Сил встать уже не было, и я оставила тщетные попытки подняться, просто раскинула руки и так лежала, смотря на падающий сверху снег. Холодный лед приятно прикасался к моей разгоряченной щеке, а сверху падали снежинки… И было почему-то удивительно хорошо вот так лежать и… Вот ненормальная!
Наверное, если бы у этой сцены были бы свидетели, они непременно повертели бы пальцем у виска, глядя на мои выходки. Да я и сама так сделала бы, будь я на их месте. Но вот если бы они были бы на моем!
Он подкатил ко мне, резко развернулся и затормозил, подняв тучу снежных брызг. Я взвизгнула и повернулась, пытаясь встать, а он протянул руки, чтобы мне помочь. Но когда я вцепилась в одну из них и потянула на себя, он неожиданно поскользнулся и, не удержавшись, упал сверху прямо на меня, попытавшись, правда, хоть как-то смягчить падение выставленными вперед руками. И в результате навис надо мной, а его лицо оказалось в опасной близости от моего. Я не ожидала такого поворота событий, и лишь оторопело смотрела в эти глаза, чувствуя, как мир вокруг меня начинает вращаться… или это кружится моя голова?
Мне показалось, что его губы приближаются к моим… хотя, может, мне это только показалось? Но что-то внутри меня заставило насторожиться, и я постаралась отодвинуться. Сама не знаю – почему… ведь в тот момент я была готова… Но все эти дурацкие подозрения внутри меня не давали покоя, и вообще…
Он сам отстранился от меня, посмотрел чуть искоса, и улыбнулся этой своей предательски сводящей с ума улыбкой. Я улыбнулась в ответ, но как-то виновато. А он словно ничего и не заметил, помог мне подняться и добраться до лавочки, продолжая что-то болтать, как ни в чем не бывало.
И действительно, разве что-то произошло? Может, мне просто почудилось… Я снова постаралась напустить на себя серьезный вид и войти в роль гордой и неприступной женщины, про которую совсем забыла в процессе моего превращения в хулиганистую девчонку. И после того, как он усадил меня на лавочку, снял коньки сам и помог переобуться мне, я снова попыталась завязать все тот же разговор, за шампанским и фруктами, надеясь, что теперь он окажется более сговорчивым:
– Ну, серьезно, ты расскажешь мне хоть что-то про себя?
– Тебе это так важно?
– Ну-у-у…не знаю… Как-то странно – мы ведь ничего друг о друге не знаем. Ни я про тебя, ни ты про меня. Ты меня ни о чем не хочешь спросить?
– Нет.
– Нет???
– А зачем? Все, что мне надо знать о тебе, я могу рассказать и сам.
– Серьезно?
– Не веришь? Ну, тогда слушай… Ты родилась в богатой семье, где все тебя очень любили и баловали. Вот только папа частенько пропадал на работе, у него были какие-то свои дела, и ему было не до тебя. Ты вообще редко его видела…
– Мои родители развелись, когда я еще ходила в школу.
– Вот-вот! Воспитывала тебя в основном мама, в результате ты переняла от нее предубеждение и холодность по отношению к мужчинам, которые оставил в ее сердце неудачный брак.
– С чего это ты решил?
– Ты всегда была очень красивой девочкой, еще с детства. Мальчики в тебя влюблялись, подруги завидовали и пытались подражать, не зная, что на самом деле в душе ты очень одинока. Конечно, у тебя были какие-то знакомые и друзья, некоторые даже близкие, ни никто из них тебя до конца не понимал, ведь для этого надо было быть такой, как ты.
А ты была уставшей от постоянных развлечений, нескончаемых походов по магазинам, ресторанам и дискотекам, тебе хотелось чего-то нового и необычного, чего-то НАСТОЯЩЕГО, что сделало бы твою жизнь стоящей, осмысленной, а не пустой и бесполезной. Такой образ жизни казался тебе чужим. В толпе людей, что кружились вокруг тебя, ты умирала от одиночества, среди шумных вечеринок тебе было тошно от скуки!
Ты ушла от родителей, отказалась от «теплого местечка», которое они тебе предлагали, и пошла работать простой журналисткой в простую газету. Родители не стали тебе мешать. Мама думала, что ты «перебесишься» и одумаешься, а отец считал, что такой образ жизни пойдет тебе только на пользу.
