Но никто не обращал на нее никакого внимания. Конечно нет. Ведь они ничего не знают.
Мальчик и девочка, пристегнутые наручниками к батарее. Бутылка из-под колы. И такая же квартира, расположенная несколькими этажами выше.
Удушающая жара за окном. Мертвый мальчик и живая девочка.
Они не знают, что все это – живое воплощение самой трагической сцены в ее жизни[5].
А вот Брайант знает, но и то не до конца.
Ведь сегодня как раз минуло тридцать лет.
Глава 4
Было почти одиннадцать, когда Ким припарковала «Ниндзю» возле полицейского участка Хейлсовена.
И хотя она устала настолько, что больше всего на свете ей хотелось уехать прямо домой, ее ничуть не удивило сообщение, поступившее от Вуди, в котором он велел ей заехать в участок после того, как она закончит разбираться на месте преступления. Независимо от времени суток.
В то же время она с радостью избавилась от Брайанта, который в сотый раз, пронизывая ее взглядом насквозь, поинтересовался, все ли с ней в порядке.
Ей удалось убедить его, что с ней все в порядке, и вот теперь настала очередь Вуди.
– Сэр, – сказала Ким, засовывая голову в кабинет. Она вошла, оставив дверь приоткрытой.
«Какая же я все-таки хитрая», – подумала детектив.
– Закройте дверь.
Оказалось, что есть люди и похитрее.
Инспектор остановилась за стулом, стоящим перед столом Вуди.
Так поздно, а он все еще на работе, и единственная поблажка, которую он себе позволил, – это ослабленный узел галстука и несколько крошек на безукоризненно белой сорочке.
– Я прочитал отчет. Расскажите поподробнее о том, что вы увидели на месте преступления.
– Я пока еще не уверена, что это было преступление, – заметила Ким. – Двое подростков, наркотики. Один явный передоз. Во втором случае чуть-чуть не хватило. Утром я буду на вскрытии мальчика, но мне кажется, что предположение о случайном передозе подтвердится.
– Вы так думаете? – переспросил Вуди, и его лицо напряглось.
Ким выразительно развела руками, не уверенная, что понимает, что еще хотел бы услышать босс.
– Э-э-э… Брайант был на месте раньше, и…
– И, судя по тем деталям, которые вы мне сообщаете, находился там в полном одиночестве…
– Я вас не совсем понимаю…
– Вы нашли иглы, которые использовались для уколов? – По взгляду Вуди было видно, что он раздражен. – Был ли на руке юноши жгут? И вообще, вы сами там были?
Прежде чем ответить, Ким задумалась.
– Я прибыла на место преступления и прошла в бо́льшую из двух спален, размером приблизительно десять на десять футов. Справа от меня оказались двое констеблей и женщина-сержант. Один из них был блондином, двое других – брюнетами. У одного из них на левой руке была татуировка орла, а блондин был с бородой.
– Стоун, мне кажется…
– Слева от меня стоял еще один констебль, а двое парамедиков на полу пытались реанимировать девушку, успевшую, вы только представьте себе, уже дважды почти умереть до моего прихода. На одном из парамедиков был…
– Прекратите, Стоун! – рявкнул Вуди.
– Так точно, сэр, – ответила инспектор.
– Что с наручниками, которые были пристегнуты к батарее?
– Так точно, сэр, – повторила Ким, стараясь забыть о том, что видела.
– Не хотите же вы сказать, что это тоже из области…
– Случайных совпадений, – закончила Ким за него, полностью уверенная в обратном.
– А ведь вы в случайные совпадения не верите, – хитровато заметил Вуди.
– Честно говоря, мне кажется, что это была какая-то сексуальная ролевая игра, в которой что-то пошло не так. Вроде: «я сделаю тебе укол, если ты уколешь меня», в результате чего что-то случилось. Уверена, что приспособления для приема наркотиков находятся где-то рядом и эксперты их непременно найдут и проанализируют.
– То есть вы не хотите делать никаких сравнений? – уточнил босс.
– Сравнений с чем, сэр? – переспросила Ким, намеренно притворяясь, что подобная мысль не приходила ей в голову.
