– Здорово, Василий! Чего это вы ни свет ни заря примчались сюда? – проговорил я, протягивая руку парню.
– Здорово, Федь. Да прикинь, Олежа со вчерашнего обеда на связь не выходил, а сегодня утром директор интерната звонит Анатольевичу, говорит, что стрельба на объекте ночью была. Вот мы сразу после звонка и выехали.
– Как – «стрельба»? Да здесь оружие имеется только у участкового да трех-четырех таежников!
– Была стрельба, Федя. Вся бытовка в кровищи. Сменщика твоего по кускам собирать можно, видать, насолил он кому-то сильно.
У меня в голове от таких слов все враз перемешалось. Это ж теперь полиция сюда приедет, все нервы попортят, пока разберутся, что к чему. Да и ночевать мне теперь где, в машине, что ли? Да ну, на хрен, в гробу я видал такие ночевки, у меня «Нива», а не микроавтобус, где с удобством расположиться можно.
Видимо, все мои мысли отобразились на лице, потому что Вася вдруг заржал, как конь.
– Ха-ха-ха! Ой, не могу! Ну и лицо у тебя! – И парень присел, держась за живот. Все его тело содрогалось от смеха.
– Охренеть ты шутник, Вася! Мне здесь сутки торчать, ты прикинь, какие проблемы я себе уже нарисовал? Вот ни разу не смешно. – Василий поднял руки в знак примирения, поднимаясь с корточек. – Где Анатольевич, шутник?
– Да ладно, ладно, смешно же было! В бытовке он, воспитательную работу проводит. Олежа так вчера надрался, что до сих пор даже «мама» сказать не может, мычит только. Фух, дай водички попить, а то икота замучает! – протянул руку к пакету парень.
Дав ему бутылку минералки, я собрался было идти в бытовку, но из нее в этот момент вывалилось долговязое тело сменщика, рухнув на землю. Зашипев от боли, Олег попытался подняться на четвереньки, но сил на это у него не было.
– У-у-у, ммм! – промычал он и уткнулся щекой в землю.
Следом из бытовки вылетел еще один, совершенно мне не известный персонаж. Этот был пободрей, потому что у него хватило сил остаться на четвереньках и даже черепашьим шагом двинуться в сторону открытых ворот.
– Надо же, у этого навигатор еще работает, сразу на выход навелся, – прокомментировал происходящее Василий. – Вот же идиоты непуганые, нашли место для пьянки, а ведь знает Олежа, что шеф башку ему открутит за такое.
Только шофер упомянул начальника, как он тут же появился в дверном проеме бытовки и, подойдя к сменщику, вылил тому на голову половину пластиковой двадцатилитровой канистры.
Собравшийся было спать дальше сменщик первые секунды никак не реагировал, потом зашевелился, попытался уклониться от струи, елозя физиономией по земле, но шеф был безжалостен, сопровождая струей воды голову Олега.
Наконец душ произвел нужный эффект, пьяный закашлялся, резко подорвался, сев на пятую точку, и обвел окружающее пространство мутным взглядом.
– Ы-ы-ы! Щще за?.. Хто-о? Фс-сех уб, ук. А-а? – выдал этот клоун, помолчал немного и, сосредоточив внимание на Марке Анатольевиче, добавил: – Яс-сно?
Смотреть на это без смеха было невозможно, даже шеф слегка улыбнулся, но лишь на мгновение.
– Ты, отрыжка пьяной макаки, что с тобой делать-то? Двинуть черенком от лопаты, так толку не будет сейчас, ты ж один хрен не вспомнишь ничего. О, Федор! – увидел меня шеф. – Молодец, что рано приехал. Берите это недоразумение под руки и за ворота, не хрена тут подобным экземплярам обретаться. Совсем страх потерял, на моем объекте в ночную напился, да еще и постороннего привел.
Мы с Василием нехотя подошли, подхватили Олега под руки и потащили на выход. Тот попытался было вырваться, но куда там.
Уже у самых ворот догнали собутыльника, так и ползущего на четвереньках. Услышав наши маты, тот попытался ускориться, но потерпел неудачу, завалившись лицом вперед. Василий походя поддал ему под зад хорошего пинка, ибо не хрен задом вилять. Собутыльник Олега, получив ускорение, резво двинулся вперед.
Вытащив сменщика за ворота, решили положить его в тени, за углом забора, а то солнце припекать стало, еще тепловой удар получит да кони двинет. Потом я догнал собутыльника Олега, схватил его за шиворот и рывком поднял на ноги. Тот, на удивление, устоял, правда, сильно покачивался.
