Но у Джейн она, казалось, не вызывала ни малейших подозрений.
– Действительно предельно просто, – сказала она.
– Вот и отлично, – обрадовался Эллис, скрывая чувство облегчения.
– А после звонка мне придется долго ждать твоего возвращения домой?
– Меньше часа. Я только хочу увидеть эффект, произведенный моим сюрпризом, но откажусь от участия в обеде под любым предлогом.
Джейн задумалась.
– Он пригласил тебя одного? Без меня?
Эллис пожал плечами.
– Насколько я понимаю, это чисто мужской обед.
Он протянул руку за блокнотом на прикроватном столике, написал имя Мустафа и номер телефона.
Джейн встала с кровати и пересекла комнату в сторону кабинки в стене, где располагался душ. Она открыла дверцу и пустила воду из крана. Ее настроение заметно изменилось. Улыбка пропала с губ. Эллис спросил:
– Что так рассердило тебя?
– Я не сержусь, – ответила она. – Просто мне не нравится отношение ко мне твоих друзей.
– Но ты же знаешь, как турки привыкли обращаться с девушками.
– Вот именно! С девушками. Они ничего не имеют против респектабельных женщин, а я для них всего лишь твоя девушка.
Эллис вздохнул.
– Не похоже, что ты можешь обижаться на отношение к тебе нескольких примитивных мужских шовинистов. Что ты мне на самом деле пытаешься сказать?
Она размышляла над ответом, задержавшись обнаженной перед дверцей душа, и была настолько красива, что Эллису снова захотелось заняться с ней любовью. Потом она сказала:
– Вероятно, я стремлюсь донести до тебя мысль о том, как мне претит мой нынешний статус. Я целиком и полностью предана тебе – все знают об этом. Я больше ни с кем не сплю, даже не принимаю приглашений поужинать с другими мужчинами. Но вот ты… У тебя нет передо мной никаких обязательств. Мы не живем вместе. По большей части я не знаю, где ты бываешь, чем занимаешься. Ты до сих пор не представил меня своим родителям… И людям известно, как обстоят дела, а потому они и обращаются со мной как со шлюшкой.
– Думаю, ты очень сильно преувеличиваешь.
– Ты неизменно повторяешь одну и ту же фразу.
Она вошла в душ и с громким стуком закрыла дверь. Эллис достал бритву из ящика стола, где хранил свои туалетные принадлежности, оставаясь ночевать здесь, и начал бриться над раковиной в кухне. У них случались размолвки по этому поводу и раньше. И даже более серьезные и длительные споры. Он знал, в чем заключалась их истинная причина: Джейн хотела, чтобы они жили под одной крышей.
Он, конечно, тоже хотел этого: жениться на ней и прожить вместе всю жизнь. Однако приходилось ждать, когда он исполнит стоявшую перед ним задачу, а рассказать ей все он не мог. Вот и приходилось отделываться пустыми словесами: «Я еще не готов» или «Мне всего лишь нужно совсем немного времени», а эти расплывчатые отговорки только сильнее раздражали ее. Ей представлялось, что года вполне достаточно, чтобы любить мужчину, не добившись тем не менее никаких обязательств с его стороны. И была права, разумеется. Но если сегодня все пройдет хорошо, у него появится возможность кардинально изменить ситуацию. Исправить положение.
Эллис закончил бриться, завернул бритву в полотенце и снова положил в ящик стола. Джейн вышла из душа, и теперь он встал под его струю. Мы прекратили разговаривать, отметил он про себя. Это глупо.
Пока он принимал душ, она сварила кофе. Он поспешно оделся в линялые джинсы и черную футболку, сев затем напротив нее за небольшой стол из красного дерева. Джейн разлила кофе по чашкам.
– Мне необходимо с тобой серьезно потолковать, – сказала она.
– Хорошо, – отозвался он. – Давай поговорим за обедом.
– А почему не сейчас?
– Сейчас у меня нет времени.
– День рождения Рахми важнее наших с тобой отношений?
– Само собой, нет. – Эллис с сожалением почувствовал нетерпение в своем тоне, и внутренний голос шепнул ему: «Веди себя помягче. Ты рискуешь потерять ее». – Но я дал обещание, а выполнять обещания тоже очень важно. И я не вижу большой разницы, поговорим мы с тобой сейчас или чуть позже.
