Классические приметы… Не слишком ли я доверчив? Додумать мне не дали. Прерывая цепочку подозрительных умозаключений, передо мной остановился черный «рено» с затемненными стеклами. Было ровно восемь.
Отчего-то я был уверен, что за рулем будет бритоголовый. Наверное, потому что он принимал телефонные звонки или просто из-за его запоминающейся внешности. Хотя, если задуматься, эта внешность подходила скорее к пыльному армейскому джипу, чем к блестящему элегантному автомобилю. Вопреки ожиданиям, водителем оказался невысокий Люсьен. Сдержанно поздоровавшись, он помог мне погрузить чемоданы в багажник и распахнул заднюю дверь. Представляя себе, что думают сейчас соседи, я нырнул в машину. Там меня ожидал неприятный сюрприз. Окна были затемнены не только снаружи, но и изнутри. И словно этого было недостаточно, водительское сиденье отделяла непрозрачная перегородка. «Осталось завязать глаза», — мрачно подумал я, чувствуя, как все подозрения разом всплывают в памяти. Минуточку, граф… Извольте повязочку, граф… Поймите, граф, это для вашей собственной безопасности… Пока я размышлял, не стоит ли навсегда распрощаться с этой компанией прямо сейчас, водительская дверь хлопнула. Понимая, что тянуть нельзя, я громко постучал в перегородку. Через секунду послышался скрип, и передо мной открылось квадратное окошко. Затем, словно телевизионное изображение, в нем возник невыразительный профиль Люсьена.
— Почему вы везете меня в такой странной машине? — подозрительно спросил я.
— Для того чтобы вы не узнали расположение нашего комплекса, — спокойно ответил Люсьен.
— И почему я не могу его знать?
— Мы не рекламируем себя, и у нас нет никаких гарантий того, что вы сможете подписать контракт.
— А какие гарантии есть у меня в том, что со мной ничего не произойдет?
Некоторое время он, скосив глаза, молча смотрел на меня. Затем сказал:
— Вы можете прямо сейчас позвонить кому-нибудь из своих приятелей и сообщить ему номер машины и мои приметы. Затем попросите его связаться с полицией, если вы не позвоните ему до завтрашнего утра. Кроме того, вы можете просто выйти из машины и постараться забыть об этой истории.
Он сделал паузу и добавил:
— Разумеется, во втором случае другого шанса мы вам не дадим.
Наступила моя очередь молчать. Эта тирада, как и все остальное, что говорили эти люди, не давала никакой дополнительной информации и в то же время была четкой и ясной. Она не то что бы опровергала подозрения, но каким-то странным образом усыпляла их.
— Хорошо, — сказал я наконец, — поехали, я не буду никуда звонить.
— Приятной дороги, — ответил он, и светлый квадрат исчез.
Я остался в темноте. Машина тронулась. Некоторое время я пытался следить за дорогой по остановкам и поворотам. Вот мы подъехали к ближайшему перекрестку. Вот повернули налево. Вот… тут я сбился. Через некоторое время по характерному шуму я понял, что мы выехали на шоссе. Машина шла ровно, было темно, сиденье было мягкое, и я задремал. Несколько раз я просыпался, когда мы замедляли ход, потом опять начинал клевать носом. Разбудил меня голос Люсьена:
— Мы на месте, мсье Рокруа.
Я посмотрел на часы. Путешествие продолжалось без малого четыре с половиной часа. Конечно, он просто мог ехать половину времени в одну сторону и вторую половину — в противоположную. С одинаковым успехом меня могли привезти в Лион и на соседнюю улицу. Зевнув, я вышел из машины. Мы находились на небольшой подземной стоянке. Вокруг в холодном свете ламп стояло несколько машин. Под потолком тянулись и сплетались разноцветные трубы. Люсьен уже извлек чемоданы из багажника и выжидающе смотрел на меня. Храня обоюдное молчание, мы прошествовали к лифту, который доставил нас на второй этаж.