Кира Борисовна постояла еще немного, а потом, не дожидаясь конца выполнения программы, повернулась и тяжело пошла прочь.
А потом запросы в Комитет Космоса, пленки с ЕГО голосом, записи последних сообщений с исчезнувшего корабля... И работа, кропотливая работа, когда каждый шаг проверяется воспоминанием, а оно капризно и все чаще становится неуловимым.
И все отошло на второй план: исторические композиции, и хорошие девчонки, так помогшие в нестерпимом - до невозможности скрыть - горе, и даже Алешка.
Вечера, ночи только ради того, чтобы вернуть из прошлого, остановить, остановить всей своей волей и всем своим могуществом то неповторимое мгновенье, которое было воистину прекрасно.
Вспыхнуло зеленое табло: "Аппаратура к опыту готова".
Убрались манипуляторы. Потемнели и заволоклись непрозрачной дымкой окна. Кира Борисовна подошла к экспериментальной камере, чуть помедлила и переступила ее порог.
Запах хвои и хрусткий надлом сухой ветки. Взметнувшаяся в яблочное небо щетинистая лапа ели с тугими иголочками-растопырками. Неуловимая возня просыпающихся и вновь засыпающих обитателей леса. И эти капли росы, неподвижно висящие в воздухе на невидимой синтериклоновой паутинке.
Кира Борисовна сделала шаг вперед, и эта паутинка упруго легла на ее лоб, и тяжелая капля побежала вниз по виску, и уже совсем неподдельный, живой, ЕГО голос прошептал, согревая дыханьем волосы:
- Я люблю тебя...
Горло перехватило, и Кира Борисовна присела на жесткий мох, обхватив колени руками, и вверху, в том небе, которое еще не было тронуто рассветом, трепыхалась от холода огромная, не замеченная тогда звезда. И мгновенье, прекрасное мгновенье горького человеческого счастья наполняло весь мир чудом своей бесконечности...
...Что-то легкое ударило, в стекло и, зазвенев, отскочило. Кира Борисовна поднялась, подошла к окошку и распахнула его.
- Ты, Алешка? Ну, что тебе?
Алешка ничего не говорил, а только поднимал правую руку, на ладошке которой лежало что-то коричневое и безобразное.
- Что это там у тебя? Брось сейчас же.
- Это лодка, - с гордостью сказал Алешка, - я ее из коры вырезал. Сам.
Кира Борисовна помолчала. Странно было все это: лес, а потом сразу пятилетний Алешка, и его лодка...
- Вынь другую руку из кармана.
Алешка вынул и спрятал ее за спиной.
- Это что? Порезал все-таки?
- Подумаешь, - сказал Алешка, - и не больно.
- Когда ты все это успел? - с горечью спросила Кира Борисовна.
- А сейчас, - сказал Алешка, - пока ты работала.
И сунул порезанный палец в рот.