Если честно, то не успела она войти в эту комнату, несколькими этажами ниже той, в которой она провела шесть лет своей жизни, как мгновенно перенеслась на тридцать лет в прошлое. Она увидела своего мертвого брата, лежащего возле батареи, но ее мозг детектива мгновенно подсказал ей, что все это простое совпадение и не имеет никакого отношения к событиям ее детства. Как это ни печально, но эти дети были законченными наркоманами и от этого и погибли.
Так что смерть юноши, хотя и трагическая сама по себе, никак не связана ни с ней, ни с Мики.
Она уже давно догадалась, что Вуди хорошо изучил все существенные факты, указанные в ее личном деле, и хотя они никогда с ним этого не обсуждали, Ким знала, что ему известны сведения, о которых знает очень ограниченный круг людей. Даже Брайант видел только верхушку айсберга.
– Итак, Стоун, я повторю свой вопрос: вы уверены, что это дело никак не связано лично с вами?
– Абсолютно, сэр, – не колеблясь ни минуты, ответила Ким и не погрешила против истины.
Почти не погрешила.
Глава 5
Во вторник, к семи часам утра, Ким успела выпить целый кувшин черного кофе из кофеварки, выгулять Барни, своего нелюдимого и своенравного бордер-колли, добраться до работы и приготовиться к появлению в офисе Брайанта.
– Утро доброе, командир. С тобой все…
– Все прекрасно; а что, должно быть иначе?
– Ну а как ты спала? – Брайант задал ей все тот же вопрос, только другими словами.
– И спала я отлично, – ответила инспектор, наливая себе четвертую чашку кофе.
Что было откровенной ложью.
После поздней прогулки с Барни она улеглась в постель и всю ночь не сомкнула глаз. Все это время она таращилась в темноту, мысленно снова и снова проигрывая в голове сцену на месте преступления и пытаясь избавиться от воспоминаний, старающихся открыть крышки тех коробочек у нее в мозгу, по которым она их разложила. За ночь Ким попыталась использовать все известные ей способы избавиться от навязчивых мыслей. Одним из них была мысленная поездка по одному из ее самых любимых прогулочных маршрутов: через Стортон в сторону Бриджнортской дороги, мимо паба «Сикс Эшез» и по деревням Энвил, Морвил и им подобным.
Она пыталась представить себе, как наклоняется вместе с мотоциклом, стараясь вписаться в поворот, до предела выворачивая ручку газа и прилагая все усилия, чтобы контролировать мотоцикл на хорошо известной дороге. Обычно в таких случаях ее тело реагировало на подобные умственные усилия, напрягаясь и расслабляясь до тех пор, пока она не засыпала. А ее сознание благополучно отключалось от любых навязчивых идей.
Но только не вчера ночью. Мысленно она умудрилась четыре раза разбить свой мотоцикл, но ее мозг наотрез отказывался заняться столь своеобразным вариантом подсчета овец.
У нее перед глазами постоянно стояло безжизненное тело юноши, лежащее возле батареи, и, лежа в темноте спальни, Ким никак не могла избавиться от этого видения.
Так что она встала, приготовила себе кофе и какое-то время собирала мотоцикл, прежде чем перейти к своей утренней рутине, которая сегодня пугающе совпадала с рутиной ночной.
– Слушай, тебя что, от кофеина корежит или тебе действительно приятно меня видеть? – пошутил сержант.
– Считай, что у меня чуть живот не лопнул от смеха.
– Это что, шутка такая? – искоса взглянул на нее Брайант, невольно опуская глаза и глядя на свой живот. Около месяца назад его ударили в живот пятидюймовым лезвием, отчего он чуть не умер.
– Боже, Брайант, я вовсе не хотела…
– Всем доброе утро, – появившийся Пенн избавил Ким от дальнейших объяснений.
Он поставил свой всегдашний контейнер на свободный стол, снял сумку и забросил ее под стол.
– Прошу прощения за опоздание, босс, – в комнату ворвалась Стейси и плюхнулась в кресло, когда-то принадлежавшее Кевину Доусону. Ким знала, как всем им его не хватает и как они иногда ждут, что вот сейчас он войдет в комнату со своим обычным умничаньем. Правда, сейчас такое случалось все реже. Со временем все они стали привыкать.