Когда началась Скальная Война, он дежурил в воздухе и за долю секунды до катастрофы, спиной или каким‑то шестым чувством, почуял стремительно несущийся сверху снаряд… Он успел выполнить свой долг – передал сообщение о нападении, и в небо взмыли истребители, готовые защитить Землю от орбиталов. Уоррен всей душой желал победы боевым товарищам, надеясь, что они отомстят за него врагам. Увы, события приняли иной оборот – глядя в ночное небо, Уоррен видел только горящие обломки поверженных истребителей, окропленные кровью молодых пилотов, так любивших щеголять в шелковых лазурных шарфах. Эфир переполняли предсмертные вопли умирающих машин. Рассеянное взрывом топливо в сильно разреженном воздухе верхних слоев атмосферы, почти вакууме, превращалось в белые облачка и струи ледяных кристалликов…
Так разбилась последняя надежда Земли на победу в войне с орбитальными захватчиками.
Уоррен прождал в Ванденберге несколько часов, надеясь, что хотя бы один из его товарищей вернется, но все было напрасно. Земля сдалась. Вслед за Орландо, Хьюстоном и Кубой орбиталы оккупировали и Ванденберг. Уоррен выжил лишь потому, что Ванденберг оказался достаточно важным объектом, чтобы его уничтожать. Затем последовали бесчисленные разговоры об организации Сопротивления. Участвовал в обсуждении и Уоррен… Вероятно, он не ограничился одними разговорами, если принять на веру историю с шаттлом, якобы подбитым над пустыней Мохаве. На его борту находились представители фирмы «Туполев». Во всяком случае, сам Уоррен о том периоде своей жизни предпочитал не распространяться. В конце концов он начал работать на посредника в Колорадо, где и повстречался с Ковбоем. Дальнейшее, как в таких случаях любит говорить Доджер, окутано мраком.
– Привет, Ковбой, – проворчал Уоррен, не поворачивая головы.
– Привет. – Ковбой подошел к «Вурлицеру», включил старинную джазовую мелодию и удалился в сумеречную глубину ангара.
– Что‑то случилось с топливным турбонасосом, – объяснил Уоррен. – При его проверке на испытательном стенде загорелась красная лампочка. Где‑то, значит, неисправность. Смотри, в этом месте, кажется, турбина трется о металл. Похоже, придется вытачивать новую деталь.
– Тебе помочь?
– Справлюсь.
Свет яркой лампы бесстрастно выделял морщины и шрамы, испещрявшие лицо Уоррена, а крючковатый нос под тенью шляпы казался крупнее, чем на самом деле. Уоррен сохранил спортивную осанку, его тело оставалось сильным и мускулистым. Впрочем, возраст не играл никакой роли, в этих местах ценилось совсем другое. Официально аэродромом владел Уоррен. Ковбой – тайный совладелец: он предпочитает не оставлять следов.
Повертев в руках вышедшую из строя деталь, Уоррен снял замеры, подошел к станку и надел защитные очки. Ковбой стоял рядом, готовый при необходимости подать приятелю нужный инструмент. Доставать запчасти для двигателей военных реактивных самолетов становилось все труднее и опаснее. И зачастую приходилось изготавливать их самим.
Токарный станок визгливо взревел, на бетонный пол посыпались искры, напоминавшие крошечные метеоры.
– В среду ночью я отправлюсь на задание, – сказал Ковбой. – Через пять дней.
– Я могу вернуться в понедельник, тогда и начну проверку твоей машины. Не поздно? – спросил Уоррен.
– Нет, в самый раз. Поездка ерундовая. – В голосе Ковбоя послышалась обида.
– Опять в Айову?
– Опять, черт бы их побрал! Этот Аркадий и его люди… они как попугаи твердят, что все тщательно проанализировали. Что у каперов теперь мало денег, поэтому нам надо выждать и не дать им возможности захватить груз.
– Ну?
– На самом деле надо действовать не так. Нельзя рассчитывать на успех, играя по их правилам.