– Я тебя не помню…
– Это сейчас не имеет значения. Прошу вас, сядьте.
Тихий, но решительный голос подействовал на затуманенный алкоголем мозг. Михаил сел.
– Вы его знаете? – спросил незнакомца хозяин заведения, кивнув на Комнина.
– Это неважно. Вот, получите причитающуюся сумму и возвратите ему, пожалуйста, саблю.
– С чего это я должен возвращать, ежели он сам предложил?..
– Эта вещь стоит в сотни раз дороже того, во что вы её оценили, – твёрдо и настойчиво проговорил незнакомец. И, видя, что хозяин застыл в нерешительности, добавил: – Здесь сейчас будет милиция. Вы же не хотите, чтобы вас арестовали за попытку похитить у выпившего красного командира дорогое наградное оружие?
Эти слова подействовали на хозяина как удар бича. Он вернул Михаилу саблю и схватил протянутые ему незнакомцем деньги. Незнакомец подхватил притихшего и как будто задремавшего Михаила под руку и быстро, почти таща его на себе, направился к выходу. Едва они вышли, вблизи раздались трели милицейских свистков.
Михаил открыл глаза и с минуту неподвижно смотрел в потолок. Приподнявшись, он увидел незнакомую казённую обстановку. Где он находится? Ужасно трещала голова, во рту всё пересохло.
Хлопнула дверь, в комнату вошёл человек, показавшийся Михаилу знакомым.
– Не выпьете ли воды, господин ротмистр?
Михаил кивнул. Незнакомец налил в стакан воды из графина и подал ему. Комнин сел на кровати и жадно выпил, роняя капли на грудь.
– Где я нахожусь? Кто вы такой? – пробурчал он не очень любезно.
– Давайте знакомиться, – ровным, необидчивым тоном, видимо понимая состояние собеседника, проговорил незнакомец. – Меня зовут Николаем Алексеевичем, фамилия Болдинов. Можно просто Николай. А вас?
– Я Михаил Константинович Комнин, можно просто Михаил. Объясните, пожалуйста, что со мной произошло и где я нахожусь.
– Вчера вы, господин ротмистр, немного перебрали в ресторане, и мне пришлось сопроводить вас до этой гостиницы, где я снимаю номер.
– Зачем вы это сделали? И почему, чёрт побери, упорно величаете меня ротмистром, если сейчас нет такого звания?! Кто вы вообще такой?..
Незнакомец улыбнулся:
– Я понимаю ваше состояние и потому отвечу на все ваши вопросы последовательно. Перед германской войной я оканчивал инженерное училище. В пятнадцатом году пошёл добровольцем на курсы младших офицеров, по окончании которых был направлен в кавалерию. Через год я уже заменил погибшего командира эскадрона. Когда началось наступление, к нам прибыл представитель штаба фронта – вы. Затем последовала атака под вашим командованием, мы тогда прорвали австрийский фронт. Конечно, меня вы не помните, но я вас запомнил очень хорошо, потому что всегда восхищался вами. Вскоре меня тяжело ранили, и воевать ни на чьей стороне я уже не мог, даже если бы и очень захотел. С тех пор я гражданский человек. После провозглашения нэпа организовал автомобильные мастерские, живу в Москве. Здесь, в Питере, – в командировке. В ресторан зашёл случайно, просто хотел перекусить. Когда вы не смогли расплатиться за свой ужин и предложили хозяину Георгиевское оружие, я не мог не вмешаться. Рассчитался с хозяином и заставил его вернуть вам саблю. Мне показалось, что она получена вами за тот бой и отдавать её в грязные руки кощунственно.
Михаил сидел понурив голову, тяжело переживая всё произошедшее и пытаясь восстановить в памяти вчерашний вечер.
– Спасибо, Николай… Я вам обязан. Вы спасли меня от позора и унижения.
– Напротив, Михаил, я обязан был сделать то, что сделал. У людей в жизни бывают разные обстоятельства, и мой долг помогать им. Тем более если это такой храбрый, умный и решительный человек, как вы. Не смею расспрашивать вас о том, как вы оказались в этом заведении, но с удовольствием готов помочь в решении ваших проблем, если таковые имеются.