Лицо Джейн приобрело напряженное, упрямое выражение, уже хорошо ему знакомое. Оно появлялось, когда она принимала какое-то решение, но кто-то стремился не дать ей сразу же осуществить его.
– Но вот для меня как раз очень важно, чтобы мы все обсудили именно сейчас.
На мгновение он испытал искушение рассказать ей правду немедленно. Но только это никак не вписывалось в его планы. Времени оставалось в обрез, его сознанием владели сейчас совершенно иные мысли, и он действительно не был готов к полной откровенности. Будет намного лучше все выложить позже, когда они оба смогут расслабиться, а у него появится возможность объявить ей, что его работа в Париже завершена. И потому он сказал:
– Мне кажется, ты поступаешь глупо, когда настаиваешь. Я не поддамся давлению. Пожалуйста, давай побеседуем позже. Сейчас мне пора бежать.
Он поднялся из-за стола.
Когда же он подошел к двери, услышал ее слова:
– Жан-Пьер попросил меня отправиться вместе с ним в Афганистан.
Это прозвучало неожиданно, и Эллису понадобилось время, чтобы вникнуть в смысл сказанного.
– Ты говоришь серьезно? – спросил он с удивлением.
– Вполне серьезно.
Эллис знал, что Жан-Пьер влюблен в Джейн. Как и еще с полдюжины других мужчин: с такого рода женщиной это должно было произойти неизбежно. Но никто из них не был для него опасным соперником. По крайней мере, он сам так считал вплоть до этого момента. Он почти сразу оправился от минутной растерянности.
– Зачем тебе понадобилось посещать зону боевых действий в компании такого слюнтяя? – спросил он.
– Это не тема для шуток, – пылко сказала она. – Речь идет о моей жизни.
Он недоверчиво покачал головой.
– Ты не можешь уехать в Афганистан.
– Почему же?
– Хотя бы потому, что любишь меня.
– Да, но я не твоя собственность. Ты не вправе распоряжаться мной.
Его удовлетворило уже то, что она не ответила: «Нет, не люблю». Он посмотрел на часы. Действительно дурацкая ситуация. Всего лишь чуть позже он сможет рассказать ей все, что ей угодно будет узнать.
– И все равно сейчас я не расположен к разговору, – сказал он. – Мы обсудим наше совместное будущее, а это ни в коем случае нельзя делать в спешке.
– Я не стану ждать вечно, – предупредила она.
– А я и не прошу о долгой отсрочке. Подожди всего несколько часов. – Он коснулся ее щеки. – И давай не начинать ссору всего из-за каких-то нескольких часов.
Она тоже поднялась и крепко поцеловала его в губы.
– Ты же не отправишься в Афганистан, верно?
– Пока не знаю, – медленно ответила она.
Он попытался улыбнуться.
– По крайней мере, никуда не уезжай до обеда.
Она улыбнулась в ответ и кивнула.
– До обеда обещаю никуда не уезжать.
Он еще несколько секунд смотрел ей в глаза, а потом вышел из квартиры.
Широкие бульвары по обеим сторонам Елисейских Полей заполняли толпы туристов и самих парижан, вышедших на утреннюю прогулку, наслаждаясь ласковым весенним солнцем. В кафе вдоль тротуаров свободных мест не было. Эллис встал рядом с условленным местом, держа рюкзак, купленный в дешевом магазине. Со стороны он выглядел как обычный молодой американец, который автостопом путешествует по Европе.
Он жалел, что Джейн выбрала для попытки откровенного разговора именно это утро. Сейчас она наверняка дуется на него, и когда он приедет домой, встретит его в дурном настроении.
Что ж, придется затратить какое-то время, чтобы вновь пригладить ее взъерошившиеся перышки.
Затем ему пришлось заставить себя не думать о Джейн и сосредоточиться на стоявшей перед ним задаче.
Он видел два варианта, кем мог оказаться «друг» Рахми, финансировавший небольшую террористическую группу. Первый вариант: богатый и свободолюбивый турок, который решил по политическим или личным мотивам, что оправданы любые насильственные акты против военной диктатуры и ее сторонников. Если дело обстоит так, Эллис испытает большое разочарование.