Легенда о Ведьминой деревне - Верещагин Олег Николаевич

Олег Верещагин

Легенда о Ведьминой деревне

Пролог

Иван рассматривал свой улов. Пять крупных рыбин уже стали его трофеем сегодня, шестая уже наклевывалась. Осторожно скручивая спиннинг, он уже видел поблёскивающую на солнце серебристую спинку форели, которая извивалась, отчаянно дергалась и тянула назад, словно хотела утащить рыбака к себе в реку. Но одним последним рывком Иван выдернул отливающую серебром рыбину, которая дугой пролетела над ним на леске и шлепнулась на траву в двух метрах от него.

Да, сегодня просто отличный улов. В прочем, как и всегда.

Иван не понимал суеверный страх местных перед этим местом. Для него все эти сказочки местного фольклора о нечистой силе в этих местах были чем-то средним между средневековыми легендами и полуночными страшилками для детей. Большей глупости он в жизни не слышал, когда в первый раз, вернувшись из Ведьминого ущелья – именно так местные называли это место – и похвастался перед мужиками своим богатым уловом, рассказав, где такое чудное место, где форель просто сама выпрыгивает из воды. Мужики тут же изменились в лице и каждый начал креститься на свой манер. Тогда впервые Иван и услышал о том, какие страшные вещи происходят в этой глуши. Что и люди здесь пропадают, и ведьмы шабаши устраивают, и много еще всякого бреда. В общем, богатой фантазией здесь обделенных не было.

Сам Иван был не из местных и в Глуховское (реально название придумал не дурак – большей глухомани он еще не встречал) переехал только из-за нужды. После развода жена выставила его из квартиры, которую, к слову сказать, она получила от родителей в наследство еще до их свадьбы. И тому ничего другого не оставалось, как переехать в дом своей покойной бабушки, двоюродной тетки отца, которую он никогда не выдел. Домик этот она оставила после смерти отцу в наследство, а Иван его унаследовал уже после смерти отца. Хотя и домиком эту халупу назвать язык не поворачивался. Обветшалая хижина – не более. Но выбирать ему не приходилось, и вот уже как четыре месяца он прозябал в этой глуши, без семьи, без работы.

Единственной его отдушиной была рыбалка. Как заядлый рыбак, он объездил все прикормленные места в округе, пока случайно не заблудился и не выехал к небольшой горной речушке, проехав вдоль глубокого отвесного ущелья, которое, как потом узнал, окрестили местные Ведьминым. Остановившись на отдых, он забросил удочки и не прошло и десяти минут, как у него в ведре отчаянно выбивали хвостами барабанную дробь три крупные форели. С тех пор в другие места он и не ездил. Кроме хорошей рыбалки, к тому же, здесь было очень красиво и очень тихо. Словно весь лес замирал в этом месте. Через речку был мостик, который вел на противоположный берег, но судя по его состоянию, мост был очень древним. Беря в расчет то, что русло реки, за долгое время, проложенное водой, было втрое больше, чем занимала река в нынешнее время, Иван сделал вывод, что речка имела свойство растекаться время от время, в период таяния снегов или проливных дождей. Она наполнялась водой настолько, что даже выходила из берегов, а это значит, что мостик периодически затапливался и стоял под водой. Не став искушать судьбу, Иван даже не стал заходить на него, чтобы не провалиться сквозь гнилое дерево в бурлящий поток. Поэтому рыбачил только на одном берегу.

В этот же раз он изменил своим правилам, и аккуратно, шаг за шагом, пробрался на другой берег. И для этого в этот раз была причина. Дело в том, что сегодня на рыбалку он прихватил своего шестилетнего пацана – Данилку. Это был первый раз за четыре месяца, когда жена отдала ему сына на выходные. Прежде она настаивала на том, чтобы они встречались в ее квартире. А перечить он не смел, так как алименты платить ему было нечем, поэтому он готов был пойти на встречу всем требованиям бывшей жены, чтобы только общаться с сыном. А вчера она сама позвонила ему и спросила, не хочет ли он забрать сына на выходные. Еще бы он не хотел! У него даже появилась надежда на то, что Светлана оттаяла, и, что возможно, даже после развода, они смогут все начать сначала. Но все его надежды разрушились в тот же миг, когда он, приехав за сыном, обнаружил в их… нет, в ее квартире рослого мужика, похожего на рэкетира из далеких девяностых. Позже, расспросив сына, Иван узнал много нового о нынешней жизни своей благоверной – Светлана снова собралась замуж, и со своим женихом они как раз собирались в ЗАГС, назначать дату предстоящего бракосочетания. Ну и к черту ее! Вот только сына он не желал делить с посторонним мужиком. Об этом он и сказал в сердцах мужикам перед отъездом на рыбалку.

