Джон бесцеремонно повесил мокрую от снега куртку на одного рыцаря и сделал то же самое с моей верхней одеждой. Потом, подхватив небольшой чемодан с моими самыми необходимыми вещами, он повел меня за прилавок, где располагалась винтовая лестница, на редкость узкая и неудобная.
Поднявшись по ней, мы очутились в весьма уютном зале. Круглый, а как же иначе, учитывая то, что мы были в башне, он вмещал в себя огромный камин, два потертых но сейчас очень притягательных для меня дивана, заваленных подушками и шерстяными пледами, большой и, видимо, старинный буфет, полный разнообразных бутылок, а еще журнальный столик и комод, на последнем из которых были разбросаны газеты и настольные игры.
Я подошла к камину. Он был великолепен. Огромный. Отделанный розовым мрамором. Не ожидала увидеть в замке такую красоту.
– Камин был установлен в башне в 1789 году. При Эдуарде Третьем, лорде семьи Кеннет, владевшим этим замком в те годы. Говорят, жена Эдуарда, Офелия, была очень хрупкого здоровья. Поэтому именно при этом лорде замок был значительно переделан, чтобы в нем стало теплее и уютнее, – в свойственной ему манере отличного экскурсовода, сообщил Джон.
– Куда выходят трубы? – спросила я.
– Как и положено – на крышу. Но мы не видим их со стороны, так как они скрыты высокими зубцами верхней площадки, – ответил Джон, а потом продолжал, – это наша общая комната отдыха. Пройдемте, я покажу вам, где вы будете жить.
И мы снова отправились вверх по самой узкой в мире винтовой лестнице.
Комната третьего этажа башни была ничем иным, как хостелом. По крайней мере, так показалось мне на первый взгляд. Несколько двухэтажных кроватей. Шкафчики в ряд. Стол у окна. Тумбочки для личных вещей возле кроватей.
– Летом мы значительно увеличиваем обслуживающий персонал замка. Экскурсоводы, кассиры, уборщики. Конечно, большинство людей местные. Но есть и те, кто приезжает подработать из других городков. А так же нашими гостями нередко бывают археологи: здесь до сих пор можно много чего обнаружить. Поэтому эта комната оборудована для гостей, – снова пояснил Джон.
Он был ужасно деловой, следует заметить.
– Туалет там, – Джон указал за перегородку, которую я поначалу и не увидела. – Ванную же я покажу вам чуть позже. Если, конечно, вы не хотите принять её с дороги.
– Нет. Я в порядке. Благодарю, – ответила я.
Джон кивнул:
– Я приношу извинения за подобные условия. В замке, конечно, есть более подходящие комнаты для одного гостя. Но, учитывая наши средневековые реалии, – тут Джон слегка улыбнулся, – отапливать весь замок невозможно, а одна комната не протапливается, так как притягивает холод от соседних помещений. Поэтому зимой основные покои замка закрыты для жильцов. Здесь же есть паровое отопление, – Джон похлопал рукой по деревянным панелям, искусно маскировавшим батареи.
– Ничего страшного, – поспешила заверить его я, – я никогда раньше не жила в башне. Так что с удовольствием примерю на себя роль принцессы в беде. К тому же, я могу выбрать любую кровать!
По лицу Джона было видно, что вопрос с моим проживанием сильно напрягал его, и теперь, когда я не стала высказывать претензий и сердиться, он заметно расслабился.
– Тогда я оставлю вас немного передохнуть. Внизу в общей гостиной вы сможете найти кулер с горячей водой, пакетики чая и, боюсь растворимый, но кофе. К часу жду вас на ланч, – дружелюбно сказал он. – Сейчас я буду работать внизу, но вообще моя комната прямо над вами. Так что обращайтесь, если вам будет что-нибудь нужно.
Сказав это, Джон стал спускаться вниз по винтовой лестнице.
Итак, теперь я – полноценная хозяйка башни. Вернее, нет. Я хозяйка комнаты в башне. А если точнее, то верхней или нижней полки двухъярусной кровати, шкафчика и тумбочки. Стол у окна полностью мой! И, хотя я никогда раньше не обитала в башнях, зато в студенческих общежитиях и хостелах во время практики я пожила сполна. Но здесь и, правда, было тепло, так что печалиться мне было не о чем.