В личной жизни у тебя царил такой же беспорядок. Какие-то поклонники, прихлебатели, влюбленные мальчики, смешные в своей наивности, и просто знакомые парни у тебя были постоянно, но ты ни разу в жизни не влюблялась по-настоящему, все ждала своего принца на белом коне, про которого рассказывала тебе мама. Несколько случайных связей без безумства и настоящей страсти, секс без огня – так, из любопытства, вот и весь твоей «послужной список».
– Надо думать, у тебя список куда длиннее? – его беспардонная манера копаться в моем прошлом начинала меня раздражать. Но он продолжал, не обращая внимания на мое заметное недовольство:
– Ты давно мечтаешь о любви настоящей и искренней, мечтаешь влюбиться без памяти, забыв обо всем на свете, но твое сердце – это сердце снежной королевы, а к себе в душу ты не пускаешь никого…
– Просто я иду по жизни очень быстро, и не каждый за мной успевает. Но если бы нашелся человек, который догнал бы меня, то мы бы пошли рядом…
Он снова улыбнулся, задумчиво склонив голову на бок, и на этот раз меня почему-то только разозлила эта его улыбка.
– Да что ты вообще обо мне знаешь? Откуда ты все это взял? Я тебя вижу второй раз в жизни, а ты…
Он улыбнулся еще шире, а я еще больше разозлилась.
– Или ты претендуешь на роль того самого принца, в которого я влюблюсь? Думаешь, что вскружил мне голову? Думаешь, что всякими глупыми выходками в духе Дон Жуана можно так просто запасть мне в душу? Даже не…
– Поехали домой. Поздно уже.
Он сказал это так неожиданно и тихо, что я даже не сразу расслышала, а расслышав, сначала не поняла его слов. Мне еще многое хотелось высказать, но он уже повернулся и пошел к двери. Глупо было оставаться тут, на крыше, одной с этими коньками и фужерами с шампанским. Еще кто-нибудь заглянет, спросит – а что я тут делаю? Да так, знаете ли, на коньках решила покататься. С одним сумасшедшим мальчиком. На крыше и с шампанским. Почему бы и нет? Я всегда так провожу свободное время!
Мы спустились вниз молча, и, когда уселись в машину, мой боевой дух уже как-то угас, затевать новую перебранку не хотелось. В конце концов – кто он такой, чтобы что-то ему доказывать? Да пусть катится со своими мыслями, куда подальше! Мне-то что? Выдумал тут еще какую-то снежную королеву…
Я отвернулась от него, уткнувшись носом в стекло, сделала вид, что поглощена созерцанием ночного пейзажа, проносившегося за окном. Он тоже не предпринимал попыток завязать разговор, так в молчании мы и доехали до моего дома.
Открыв мне дверь, он дождался, пока я выйду из машины. И вновь я почувствовала этот его чуть уловимый и дразнящий аромат…
Ну уж нет, на этот раз я не поддамся!
Хотя…
– Ладно, давай не будем ссориться. Я сегодня чудно провела вечер, за что тебе большое спасибо. Но вот твои нахальные выходки меня порой… Ну чего ты смеешься?
По-моему, он меня даже не слушал. Все время, пока я произносила свою тираду, на его лица блуждала эта вечная загадочная полуулыбка…
– Так чего ты смеешься? То есть, улыбаешься… то есть…
– Смешная ты…
– Что такого смешного ты во мне нашел?
– У тебя волосы растрепались… и ресничка на глазу… да не на этом! …закрой глаза, я уберу…
Я послушно прикрыла ресницы и почувствовала сначала прикосновение его руки… он осторожно провел по моей щеке… а потом чьи-то жаркие губы коснулись моих, и я куда-то поплыла, отчаянно пытаясь уцепиться за свое ускользающее сознание, чувствуя, что мои щеки пылают, а я сама таю, как те снежинки от горячего дыхания, там наверху, на крыше…
Наверное, если бы у этой сцены были свидетели, они бы в тот момент просто отвернулись на минутку, чтобы нам не мешать!
Но все кончилось так же неожиданно, как и началось. Я открыла глаза, он убрал мои руки со своей шеи (как они там отказались?!) и, развернувшись, направился к своей машине. Взревел мотор, рванулись снежные брызги из-под колес, а я так и осталась стоять одна возле своего подъезда, посреди снегопада и путающихся мыслей…