– Телефон есть? Куда позвонить, чтоб вас забрали по домам?
– А? Мобила? Есть мобила! – сразу оживился мужик, шаря по карманам.
– Да на хрен мне твоя мобила, номер продиктуй, куда звонить. – Я полез за своим телефоном и понял, что оставил его на переднем сиденье «Нивы». – Черт, телефон в машине оставил. Вась, у тебя с собой?
– Давай, бедолага, диктуй номер службы спасения пострадавших от чрезмерного возлияния.
Слова шофера ввели собутыльника Олега в ступор, и пришлось гаркнуть на него:
– Номер родственника давай, чтоб забрал вас, алкашей гребаных, иначе тут валяться будете, как свиньи!
– А-а! Да, брата телефон знаю. – Мужик, запинаясь, произнес номер, который тут же набрал Василий.
После нескольких гудков из смартфона, который оказался включен на громкую связь, раздался заспанный голос:
– Але, хто енто?
– Дед пихто! На, с родственником пообщайся. – Василий протянул мобильный к уху пьяницы. Тот хотел было взять телефон, но был обложен в грубой форме: – Я тебе щас твои руки вдвое укорочу, так разговаривай!
Мужик тут же отдернул руки, словно ему по ним палкой ударили. Потом вытянул шею в сторону телефона, словно гусь, и как-то боязливо заговорил:
– Эта… братка… мы туточки перебрали, могешь забрать нас? – Из трубки раздались маты с вопросительной интонацией. – Ну, меня с Михалычем, от стройки, а то нас тут попалили и вышвырнули на улицу. Олежка вообще идти не могет.
– В общем, приезжай, забери страдальцев, чтоб население своим видом не смущали, – добавил от себя Василий и отключил телефон.
Шеф нас ждал, сидя на переднем пассажирском сиденье и разговаривая с кем-то по телефону:
– Я же сказал, по восемьдесят первой увольняй, мне по хрену, как он дальше жить будет. Леонидовна, он десять мешков дорогущей гидроизоляции хм… украл, каждый полтора рубля стоит. А у меня завтра по плану бригада душевую… – Марк Анатольевич прервался, слушая собеседника, потом продолжил: – Хорошо, не буду грузить. Но уволится он с черным билетом, из зарплаты вычти украденное или вообще на ноль сведи, так правильнее будет. Ладно, работай, не буду отвлекать.
– Что-то пропало, Марк Анатольевич? – спросил я у начальства, подходя к машине.
– Да, гидроизоляционной смеси десять мешков не хватает. На, держи! – Шеф протянул мне связку ключей от всех замков и дверей объекта, а вместе с ними красную пятерку. – Там, в бытовке, загажено все, это тебе за беспокойство. И это, будь добр, перетащи оставшуюся гидроизоляцию в банный блок, чтоб завтра ребята сразу работать начали.
– Сделаем, Марк Анатольевич. – Я взял ключи с деньгами. – Если этот придет, гнать в шею?
– Можешь даже пиндюлей ему вломить, поверь, как зайдешь в бытовку, такое желание у тебя сразу появится. Ладно, бывай. Не забудь отзвониться вечером мне и на связи будь!
Я кивнул, мол, да, не забуду.
«Субару» взрыкнула движком, развернулась и выкатила за ворота, а я, подобрав пакет с едой и продуктами с лавки возле бытовки, решил сначала проверить место пьянки. Из открывшейся двери в нос шибануло противным, кислым запахом рвоты и сигаретного дыма. Щелкнул выключателем слева от двери, и передо мной предстала неприглядная картина. На столе – куча целлофановых пакетов с непонятным содержимым, несколько стаканов и кружек, фаянсовая тарелка, полная пепла и бычков. На полу – тоже куча окурков и пустых бутылок из-под непонятно чего. И диван весь в блевотине.
– Уррро-о-оды!!!
Глава 2
Неприятности посерьезней
Перво-наперво решил навести порядок в бытовке. Переодевшись в рабочую одежду – старую «горку», принялся за дело. Распахнул окно, впуская дневной свет и свежий воздух, потому что нормально дышать внутри было невозможно. Снял с дивана испорченное покрывало и, расстелив на полу, скинул на него весь мусор, оставленный сменщиком. Собрал в узел и выкинул в мусорную бочку. Прошелся веником, следом протер пыль с полок, затем – с небольшого холодильника и металлического шкафа, которые закрывались на замки, ключей от которых, к счастью, у Олежи не имелось. Под конец уборки вымыл полы. Не то чтобы я такой поборник чистоты, но пыль и грязь не приветствую.