В селе Ивану нечем было развлечь сына, поэтому он решил, что рыбалка – это наилучшее времяпровождение. Приехав в свое излюбленное место, он попытался научить Данилу обращаться с удочкой, объяснить ему, как цеплять на крючок наживку. Но пацану это было совершенно не интересно. Он предпочитал гоняться за бабочками, отыскивать в траве насекомых и просто бегать по траве – все-таки в городе не было такой природы, и мальчонка просто казался выпущенным на волю волчонком после долгого заточения в клетке. Иван плюнул на обучение сына рыбацким премудростям, и хотел было окунуться с головой в свою страсть, но была одна проблема – солнце начало палить нещадно – наступало лето. А на этом берегу укрыться в тени не представляло возможным – деревья росли слишком далеко от воды, и он не хотел отпускать сына от себя не более чем в зоне видимости. Поэтому, после непродолжительного раздумья, он решил переправиться на другой берег через шаткий деревянный мост, туда, где деревья ветвями склонялись к самой воде, где была спасительная прохлада. Иван просто боялся, что Данила заработает солнечный удар, и вот тогда Светлана уж точно никогда больше не доверит ему сына.

Шаг за шагом, он осторожно продвигался по мостику и с удивлением обнаружил, что несмотря на свою видимую шаткость и неустойчивость, тот оказался довольно крепким. Уже спустя десять минут они с сыном расположились на другом берегу со всеми своими вещами. Только машину Иван не стал перегонять, побоявшись, что для моста эту будет слишком серьёзным испытанием. Сына он перенес по месту на руках – все-таки это было самое драгоценное, что у него было. И, несмотря на то, что мост был уже проверен на прочность, выпускать Данилу из рук он не собирался – внизу шумел бурлящий поток горной реки. Сидя на руках у отца, малец заострил внимание на чем-то, смотря вдаль.

– Папа, а что там, – он указал рукой в сторону от моста.

Иван и сам заметил какие-то строения вдали, даже дорога еще не полностью заросла от моста, видимо ведущая к этому месту. В памяти всплыло воспоминание о том, что местные рассказывали о деревни, которая когда-то находилась здесь, но была покинута жителями, ну конечно, из-за нечистой силы, обитавшей в этих местах. Вздохнув и покачав головой, Иван опустил сына уже на землю и сказал ему что-то о развалинах, думаю о том, как обрастают легендами старые поселения.

– А мы пойдем туда? – Данила явно уже вообразил себя исследователем и первопроходцем. Но Иван приехал сюда для другой цели и идти, судя по виднеющимся вдали полуразваленным крышам старых домов, километр-два по такому пеклу у него не было никакого желания.

– Нет, сынок, мы туда не пойдем. Это просто развалины. Там бабайка живет,– на всякий случай решил припугнуть он сына, если тот вдруг запросится туда снова.

– Бабаек не бывает,– взрослым тоном произнес он, смотря отцу прямо в глаза,– Дядя Толя сказал, что это все сказки…

– Дядя Толя придурок,– зло выругался Иван, и тут же укорил себя за несдержанность. И не потому, что чувствовал себя виноватым за то, что принижал авторитет жениха Светланы, а потому, что Данила может потом ляпнуть это при матери, и та, все упирается в одно, не даст ему сына. – Прости,– сказал он, – Дядя Толя не придурок,– «Он просто идиот и проклятый сукин сын» – сказал он про себя,– он… он просто…– ничего не приходило в голову, и Иван решил переключить внимание сына на что-то другое, чтобы не заканчивать фразу.