. — По-моему, он — самый красивый мужчина, которого вам когда-либо приходилось видеть.
Сабрина рассмеялась про себя, видя, как Люси оттягивает корсаж, чтобы еще хоть на дюйм оголить себя.
Клер взглянула туда, где стоял рассматриваемый со всех сторон граф Рейнсборо. В этот миг их взгляды встретились и она быстро отвернулась, смущенная тем, что ее застали врасплох.
Да, Люси оказалась права. Это был самый поразительный мужчина, которого она когда-либо видела. Он был строен, прекрасно сложен, одет во все черное, что прекрасно гармонировало с его темными волосами и смуглым лицом, придавая взгляду его серых глаз странную пронизывающую силу.
«Чтобы я чувствовала, если бы оказалась в его власти?» — подумала она, прислушиваясь к разговорам. И тут же испугалась своих мыслей, того, что думает о нем так, как будто уже не является почти замужней женщиной. Надо сказать, что Клер не принадлежала к тем женщинам, единственным желанием которых было привлечь внимание такого мужчины. На эту роль, скорее, подходила Люси Киркман. Поэтому нечего удивляться, что граф, сопровождаемый хозяйкой, был представлен сначала Люси, а потом уже молодым дамам и мужчинам, окружавшим ее. Мужчины сразу же втянули его в обсуждение фаворитов дерби. Но граф недавно прибыл в Лондон, поэтому с трудом мог поддерживать этот разговор.
Никогда еще Клер не доводилось так сильно ощущать присутствие мужчины, даже Джайлз не производил на нее такого впечатления. Она чувствовала его присутствие каждой клеточкой тела, и каждая клеточка дрожала, как лепесток.
Когда граф обратился к дамам, Клер совсем растерялась. Она суетливо стала щелкать застежкой браслета. Ах, если бы он пригласил Люси на танец, тогда бы она смогла немного перевести дух. Но вместо этого Клер услышала, что он обращается к ней. Самообладание покинуло ее, она выпустила браслет, и он, скользнув по запястью, упал к ногам графа. Клер одновременно с графом наклонилась, чтобы поднять браслет, и их руки встретились. Это прикосновение потрясло ее.
— Вот ваш браслет, леди Клер, — сказал граф, улыбаясь ей.
От смущения лицо Клер вспыхнуло:
— Благодарю, милорд.
— А теперь позвольте мне застегнуть его на вашей руке, — прибавил он, когда она неловко взялась за застежку.