Он почти закричал:
– Иосафат! Хватит играть, женщина! Доктор Фастольф убил Р. Дэниела. Вы это хотите мне сообщить?
Роф вскочил и двинулся к Бейли, но Лавиния Демачек остановила его небрежным жестом. Она сохранила полную невозмутимость.
– Учитывая обстоятельства, я извиняю вашу выходку, Бейли, – сказала она. – Нет, Р. Дэниел убит не был. На Авроре он не единственный человекоподобный робот. Убит был один из них, но не Р. Дэниел – то есть если термин «убит» тут применим. Точнее говоря, его мозг был парализован. Полностью и необратимо.
– И утверждают, будто это сделал доктор Фастольф?
– Да, его враги утверждают именно это. Экстремисты, считающие, что Галактику должны осваивать только космониты, а землянам следует вообще исчезнуть с лика Вселенной, как говорится. Если они сумеют добиться перевыборов в ближайшие недели, то приобретут в правительстве преобладающее влияние с непредсказуемыми последствиями.
– Не понимаю, каким образом роблок мог приобрести такую политическую важность.
– Точно сказать не могу, – ответила Лавиния Демачек. – В политике Авроры я не очень разбираюсь. Видимо, экстремисты в своих планах отводили человекоподобным роботам какую-то существенную роль, и этот роблок привел их в ярость. – Она наморщила нос. – Их политика ставит меня в тупик, и я только запутаю вас, если начну подыскивать объяснения.
Бейли сделал огромное усилие, чтобы не потерять самообладания под ее въедливым взглядом, и спросил негромко:
– Для чего я здесь?
– Из-за Фастольфа. Вы уже один раз покидали Землю, чтобы расследовать убийство. С успехом. Фастольф хочет, чтобы вы попытались сделать то же теперь. Вы отправляетесь на Аврору установить, кто виновен в роблоке. Он считает, что это единственный шанс остановить экстремистов.
– Но я не роб о психолог и ничего не знаю об Авроре…
– О Солярии вы тоже ничего не знали, но успеха добились. А главное, Бейли, мы не меньше доктора Фастольфа заинтересованы в установлении истины. Мы не хотим, чтобы он исчез с политической арены. Иначе космоэкстремисты окружат Землю такой стеной враждебности, какой мы и представить себе не можем. Этого допустить нельзя.
– Я не могу взять на себя такую ответственность, мэм. Подобная задача…
– Практически невыполнима. Да, мы это знаем. Но у нас нет выбора. Доктор Фастольф настаивает, а за ним пока еще стоит правительство Авроры. Если вы откажетесь или мы вас не пустим, нам придется испытать всю силу их ярости. Если вы отправитесь туда и преуспеете, мы будем спасены, и вы получите двойное вознаграждение.
– А если я отправлюсь… и потерплю неудачу?
– Мы сделаем все, чтобы вина за нее была возложена на вас лично, а не на Землю.
– Иными словами, администрация спасает свою шкуру.
– Красивей было бы сформулировать, – заметила Лавиния Демачек, – что вас бросают на съедение волкам ради жизненно важных интересов Земли. Один человек – не такая уж большая цена за благополучие планеты.
– Раз меня ожидает верная неудача, так зачем мне вообще туда лететь?
– Пустые слова, – спокойно сказала Лавиния Демачек. – Вас требует Аврора, и вы не можете отказать ей. Да и с какой стати? Вы два года добиваетесь возможности побывать на Авроре и возмущаетесь, что вам не дают разрешения.
– Я хотел побывать там с мирной миссией. Заручиться помощью для освоения новых миров, а не…
– Но что мешает вам попросить у них помощи для осуществления вашей мечты, Бейли, пока вы будете заниматься расследованием? А если вы сумеете установить истину? Ведь это все-таки не исключается. Фастольф будет вам чрезвычайно обязан и, конечно, сделает для вас куда больше, чем в любом другом случае. И мы тоже будем благодарны вам настолько, чтобы со своей стороны оказать вам содействие.