Улыбка тронула губы ее собеседницы.
– Ты можешь не поверить, но Брик мне не лжет.
Сэсс нахмурилась, осознав собственный промах. Верность Брика Готорна жене и его стремление к домашнему очагу служили предметом насмешек всего гарнизона, пока остряки не догадались, что расходуют остроумие впустую, и не переключились на другой, столь же достойный предмет. Досадно также Сэсс было и оттого, что Диг властвовала семьей и домом, тогда как сама она не была столь уж уверена в своих полномочиях.
– Санди не умеет и не любит врать, – сказала она. – И когда он делает это, мне становится грустно, хотя я понимаю, что он делает это для моего же спокойствия. Конечно, он и сам говорит себе: «Да, я слетаю ненадолго, осмотрюсь, выясню обстановку, влезу в парочку приключений и вернусь так, что никто и не заметит». Я опасаюсь непредвиденных обстоятельств. А они будут. В сказке непредвиденные обстоятельства – самое что ни на есть предвиденное дело. Они удержат его, Диг. Они скажут ему: останься с нами, помоги нам, защити нас, умри за нас! – ее голос сорвался. – Он мой, Диг! По мне, так пусть весь мир провалится в тартарары, лишь бы он остался со мной, но он‑то думает не так! Он непременно вцепится в этот мир и либо вытащит, либо уж вместе…
– Он очень свободный, Сэсс…
– О да, он свободен впрягаться по собственному выбору. И, Диг… он нравится женщинам. Тянет их к нему, я замечала. Нет, я не имею в виду, что он мне неверен, он любит меня, но… Я не владею им полностью, Диг. У меня свое место. Я чувствую, что есть в нем какой‑то резерв душевных сил, который он не собирается расходовать на меня. Пробейся я туда, и я была бы счастливейшим из всех созданий божьих, даже если бы через секунду заплатила жизнью.
– Не много ли ты хочешь от уравновешенного Санди?
– Диг, я боюсь, что пробьется кто‑то другой. Знала бы ты, какие девушки в Волшебной Стране! Красивые, гордые, умные, отважные, через одну – принцессы… как ты.
Дигэ усмехнулась.
– Все это было… когда‑то.
Она обвела взглядом кухню и опустила глаза на свое скромное платье и изменившуюся фигуру.
– Я ни о чем не жалею, – тихо молвила она. – Всего этого за деньги не купить. Сэсс, если ты передумала, иди, ложись спать, утром Брик вернется с дежурства и отвезет тебя и Солли домой.
Сэсс покачала огненной головой.
– Нет, дорогая. Спасибо, что согласилась приглядеть за дочкой, не позволяй ей слишком терроризировать вашу семью, иначе она мигом возомнит себя королевой. Время к полуночи, а значит, мне пора.
Она встала. Дигэ встала тоже, чувствуя, как по коже пронеслась стайка мелких мурашек. Сэсс обулась в оставленные в сенях высокие ботики, тщательно зашнуровала их, затянула широким поясом меховой жакет и спрятала голову под капор. Подруги поцеловались. Скрипнув, дверь отворилась в морозную ночь.
– Не стой на пороге – простынешь, – заметила Сэсс, вытаскивая из сугроба воткнутую черенком в снег метлу.
– Мне интересно посмотреть, как ты взлетаешь.
– Ты же видела, как я швыряюсь посудой? Принцип тот же, как сказал бы мой благоверный.
Сэсс грациозно примостилась на помеле боком, оно мелко задрожало, налетевший порыв ветра разметал сугроб, колючие снежинки ударили в лицо Дигэ, и стремительная черная тень перечеркнула яркий квадрат света, падающего из кухонного окна.
Сэсс нравилось летать на помеле, хотя она и не сказала бы, что это легкое дело. Лавируя меж разновысокими дымовыми трубами, она выбралась на более или менее свободное пространство и грозно прикрикнула на воронью стаю, поперву замедлившую дать ей дорогу. Сообразив, кто перед ними, воронье суматошно рассыпалось в стороны, не преминув, правда, сдавленно буркнуть ей в спину что‑то не весьма лестное.