Я заглянула в туалет. Слава богу, не средневековая дырка в полу, а вполне такое нормальное современное оборудование, есть даже раковина для мытья рук.
Надеюсь, ванная, которую мне обещали показать позже, будет не хуже. А еще надеюсь, что Джон не станет окатывать меня колодезной водой и растирать снегом, приговаривая, что так делали еще при первом лорде Кеннете.
Впрочем, я несправедлива к экскурсоводу. Видно, что он любит работу. И душой болеет за это место. К тому же он здесь живет совсем один. Следовательно, молодой человек немного одичал. Ох, надеюсь, он не маньяк…
Мои размышления прервал телефонный звонок. Я достала свой смарт. На экране высвечивалось: «Лиззи. Видео-звонок».
– Привет, – сказала я Лиззи.
Лиззи, где-то там, в Лондоне, просияла мне своей белозубой улыбкой и, встряхнув рыжими кудрями, спросила:
– Ну, как там моя «Лапочка»?
– Я в полном порядке, спасибо.
– Не ты. Как моя машинка.
Черт! Я знала, что рано или поздно Лиззи задаст этот вопрос!
– Машина на стоянке, – ответила я чистейшую правду, забыв только прибавить, что машина не на стоянке замка.
Но я ведь это исправлю, правда?
– Обращайся с ней хорошо. Она моя любимица.
– Знаю. И оттого выгуливаю её. Ведь ты ездишь только летом к бабушке, – парировала я.
– Увы. Лондонские пробки, – фыркнула Лиззи, – ты береги мою «Лапочку».
Я вздохнула: обо мне тут явно пеклись меньше, чем о машине.
– В какой это хостел тебя занесло? – тем временем оглядела обстановку вокруг меня подруга.
– Это не хостел, а Кенет Кастл! – гордо заявила я.
Лиззи расхохоталась.
– Да, все твердили, что лорд Кеннет эксцентричен. Но не настолько же! Мало того, что тебе заплатят гроши, так еще и это! Я бы ни за что не согласилась жить в таком месте!
– Ну, здесь тепло, – выдвинула я свой главный аргумент.
Но Лиззи уже интересовало другое:
– Ты видела его?
– Портрет, который буду реставрировать?
– Нет, дурочка! Нафига мне твой портрет! Ты видела лорда Кеннета?
– Нет. Здесь только я и смотритель по имени Джон.
Лиззи надула губки. Она все уши прожужжала мне, что эта работа реальный шанс – стать леди Кеннет. Какой облом…
– Значит ни денег, ни нормальных условий, ни лорда, – подсчитала Лиззи убытки, – возвращайтесь-ка с «Лапочкой» домой. Один мой приятель из Британской академии говорил, что вполне мог бы пристроить тебя на полгода. А затем придумаем еще что-нибудь. Энн? Ты меня слышишь?
Но я уже не слышала.
В процессе разговора я подошла к окну и пропала. Из окна был удивительный вид. Скалы. Изгиб побережья. И скованное льдом море.
– Лиззи, я остаюсь, – сказала я.
Подруга только покачала головой.
Ланч был подан в общей комнате. И, к моему удивлению, Джон сделал его достаточно плотным. Вместо классических полупрозрачных сэндвичей, он приготовил скорее бургеры. А печенье заменили розовато-золотистые волшебно пахнущие маффины.
– В замке сейчас холодно, – словно прочел мое недоумение Джон, – калории вам понадобятся.
Я вздохнула, к тем, кто всегда следит за фигурой, я никогда не примыкала, но и превратиться в снежную бабу к концу зимы мне не улыбалось. Надо будет съездить в город, купить себе йогурт что ли… Но это, боюсь, произойдет только тогда, когда растает снег, и я смогу добраться до «Лапочки». А пока я во власти кулинарных пристрастий Джона. Что ж, отведаем этот сэндвич.
Оказалось, готовил Джон не так уж и плохо. Даже хорошо. Ладно, это или я такая голодная, или бутерброды такие вкусные. Черт, надо срочно ехать в город за своей полезной едой, а то снежная баба будет казаться прекрасной Венерой рядом со мной.
Некоторое время мы ели молча. Потом Джон начал чисто английские попытки поддержать разговор.
– Мне говорили, Аниа, что вы из России?
О да. Началось. Конечно, Джон. Я из России. Водка, медведи, балалайка. Или, в худшем случае: газ, нефть, золото, Достоевский.