Сам не зная почему, Михаил вдруг проникся доверием к этому совершенно незнакомому человеку и поведал ему свою историю. Историю блестящего камер-пажа, лично отмеченного российским императором, историю талантливого и смелого офицера-кавалергарда, трижды раненного и награждённого Георгиевскими крестами и Георгиевским оружием, историю командира, создавшего из маленького красногвардейского отряда сильную кавалерийскую дивизию, прославившуюся в боях. Не забыл он упомянуть и последнюю историю, как получил от Кочубея слово чести офицера и отпустил его, пленного, обречённого на расстрел. А потом тюрьма и… пустота.
Услышав столь откровенные речи из уст человека, которого он глубоко уважал, Николай раздумывал недолго.
– Не сочтите меня назойливым, Михаил, и навязывающим вам какую-то услугу. Будем считать, что у меня к вам деловое предложение. Мне нужны честные, думающие и образованные люди, на которых я мог бы положиться. Предлагаю вам место на своём предприятии. Вы переедете в Москву, с квартирой тоже всё будет улажено. Вы будете заниматься делом, имеющим большие перспективы. В самое ближайшее время, через десять – пятнадцать лет, вся промышленность и сельское хозяйство будут использовать новое оборудование и трактора. Армия пересядет на автомашины и танки.
Михаил внимательно вглядывался в сидящего перед ним человека. Что это? Судьба приходит на помощь тому, кто в этом нуждается, протягивает руку заблудшему, опустившемуся на дно, не ведающему своего дальнейшего пути? Неужели бывает так, что в ту минуту, когда кажется, будто выхода нет и перед тобой стена, словно ниоткуда появляется человек, как указующий перст судьбы? И с ним приходит нужное решение – как будто в темноте сознания зажглась лампочка и осветила дорогу, по которой следует идти. И уже не важно, долог ли путь и какие препятствия ожидают впереди, уже не важно, что в глубине души всё ещё шевелится подленький червячок сомнения в правильности выбора. Нужно только принять решение.
– Я согласен, Николай.
– Вот и прекрасно! Я ожидал именно такого ответа. Тогда не будем терять времени.
Михаил вёл сына к Большому Каменному мосту, они уже часа два гуляли по городу.
– Костя, вот это Кремль. Видишь, какой красивый? Там находится наше правительство.
– И что оно там делает?
– Оно страной управляет, чтобы все хорошо работали и учились.
– А как оно про всех знает?
– Ему докладывают.
– И про меня тоже?
– И про тебя…
Костя с сомнением посмотрел на крепость из красного кирпича.
– Нет, про меня оно точно не всё знает. Я умею хранить тайну! – уверенно заявил он и, поразмышляв несколько секунд, добавил: – Наш Питер всё равно лучше, хоть там и нет правительства.
Уже три недели Михаил работал на автозаводе, осваивая со своими всегдашними старательностью и вниманием совершенно новую для него профессию и вникая в обязанности заместителя директора.
Небольшую двухкомнатную квартиру в столице Михаил получил сразу. Переезд не стал для семьи событием. А Даша вообще приняла это известие совершенно равнодушно:
– В Москву так в Москву…
Она даже не спросила, где её муж провёл ночь. Раньше такое было немыслимо. Но в последнее время Даша очень изменилась: она могла часами сидеть, уставившись в одну точку, не сразу реагируя, если к ней обращались. Создавалось ощущение, что женщина пребывала в другом мире.
Началось это вскоре после возвращения Михаила с войны. Дома он застал безрадостную картину. Да, собственно, и дома-то уже не было: в нём проживали несколько семей. Даша работала машинисткой в Ремстройтресте, получала гроши и, чтобы прокормить семью, вынужденно брала работу на дом.
Когда улеглись первые восторги от встречи и супруги насладились друг другом, Михаил заметил перемену в жене.
– Дашенька, что с тобой? Ты разве не слышишь, что Анюта упала, ударилась и плачет? Почему не подойдёшь к ней?
– А, что? Ах, Анюта… Она уже большая девочка, шесть лет, должна сама о себе заботиться.
– Что ты говоришь! Это же ребёнок, твоя дочка!
– И твоя тоже. Вот и подойди к ней.